Влада Крапицкая
Противостояние
Чем ближе мы подъезжали к дому Геры, тем больше я волновалась. Я до сих пор отчётливо помнила нашу первую встречу с его родителями. Но если тогда они меня просто не замечали, то сейчас на это надеяться не стоило. Теперь я вампир…
Вампир. Свыкнуться с этим было очень тяжело. Гера поступил ужасно, но с другой стороны — я попыталась его понять.
После того расставания в аэропорту я не жила два месяца, а существовала. Мне не хватало его, и я, чтобы не думать о нём погрузилась в работу. И именно работа помогла мне не сойти с ума. Я занималась основной работой, а дома занималась дополнительной, чтобы хоть как отвлечься от мыслей о нём. После приезда я практически перестала спать, потому что каждый раз ложась в кровать, я думала о Гере, и пыталась представить, чем он сейчас занимается. «А чем может заниматься ночью вампир с непомерным сексуальным аппетитом, со своей красавицей невестой?». Ответ был очевиден, и я сходила с ума, и против воли представляла себе эти картинки. Сказать, что меня душила ревность — это ничего не сказать. А сознание того, что они скоро поженятся меня медленно и верно убивало. Промучившись так несколько недель, я нашла себе ещё одну фирму, а потом и ещё одну. Это и помогло мне выжить в тот момент и не лишиться рассудка. Работа занимала всё моё время, и порой сил хватало только на то, чтобы доплестись до кровати и, рухнув в неё, моментально заснуть.
Когда же Гера опять вернулся в мою жизнь, я начала разрываться на две части. Разумная часть меня требовала прогнать его и забыть, потому что он сразу дал понять, что приехал ненадолго и я, боясь, что если опять пущу его в свою жизнь, то потом уже никогда не смогу без него, и никакая работа меня уже не спасёт. Я честно пыталась противостоять его обаянию, и даже пошла на отчаянный шаг и приняла приглашение на день рождения одного из наших сотрудников, и собиралась пойти до конца. Правда, в тот вечер мне пришлось выпить не один бокал вина, чтобы набраться смелости и намекнуть Сергею, что я готова не только посидеть в ресторане, а готова поехать и к нему. Мне казалось, что если я проведу ночь с ним, то таким образом сожгу за собой все мосты, и Гера, испытывая ко мне отвращение, уедет. Хотя вторая моя половина кричала и билась в агонии, когда мы шли к такси, потому что не хотела терять Геру. И когда рядом с нами появился сам Гера, я испытала двоякое чувство, с одной стороны я была рада его появлению, а с другой стороны — я была зла на него из-за того, что он бесцеремонно вмешивается в мою жизнь. Одно я знала точно в тот момент — Гера слов на ветер не бросает, и смерти Сергею я не желаю.
А дома… Дома я сдалась. Я на самом деле собиралась пожить у подруги, и готова была любыми способами вырваться из квартиры, и мне казалось, что меня ничего не остановит. Я ожидала от Геры чего угодно — злости, ярости, насилия, но никак не тех слов, что я нужна ему, пусть и ненадолго. А нежность в его голосе лишила меня способности к сопротивлению. В тот момент я окончательно сломалась, и разрешила себе побыть счастливой хоть несколько месяцев, прекрасно понимая, что за это мгновения счастья потом всю оставшуюся жизнь буду расплачиваться душевной болью. Я запретила себе думать о будущем, и старалась жить только сегодняшним днём.
Но всё оказалось сложнее. Меня покусали, а потом проблемы стали расти как снежный ком — попытка похищения, авария и обращение.
Я до сих пор не знала, как мне относиться к обращению. Гера поступил как эгоист, обратив меня без моего согласия, но ведь теперь я смогу быть рядом с ним, и моя мечта исполнилась. Хотя и понимание этого пришло совсем недавно. А когда только это всё началось, я испытывала жгучую ненависть к Гере.
Когда он меня разбудил и сказал, что собирается сделать, я готова была убить его, и сопротивляться до последнего, но как сопротивляться физической силе вампира, будучи связанным человеком? А когда он меня развязал, я решила выброситься из окна, потому что не представляла себя вампиром, но Гера не дал мне этого сделать, а потом мне уже было не этого. Я оказалась в аду. Мне казалось, что меня варят в кипящем масле, одновременно с этим разрывая меня на кусочки и ломая мне все кости сразу. Болело абсолютно всё, и я уже ни о чём думать не могла. Я всю жизнь буду вспоминать своё обращение. Мне казалось, что эта боль никогда не отпустит меня и, меня будут вечно терзать в этом пекле. Потом я с удивлением узнала, что это длилось только полтора часа. Мне же казалось, что это длилось не меньше недели.
После пробуждения желание убить Геру не убавилось, но когда он вслух произнёс, что это уже необратимо, меня как будто окунули в прорубь с ледяной водой. Я вдруг отчётливо поняла, что я уже ничего не могу с этим поделать, и бесполезно драться с ним или ругаться — ничего уже изменить нельзя. Мне хотелось только одного — умереть, потому что мне казалось, что я не смогу жить в теле вампира. Я просто легла на кровать и стала ждать, сама не знаю чего. Может того, что за мной придёт Иви, или того, что я просто умру от голода, или удобного случая, чтобы сбежать от Геры. Я видела, как умирают вампиры и самым верным способом посчитала сбежать от Геры и положить голову на рельсы под любой из поездов. Но была одна вещь, которая меня удерживала. Гера никогда раньше не говорил, как ко мне относиться, а перед обращением и после пробуждения всё время говорил мне, что любит меня, и пытался объяснить мне свой поступок. Отбросив злость и ярость, я попыталась его понять, и спросила сама себя: «А как бы я поступила на его месте? Тоже обратила бы его?». Ответа на свой вопрос я так и не нашла. Точно я знала только одно, что в любом случаи не вела бы себя таким образом. Я попыталась бы с ним поговорить, убедить его стать вампиром по собственной воле. Но с другой стороны, и Геру можно было понять — мне грозила опасность.
К тому моменту, как Гера занёс в комнату того мужчину я окончательно запуталась. Одна часть меня понимала, что у него не было другого выхода, а другая часть злилась, что он так сделал, не спросив моего разрешения. А вот когда я увидела того мужчину, я реально испугалась. Я поняла, для чего он нужен был, и меня охватил ужас. Правда, этот ужас сменился гневом, когда мужчина стал рассказывать мне о своих поступках.
Я вдруг вспомнила случай из детства. В параллельном классе, в школе, с нами училась девушка. Как-то вечером она возвращалась из музыкальной школы, и её изнасиловал какой-то урод, после этого она покончила с собой. Я лично её не знала, но на похороны мы пошли всем классом, и я видела, что творилось с её матерью и отцом. Нашли потом эту мразь или нет, я так и не узнала, потому что переехала жить в другую страну, но ещё очень долго помнила этот случай. И вот перед собой я увидела одного из таких моральных уродов, которые совершая свои преступления, ломают не одну человеческую жизнь.
