Фил продолжал:
— Я не стал бы возражать, если бы ты, уходя в гости, поручила мне присмотреть за твоим телевизором. — Он улыбнулся немного заискивающе.
— Да уж, вряд ли ты бы стал возражать. Нет, чтобы сказать: «Дорогая Глория, давай встретим этот Новый год вдвоем».
Глория мысленно дала себе пинка — ведь она отказалась от мужчин. Так ей и надо.
— Я бы не взял с тебя платы за это.
О нет, только не эта улыбка, которая так магически действует на женщин. И он знает об этом! Она взглядом дала ему понять, что на этот раз его обаяние не сработало.
— Разве у тебя нет планов? А как же твои друзья?
Его улыбка поблекла, и он потупил глаза, уставившись на свою пиццу.
— Они все идут на гала-концерт в Женский центр. Моя подружка в оргкомитете. С самого начала октября она по уши увязла в этих делах. — В голосе Фила слышалось плохо скрываемое раздражение.
Подружка? У Фила есть подружка? Вообще-то Глорию это не волновало. Не должно было волновать.
Он пробормотал еще что-то.
— Что? — Глория приставила ладонь к. своему уху. — Я слышу раскаты гнева?
— Нет. — Фил устроился удобнее, положив голову на спинку софы. — Мелисса.
— Это твоя подружка?
— Возможно. Теперь уже трудно сказать.
— Гм… ладно, это не мое дело, но если бы я уделяла массу времени подготовке благотворительного концерта, наверное, я здорово разозлилась бы, если бы мой друг отказался пойти.
Перекатив голову на валике софы, он посмотрел ей в глаза:
— Я не могу позволить себе этого. Мой смокинг остался в моем загородном доме вместе с моей машиной, а чтобы взять напрокат, у меня нет денег. Так что ни на какое гала-представление я не пойду.
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть машина и загородный дом?
— Формально — да.
— А разве есть какой-то другой способ владения?
— У моего деда не было загородного дома.
— И как выглядит этот дом? Что-нибудь необычное и экстравагантное?
— Вообще-то да. Жена моего кузена — художник-декоратор, вот она и придумала этот стиль для меня. Все о'кей.
— Просто о'кей?
— Лучше, чем просто о'кей.
— Деревянные полы?
— Да.
— Камин?
— Да.
— Столовая?
— Но я же должен где-то есть.
— А какая у тебя машина?
Такая дотошность начала бесить Фила.
— «Альфа-ромео». Глория, это не имеет значения. У моего деда ничего этого не было, когда он начинал, значит, не должно быть и у меня. Вот почему я поменялся жильем с парнем, который жил в этой квартире. Ларри живет себе припеваючи в моем доме, а я прозябаю здесь с его чертовым котом. — Мысли о коте стоили двух глотков пива.
— Понятно. — Глория скрестила на груди руки и уставилась вперед. Прямо перед ней висела литография. Фил наверняка привык к оригиналам, а всякие безделушки типа «собери это сам», стоявшие у нее на полках и до этого момента казавшиеся ей занятными, теперь выглядели аляповатыми и дешевыми.
— Глория? — В его голосе прозвучала нерешительность, которая, вне сомнения, была рассчитана на то, чтобы вызвать у нее максимум сочувствия.
— У меня такое ощущение, словно меня использовали, — проговорила Глория спертым голосом. — Такое бывало и прежде, но ради доброго дела.
— Я и есть доброе дело.
— Ты — безнадежное дело.
— А ты такая же злая, как Мелисса.
Глория подскочила, открыв от изумления рот.
— Какие мерзкие вещи ты говоришь!
Фил вдруг расхохотался. Ловко же она его разыграла.
Покачав с насмешливой укоризной головой, Глория унесла тарелки на кухню.
— Теперь мне хотя бы понятно, почему в твоей квартире живет кот. Ты никогда не производил на меня впечатления любителя животных.
— Макс — не кот. Макс — дьявол, изрыгнутый адом.
— Бедный котенок. Ему, должно быть, достается от тебя.
— Еще неизвестно, кому достается. Не успел он и минуты пробыть в моем загородном доме, как обгадил диван, обтянутый белым шелком.
Глория сделала большие глаза:
— Ни у кого в мире нет дивана, обтянутого белым шелком.
— У меня есть. Точнее, опять будет, если люди из химчистки сделали свою работу. Но в тот же день Макс вернулся вместе со мной в свою квартиру и с тех пор избегает меня. Пока я не зайду в спальню, он спит под кроватью. Все остальное время он только и думает, как бы сбежать.
Помыв тарелки в горячей воде, Глория ополоснула их и поставила в сушку.
— Насколько я помню, пару раз ему это удавалось.
— Да. Тогда приходит Ларри и заманивает его назад.
— Бедняжка.
— Ты зря жалеешь Ларри.
— Я говорю о коте.
— Он не единственный, кого можно пожалеть, — хмуро пробурчал Фил.
Глория вернулась на диван.
— Ты о Мелиссе и новогоднем гала-представлении?
Он кивнул.
— Она не может понять, почему ты должен соблюдать чистоту эксперимента?
— Скорее всего.
— Готова побиться об заклад… — Глория задумчиво посмотрела на свои тапочки, и ей показалось, что те уставились на нее в ответ. — Твой дедушка, должно быть, покупал одежду в секонд-хэндах, не так ли?
— О да. Ношение одежды из церковного ящика для пожертвований всегда было излюбленной частью его истории.
— Выкупи свой смокинг у Ларри.
— Что?
— Предложи ему за него пять или десять баксов. Он ведь все равно не будет его носить.
— Это… — Глория увидела, как по лицу Фила пробежала тень сомнения. Наконец сомнение сменилось широкой, восхищенной улыбкой. — Это же гениально.
— Я такого же мнения. А если ты подвезешь меня к дому моих родителей, то можешь взять на вечер и мою машину.
Иногда она была настолько гениальна, что не могла сделать даже самую малость для своего же блага.
Фил послал ей кончиками пальцев воздушный поцелуй.
— Глория, ты — лучшая среди женщин.
Лучше бы он считал ее красивейшей…
А вот она ему покажет. Она… она сейчас пойдет и наденет тот жакет, вот что она сделает. Глория резко встала:
— Кстати, у меня новый жакет, который я хочу надеть на Новый год. Меня интересует мнение мужчины.
— Опасность. Предупреждение. Женщина требует мнения о своих нарядах. Осторожно, осторожно.
— О, прекрати. — Она направилась в спальню. — Просто я хочу знать, что ты думаешь.
— Все, что я ни скажу, будет не так, вот что я думаю, — сказал ей Фил вдогонку.
Глория схватила жакет вместе с вешалкой и поспешила назад, в гостиную. Фил послушно осмотрел вещицу. Затем их глаза встретились:
— Гм… довольно броская штучка, не представляю ее на тебе.
— Не хочешь ли ты сказать, что я — серая мышка?
— Да нет, что ты…
