— Вы зря так думаете о своей дочери! — горячо воскликнул Джим. — Я точно знаю, что Камилла — совсем не ребенок. И в жизни она гораздо умнее и практичнее меня.
— Может быть, и так, Джим. Но скажите мне, что вы можете предложить моей дочери? — Брэндан не дал молодому человеку ответить, он продолжал развивать свою мысль: — Я видел ваш дом. И я должен честно сказать, что Камилла будет просто в ужасе, когда увидит, как живет ваша мать. Да, я допускаю, что вы получили достойные, с хорошей перспективой предложения. Я даже допускаю, что вы настолько гениальны, что быстро сделаете карьеру. Но откуда вы знаете, сможет ли Камилла ждать, пока вы взберетесь на вершины карьеры? Сколько вам понадобится на это лет? Три, пять, десять? Поймите, Джим, моя дочь привыкла к всему самому лучшему. Да, я плохо воспитывал детей, они действительно купались в роскоши. Но теперь-то это не исправишь.
— Зачем вы мне все это говорите, мистер Риттер?
— Только для того, чтобы вы поняли: вы — не пара моей дочери. Когда влюбленность пройдет, она поймет, какую страшную ошибку совершила, но обратного пути уже не будет.
— Я не уверен, что мы с ней совершаем ошибку. Мы любим друг друга. Я получил много предложений и скоро выйду на работу. Приняв любое из них, я сразу же смогу снять приличную квартиру в хорошем районе. А всего через два года мы сможем купить домик где-нибудь в пригороде Бирмингема.
— Значит, вы в Бирмингеме получили место? — заинтересовался Брэндан. — Отличный город.
— Да, там очень мило.
— А теперь, Джим, не хотите ли вы подумать о том, что из-за болезни матери все ваши планы рушатся как карточный домик?
— Почему же? — похоже искренне, удивился молодой человек.
— Хотя бы потому, что ваша мать будет нуждаться в уходе. В профессиональном уходе, мой мальчик. А знаете, сколько стоят услуги хорошей сиделки? Но это еще не все. Вы видели счет за пребывание в этой убогой больнице? Нет еще? Уверяю вас, страховка вашей матери с трудом покроет его. А еще нужны будут лекарства, консультации врачей. И потом, когда я увидел эту палату, я был в шоке. Камилла не потерпела бы этого. Здесь же совершенно нет условий! Вашей матери нужна отдельная палата и сиделка. Необходимы хорошие лекарства, компетентные врачи, впрочем, это я уже говорил. Вы сможете обеспечить ей все это, Джим?
— Смогу, конечно, — последовал самоуверенный ответ.
— Но тогда вы не купите домик и даже не снимете квартирку. Мне жаль вас огорчать, но сейчас вы стоите перед выбором: или детская любовь, или здоровье и долгая жизнь матери. Я сейчас уйду. А вы будете думать. И еще, Джим: Камилла, если останется со мной, будет иметь все самое лучшее. Потом она встретит человека, который сможет обеспечить ей ту же степень комфорта, к которой она привыкла с пеленок. Она выйдет за этого человека замуж и забудет о своей любви к вам. Поймите, Камилла не рождена и не воспитана для того, чтобы терпеть лишения. Подумайте о том, что, отказавшись от нее, вы сделаете лучше и для своей матери, и для Камиллы.
Брэндан, не прощаясь, развернулся и пошел по коридору. Он знал, что Джим не будет долго думать. Брэндану было противно оттого, что пришлось сыграть на сильных и хороших чувствах этого молодого человека. Он не хотел даже себе признаваться, что Джим ему понравился. Брэндан предпочитал думать, что он сделает лучше для всех: и для дочери, и для этого молодого человека, и для его матери. И для своей семьи, конечно.
— Мистер Риттер! — окликнул Джим. — Да?
— Скажите, что сейчас делает Камилла?
Пряча улыбку, Брэндан пожал плечами.
— Думаю, поехала с матерью по магазинам. Мы собираемся позвать гостей, а у Камиллы нет нового вечернего платья.
— Она вспоминает обо мне?
— Да, — честно ответил Брэндан. — Она постоянно говорит о вас и о том, как славно вы заживете вдвоем. И учтите, она еще ничего не знает о том, что ваша мать серьезно больна.
— Мистер Риттер, вам будет достаточно, если я напишу ей письмо? — осипшим голосом спросил Джим.
— Вполне. В конце концов, это ваше дело, молодой человек. Я хочу только одного: чтобы моя дочь была счастлива.
— Тогда я сделаю это для нее. И для мамы.
Брэндан неожиданно для самого себя полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда чековую книжку. Он думал о том, чтобы купить Джима, но сейчас не знал, чего ему хочется больше: доказать себе, что даже самые светлые и великие чувства продаются, или помочь парню, который готов пожертвовать своим счастьем ради счастья любимой девушки и жизни своей матери.
Брэндан заполнил чек, подписал его и протянул Джиму.
— Возьмите, вам он пригодится.
— Я не могу его взять. — Джим с ужасом смотрел на чек.
Брэндан поморщился.
— Прекратите! Сейчас вы начнете говорить, что делаете это не из-за денег, а ради счастья Камиллы. Это мы с вами оба отлично знаем. И ведь вы согласились с моими доводами до того, как я дал вам чек. Считайте, что вы мне понравились и мне захотелось потратить свои деньги на доброе дело. Надо же замаливать грехи! Берите же, Джим. И запомните золотое правило: никогда не отказывайтесь от денег, которые вам дают просто так. Нет ничего постыдного в том, чтобы принять чью-то помощь. Прощайте. Надеюсь, через несколько лет вы поймете, что я был прав.
Джим остался стоять в сером коридоре. В его руке белел чек. Он понимал, что сделал что-то не так. Джим опустил голову и побрел в палату, надеясь, что хотя бы его матери и Камилле теперь будет хорошо.
Он любил этих двух женщин и ради них был готов отказаться не только от своих чувств, но и от своей жизни.
Брэндан вернулся домой в отличнейшем расположении духа. Камилле и в голову не пришло, на что пошел ее отец, лишь бы она не выходила замуж за Джима! Но девушка даже не догадывалась о заключенной ими сделке. Ей казалось, что отец, напротив, решил примириться с ее браком и не портить отношения.
Единственное, что действительно волновало Камиллу, почему Джим не отвечает на ее звонки. Но она успокаивала себя тем, что на телефонной линии какие-то проблемы или телефон просто отключили за неуплату. Джим так забывчив!
Но день, когда Камилла получила долгожданную весточку от Джима, стал самым черным днем в ее жизни.
Сначала она не могла поверить, что это действительно написал ее Джим. Но за много лет Камилла хорошо узнала его почерк, любимые словечки, манеру построения фраз, словом, она была уверена, что это письмо — не подделка. Но что же случилось с ее Джимом? Почему он пишет, что их брак был обречен еще до того, как они смогли его заключить? Почему так уверенно утверждает, что они не пара? Почему настаивает на том, чтобы она его забыла как можно скорее?
