Екатерина Тюрина - Дорога

Не стану описывать, как мы прощались. Никак. Отец просто обнял меня, быстро усадил на сани и мы тронулись. Я его понимала, у самой на глазах блестели те же слезы… Возницей был один из двух слуг приехавших с северянами. Второй ехал рядом на лошади, наверное, следил, чтобы я не убежала. А я и не собиралась и только потому, что некуда и смысла в этом нет. Мне было плохо. Не физически, тут как раз все было в порядке, а морально где-то глубоко внутри. Без видимой и четкой причины, просто плохо. Было не до разговоров. Вскоре поднялся ветер, закружил поземку и я совсем престала что-либо видеть в этом снежном безобразии. Походная жизнь — не для меня. Вместо обеда ледяной настой из фляжки и кусок хлеба с подкопченным мясом. Северяне ели прямо в седлах и ничуть не возмущались. Сразу видно — привыкли. Если сидеть долго без движения все равно замерзаешь и не важно насколько тепло ты одет. Сани хоть и были довольно широкими но особо в них не развалишься и к вечеру я изрядно продрогла. Зубы стучали, ноги словно отнялись, руки одеревенели. И еще хотелось спать. Но наконец-то, когда стемнело настолько, что я даже возницу не видела, мы остановились у постоялого двора. Вылезть из саней после стольких часов без движения было сложно, но я не подала вида. И гордо подняв голову, зашла внутрь следом за Князем. Мне выделили отдельную комнату, куда я тут же приказала принести и бадью с горячей водой и ужин. Расторопная служанка, мигом почуяв свою выгоду, вилась вокруг меня как кошка, и старалась услужить, как могла. Хорошо хоть не болтала всякие глупости как мои фрейлины. Вымывшись и поев, я легла спать. И уже почти провалившись в сон услышала вдруг как кто-то стучит в дверь. Переполошилась, закуталась в одеяло, и растерянное спросила:

— Кто?

— Прошу прощения за поздний визит моя принцесса, — ответил глубокий голос Князя. — Разрешите войти?

— Входите! — отозвалась я, лихорадочно подхватив со стула на котором оставила одежду шарф и заматывая им лицо. Потом снова закуталась в одеяло как в кокон. Свечи я никогда не тушила. Не то чтобы было страшно в темноте… просто неуютно. Тем более в незнакомом постоялом дворе. Князь вошел, пригнув голову, чтобы не стукнуться о низкий дверной проем. Присел на кровать у меня в ногах.

— Как вы себя чувствуете?

Я пожала плечами:

— Хорошо. Зачем вам?..

— Нельзя чтобы вы болели. А простудиться в таких условиях проще простого. Это сегодня мы ночуем под крышей а с завтрашнего дня, выехав за границу Объединенного Королевства таких возможностей, не будет до самых наших застав.

— А как же вы сами? И ваши люди? — решила я немного полюбопытствовать. В конце концов, почему бы и нет? Раз он сам пришел. Да и информация лишней быть не может. Северин белозубо улыбнулся:

— Принцесса. мы живем на севере. Наши дети с малолетства бегают босиком по снегу. Какие уж тут болезни. Кстати я сегодня высылаю вестника и мои воины выедут нас встречать. Я прикажу готовить для вас покои. Есть какие-нибудь пожелания? Я даже растерялась.

— Покои? Но разве… Вы же… Мы… Он однако понял что я имела в виду и из этого невнятного лепетания.

— По нашим традициям девушка даже после свадьбы может жить отдельно если захочет. Ну и до самой свадьбы разумеется. Вам же нужно будет сначала привыкнуть ко всему, включая и меня.

— Что вы, Князь… — я опустила голову.

— Бросьте, Лазорь, я знаю ваше ко мне отношение. И не обижаюсь, — он аккуратно погладил пальцами мой лоб. От неожиданности этого жеста я вскинулась.

— Жара нет, то меня очень радует. Ну, так что? Придумали, какой вы хотите видеть вашу комнату?

— Нет. Мне, в общем-то, все равно… — Какая разница как она, эта комната, будет выглядеть? Если не дом, то все равно что.

— Не грустите, — тихо произнес Князь, глядя прямо мне в глаза. — Не грустите, принцесса. Не надо считать, что на этом кончилась жизнь. Поверьте, в моем княжестве вам будет хорошо. Там тоже живу люди, а не изверги всякие как вы должно быть считаете. Там хорошо.

— А лето? У вас бывает лето? — вдруг ни с того, ни с сего, вырвалось у меня. Северин засмеялся, искренне, от души.

— Ну, конечно же! Это суровая, но отнюдь не скудная земля, Лазорь! Конечно, немного дальше к северу лета почти нет совсем, и мой, а теперь и ваш, замок стоит не там. Его слова меня, как это ни странно, успокоили. Я, поерзав, устроилась поудобнее и приготовилась продолжить расспросы.

— Князь, а…

— Не зовите меня Князем, — поморщился собеседник, облокотившись спиной о стену.

— А как тогда?

— По имени.

— Но вы же зовете меня принцессой!

— Потому что вы и есть принцесса.

— А вы и есть Князь!

— И так как я старше имею право звать вас как угодно, а вот вы меня либо именем либо титулом.

— Так я и зову титулом, — совсем запуталась я.

— Ладно, неважно. Зовите меня по имени, хорошо? А я тогда прекращу вам выкать.

— Хорошо, как скажете… Северин.

— Договорились, — он поднялся. — Я прикажу оформить твои покои как и мои, ладно? Спокойной ночи, принцесса.

— Покойной ночи, — искренне пожелала я. Он наклонился ко мне, целомудренно поцеловал в лоб, как маленькую девочку и, улыбнувшись, прошептал:

— Все будет хорошо, моя принцесса. Ты только не бойся.

Второй день пути. Существенно ничего не изменилось: те же сани, те же люди-нелюди (я еще не определилась можно ли отнести северян к людям или не стоит пока спешить), и та же мерзкая погода.

Зато можно было вдоволь размышлять над вчерашним разговором с Князем. И дураку тут ясно, что он хочет завоевать мое доверие и хорошее отношение. Я тоже не против этого, нам как-никак еще Бог знает сколько лет вместе жить. Конечно же, лучше сделать эти года если не радостными, то хотя бы сносными. Несколько раз Северин подъезжал на своей беленькой как тот самый снег, что везде вокруг кобылке и, пощупав мой лоб, строго наказывал не сметь засыпать. Ближе к вечеру северяне нашли место стоянки, развели почему-то три костра на равном удалении друг от друга и стали готовить еду. Это было что-то мне незнакомое, пряно пахнущее и явно с мясом. У меня потекли слюнки. Есть хотелось очень даже сильно, а уж если еда будет горячей, то это и вовсе счастье на земле.