Л. Роуз
Пролог
Я парила в потемневшем небе, глядя на земляной холмик, окруженный лесом. Наблюдала и ждала, словно предчувствовала опасность. Я поняла, чего жду, когда увидела, что почва начала смещаться, и камешки посыпались в сторону.
Знала это так же хорошо, как воздух, которым дышу.
Грязные руки показались из земли, прокладывая себе путь на свободу.
Знала, что не должна бояться, но все же меня охватил страх.
Зрелище было сюрреалистическим.
Следующей показалась голова, и рычание пронеслось по округе. Дикие красные глаза осматривали все вокруг. Это была женщина, то ли блондинка, то ли брюнетка, определить не возможно, так волосы испачканы в грязи. Она выпрыгнула из ямы, в которой ее похоронили. Приземлившись на корточки, начала лихорадочно оглядываться. Она снова склонилась, ее ноздри раздулись, когда обнюхивала окрестности.
Из ее груди вырвалось рычание, похожее на звериное.
От ее платья остались одни лохмотья.
Она схватилась за живот, и у меня свело мой судорогой, как будто я чувствовала снедающий ее голод.
Ее волосы и платье заколыхались под дуновением ветра. Внезапно она повернулась направо и снова присела. Низкий, гулкий звук вырвался из ее покрытого грязью рта и эхом разнесся по лесу.
И снова меня охватил страх.
Женщина выглядела безумной. Ее тело напряглось, когда рядом с нами сломалась ветка. Незнакомка приподняла верхнюю губу в предупреждающем рыке, и я почувствовала, что делаю то же самое.
На небольшую полянку вышел …
Изумление захлестнуло меня. Мне следовало бы знать, что это такое, но я никак не могла понять. Животное напоминало собаку, но не была ею. В четыре раза крупнее любой собаки, которую я когда-либо видела. Его тело напоминало танк, даже под густым мехом можно увидеть, как напрягается каждый мускул, пока он медленно приближался к женщине, смотря на неё ярко-красными глазами.
Зверь приглушенно зарычал — он что-то нес в своей пасти.
Женщина стояла совершенно неподвижно, но я видела, что она готова к драке. Она не зря выжила после того, как ее похоронили. Всегда на все есть причина.
Должна была быть!
Животное приблизилось и опустилось на лапы, а затем на брюхе поползло к ней. Женщина склонила голову набок, словно в замешательстве, и снова глубоко вдохнула воздух. Еще один рык вырвался из нее, когда голод вновь пронзил ее живот.
Откуда я это знала?
Благодаря своему голоду.
Животное уронило то, что несло в пасти, подтолкнуло носом в ее сторону и немного отступило. Сидя, он наблюдал за ней, переводя взгляд с женщины на то, что лежало перед ней.
Я сосредоточилась на упавшем предмете, и мои глаза округлились.
Это была рука.
Человеческая рука.
Женщина бросилась к ней и подняла до того, как животное успело забрать подношение. Она отпрянула назад и, не сводя глаз со зверя, поднесла руку, понюхала ее и…
БОЖЕ.
Она впилась зубами в плоть. Кровь стекала по ее губам. Человек, наверное, был недавно убит. Женщина застонала, проглотив первый кусок. Это утолило голод, но лишь слегка, поэтому она откусила еще один кусок, не заботясь о том, что пачкала рот и одежду кровью, или что вообще ела человеческую плоть.
Животное поднялось и придвинулось поближе к женщине. Она настороженно наблюдала за ним и один раз зарычала, когда он сел рядом с ней.
Мне следовало бы испытывать отвращение.
Или испугаться.
Но это не так.
Я не боялась, потому что знала.
Я знала, что женщина переродилась во что-то другое, и животное рядом с ней помогало ей.
Я все это знала… потому что это была я.
Глава 1
Пейдж
Я резко проснулась и села на кровати. Простыни сбились до талии, когда пыталась контролировать хаотические вдохи-выдохи. Не совсем дыша, потому что в этом нет необходимости.
Проклятый сон.
Мой режим сна также изменился. Мне не требовалось много времени, всего несколько часов каждые два дня, но когда я спала, тот же сон играл с моим разумом.
С той ночи прошло полгода.
В ту ночь я проснулась и поняла, что жажду человеческой плоти.
Не знаю, что произошло, как на меня напали, похитили или убили. Мне потребовалось несколько дней, чтобы вспомнить мою жизнь, пока та ночь окончательно не прояснилась в моем сознании. Все, кроме той части, где меня похоронили. Словно она стёрлась из моей памяти.
Я ненавидела то, что не знала, кто это сделал и почему.
Я даже не знала точно, кто я теперь… но догадываюсь, что стала гулем. Я прочитала достаточно городских фэнтези, чтобы попытаться проникнуть в темноту, и, кроме того, гугл несколько помог сузить круг поиска. Я не хотела досуха высасывать чью-то кровь, не становилась мохнатой каждое полнолуние, у меня нет крыльев, и не возникало желание есть только мозги. Мне нравилось есть человеческое мясо. Если не получала его хотя бы раз в неделю, мое настроение менялось, когда во мне зарождался мучительный голод. В довершение к истории с «человеческой плотью» стало то, что мое не бьющееся сердце навело меня на мысль о теории упырей.
Черт, до того,
