— Значит, вы уже в курсе…
— И, боюсь, не я один! По-моему, мистер Сторнуэй, это давно уже ни для кого не секрет.
— Сначала я отказывался, — продолжал Сторнуэй. — Мне казалось, это может выглядеть как некое нарушение профессиональной этики. И вообще, некоторым образом противоречит моему официальному статусу, знаете ли… Так что первое предложение я отклонил. Без колебаний. — Он помолчал и выровнял на столе стопку файлов. — А потом я получил другое, которое показалось мне столь… столь заманчивым, что я не мог не задуматься.
Артур откинулся на спинку стула и, пристально глядя в глаза прокурору, спокойно произнес:
— Выходит, чем больше гонорар вам предлагают, тем меньше вас тревожит нарушение профессиональной этики. Я правильно вас понял?
Как он и рассчитывал, подобные слова задели Сторнуэя за живое. Он весь напрягся и даже осунулся от злости, потемнев лицом.
— Мистер Эшби, на вашем месте я бы не торопился с выводами, — с расстановкой произнес он сквозь зубы. — Позвольте вам напомнить, я пригласил вас сюда не состязаться в острословии, а предложить сотрудничество.
— Тогда позвольте узнать, что вы вкладываете в слово «сотрудничество»? — Артур прищурился. — Если вы хотите, чтобы я за вас писал, так не…
— Да вы что! — Сторнуэй даже повысил голос. — Напротив, я хочу, чтобы вы выступили как автор.
Артур решил, что ослышался.
— Как автор? — с недоумением повторил он. — Извините, но я вас не понимаю.
— Мистер Эшби, выслушайте меня до конца. — Лицо у него пошло пятнами, а лысина заблестела от испарины. — Я хочу, чтобы мы работали вместе. Как соавторы.
— Теперь понятно. — Артур кивнул и, помолчав, спросил: — И все-таки удовлетворите мое любопытство: почему вы выбрали в качестве соавтора именно меня?
— Странный вопрос! Насколько я знаю, вы, мистер Эшби, самый известный журналист в стране из тех, кто специализируется по юридической тематике. Лауреат всяческих премий… — Он пожал плечами. — Не понимаю, вы что, напрашиваетесь на комплименты?
— Отнюдь. — Артур хмыкнул. — Но ведь я, к слову сказать, не единожды здорово вас прикладывал.
— Было дело… — Сторнуэй усмехнулся. — Но это лишний раз свидетельствует о вашей объективности, не так ли?
— А вы уверены, что вам нужна моя объективность? — Артур заглянул прокурору в глаза.
— Уверен, — ответил тот, не отводя глаз. — Причем на все сто.
— Мистер Сторнуэй, хочу сразу предупредить вас: я не отношусь к вашим поклонникам.
— Догадываюсь… Зато вы как раз тот человек, который мне нужен. Это — главное.
— И все-таки, мистер Сторнуэй, удовлетворите мое профессиональное любопытство: зачем вам вообще понадобился соавтор? — упорствовал Артур. — Почему бы вам не сделать все самому? И гонораром не пришлось бы делиться.
— Мистер Эшби, я юрист, а не писатель. К тому же вдвоем дело пойдет вдвое быстрее.
Дудки, не на того напал, крючкотвор! — усмехнулся Артур. Здорово придумал: он сделает за него всю черную работу, а все лавры достанутся прокурору Сторнуэю? Черта с два!
— Мне надо подумать, — с серьезным видом произнес он. — Полагаю, для вас не секрет, что Шейла Браунинг из «Норфолк дейли ньюс» уже заключила договор на книгу о деле Стентона с издательством «Харпер Коллинз паблишерз»?
— Разумеется. — Сторнуэй скривил губы в высокомерной ухмылке. — Только это ничего не меняет. Да и что может выдать эта мисс Браунинг? Готов поспорить, ничего, кроме компиляции газетных статей, в ее писанине не будет, — уверенным тоном добавил он.
— Пожалуй, вы правы. — Артур поднялся. — Я с вами созвонюсь.
— Хорошо. Только советую не затягивать.
— Разумеется. Я позвоню вам в самое ближайшее время.
Артур темнил, хотя в душе уже принял решение: он будет соавтором Сторнуэя.
Как это ни прискорбно, а ведь Шейла права! И старина Стэнли тоже. Артур тяжко вздохнул. Нерадостное открытие! Хотя какое там открытие… В глубине души он с самого начала прекрасно знал: предложение прокурора Сторнуэя его интересует исключительно из-за Шейлы.
Она никогда его не понимала. Вернее, не могла понять: ведь он никогда не рассказывал ей про свою мать. Первую в его жизни женщину, которая его предала, бросив шестилетним ребенком ради карьеры. Что это? Нет, это уму непостижимо!
За все годы она ни разу не позвонила, ни разу не написала, ни разу не поинтересовалась его судьбой. Лет пятнадцать назад он выяснил, что она живет в Калифорнии. Звезды экрана из нее не вышло. Зато она вышла замуж за преуспевающего винодела. Детей у нее нет. Это его не слишком удивило. Как-то раз отец в порыве откровенности поведал ему, что мать перед отъездом сказала, мол, извини, наш брак был ошибкой, я плохая мать и все такое… А как же сын? Выходит, он тоже ошибка?!
Артур не пытался дать знать о себе. Раз тогда он оказался ей не нужен, теперь она ему не нужна. Логично, не так ли? Это только в мыльных сериалах и дамских романах подкидыши спят и видят, как бы узнать, кто же их мамочка. А он уже большой мальчик, и никакая мамочка ему не нужна. И вообще, что это за женщина, если у нее на первом месте карьера?
Еще в юности Артур поклялся не связывать свою жизнь с женщиной, стремящейся во что бы то ни стало сделать карьеру. Но потом встретил Шейлу, отчаянно влюбился, и у них все так быстро закрутилось, что, когда он опомнился, было уже поздно. А опомнился он тогда, когда понял, какое место в жизни Шейлы занимает журналистика.
Через пару дней Артур позвонил Сторнуэю. Он не стал тратить время на обычные для подобной ситуации вежливые выражения благодарности, а сразу взял быка за рога.
— Я обдумал ваше предложение, — коротко бросил он в трубку.
— И что же вы решили?
— Я его принимаю.
— Думаю, давать информацию о наших планах пока преждевременно, — говорил ему Сторнуэй на следующее утро в своем кабинете. — Надеюсь, это понятно?
Артур кивнул, благоразумно воздержавшись от саркастических замечаний, дабы не раздражать по пустякам своего соавтора.
— Разумеется, — бесстрастным тоном отозвался он. — Из соображений профессиональной этики.
— Как только об этом станет известно Швейцеру, он из кожи вон вылезет, но добьется, чтобы меня отстранили от ведения дела, — с хмурым видом поведал Сторнуэй. — Этот тип раззвонит на все Восточное побережье, а то и на все Штаты, что, мол, игра ведется нечестно, ну и все в таком духе…
Швейцер был знаменитый адвокат, стяжавший славу своим уникальным чутьем и неуемной тягой к правдоискательству.
— Да уж! — Артур задумчиво покачал головой. — Такая реклама нам ни к чему…
