Кали - Наталия Никульшина

Сильны любовь и слава смертных дней.

И красота сильна. Но смерть сильней…

Джон Китс

ГЛАВА 1

Говорят, что смерть – это не самое худшее, что может случиться с человеком. Сказал бы мне это кто-нибудь вчера – я непременно бы стала спорить с такой точкой зрения. Но сегодня, сейчас, я уверена, что это так. Не самое худшее. На вопрос: а что же тогда? Отвечу: то, что сейчас происходит со мной.

Каким было самое тесное пространство, в котором вы когда-либо находились? Возможно, это был лифт? Мы ведь живем в современном обществе. Или, может, шкаф? Все мы играли в детстве в прятки. Кто-то, кстати, и повзрослев, не перестал прятаться в шкафу, играя в любовников. Да, вариантов может быть несколько.

А я вот обнаружила себя в гробу и ожидаю смерти. Не могу сказать, что терпеливо. Ногти сломаны, пальцы стерты в кровь, голос уже пропал. Истерика постепенно проходит, надежда на спасение растворилась, а скоро закончится и кислород. Знать бы, кому помолиться, чтобы это случилось поскорее. Да, терпением я не отличаюсь. Хотя, в этом случае вряд ли нашелся бы кто-то спокойный.

А пока можно в тысячный раз попытаться вспомнить, как я могла здесь оказаться. Вот, хоть убей, не выходит. Ха, хоть убей. А вот меня, кажись, убить, как раз, и забыли перед тем, как прикопать. Я точно умерла не своей смертью. Умру, точнее. И мои родственники сейчас вряд ли по мне скорбят в честь моих похорон, если они вообще у меня есть. Почему я сделала такие выводы? Ну, хотя бы потому, что гроб у меня, мягко скажем, не самый комфортабельный. Я лежу на доске. Босиком, в джинсах и майке. И грабить меня точно не собирались, на пальцах – кольца, на шее – цепочка с кулоном. Это было не ограбление, не изнасилование и, очевидно, даже не убийство. Это же как нужно было меня ненавидеть, чтобы вот так со мной расправиться?! Боюсь даже вспоминать, что я могла такого натворить. Самое смешное – я не помню даже, как меня зовут. Жутко болит затылок. Скорее всего, именно поэтому и не помню, и именно так я здесь и оказалась. Ударили и закопали. Странно, что, пусть и на такой, но на гроб-то раскошелились.

Глубокий вздох делать уже совсем тяжело. Еще чуть-чуть. Как страшно.

- Потерпи…, - раздался шепот над ухом.

Я затряслась, рыдая.

- Помогите! - надо же, во что способен поверить человек на краю жизни. Ведь здесь точно никого, я бы заметила. - Пожалуйста…, - еле слышно проговорила я.

- Готова заплатить? - это сказал совершенно другой голос.

Жуткий. Непонятно даже, кто говорит – мужчина, или женщина. Голос с хрипотцой, с каким-то эхом. Но сейчас не время об этом думать. Кто бы это ни был – пусть вытащит меня отсюда.

- Готова, - воздуха было уже катастрофически мало. - Что угодно…

Неожиданно (хотя не в моем, вроде, случае) кислорода не осталось совсем. Что-то силой надавило на грудь, в ушах оглушающе зазвенело. Я открыла рот и стала похожа на рыбу, выброшенную волной на сушу. Все, это конец. Сейчас я умру. Зажмурившись, я стала ждать. Только бы это скорее кончилось.

- К-а-а-а-ли, - пропел этот жуткий голос. Загробный, точно! Самое подходящее определение. - Кали, посмотри на меня, - сказано было с нажимом, что страшно не подчиниться.

Вдруг до меня дошло, что я (!!!) СТОЮ!!! Глаза распахнулись сами собой, хотя и не помню, чтобы отзывалась на странное имя Кали. Увиденное пригвоздило меня к полу намертво. Не от страха, а скорее, от удивления.

Золотой трон. А на нем – фигура размером с человека, ну… может, чуть больше среднестатистического, высокая, наверное. В черном балахоне и капюшоне, который прячет в своей темноте лицо. Но глаза точно смотрят на меня, я этого не вижу, а чувствую прожигающий взгляд. А руки – загляденье! Слишком бледные и костлявые, перстни на каждом пальце.

- Вы – Смерть? - шепнула я.

Всепоглощающий страх, который я испытывала, находясь в гробу, отступил. Чего бояться, если я уже умерла? А я точно умерла, потому что фигура напротив – стопроцентно именно Смерть. Я, честно сказать, была даже рада немного. Наконец, я больше не в гробу, а это не может не радовать.

- Люблю догадливых, - довольно ответила фигура. - Ты помнишь, что обещала мне?

- Я?! Вам обещала?! - а вот теперь снова страшно.

Что я могла обещать самой Смерти?! И когда это мы общались раньше?

- Мне. Обещала заплатить. Минуту назад.

Ах, вот она о чем. Ну, я просила о помощи. В смысле – о жизни. Но спорить, думаю, сейчас с ней не стоит.

- Что я вам должна? - замирая, спросила я.

Сейчас как пожелает… а что она может пожелать?

- Кали, отныне ты – моя Слуга.

- Так я умерла? - не то, чтобы я сомневалась, но уточнить не помешает.

- Что для тебя – Смерть?

- Вы? - ну, а что еще ответить?

Раздался треск. Фигура точно рассмеялась, только вот звук был такой жуткий, что смех поддержать желания не возникло. Знаете, вот есть люди, которые смеются так, что им и шутить не надо – становится весело даже от самого звука. Вот это – не тот случай. Я поежилась и сглотнула.

- Кали, ты умерла. Ты ведь этого просила. По крайней мере, если твою просьбу услышала только я – шансов у тебя не было. Я помогла тебе. Даровала бессмертие.

- Бессмертие? Я же умерла.

- Так это и является главным условием бессмертия! - со знанием дела ответила фигура в балахоне. - Уж поверь, дважды в одном теле еще никто не умирал. Я точно это знаю, - усмехнулась она. - Ты могла отправиться в Очередь Решений, но тебе выпала честь служить мне.

- Очередь Решений? - не поняла я.

Фигура устало вздохнула.

- Все это ты поймешь позже. У меня нет времени и желания объяснять. Кали, ты – моя Слуга отныне. Служи мне исправно, и я обязательно отблагодарю тебя.

- Что я должна делать?

- Приводить Души в Очередь Решений. Ты все поймешь, Кали.

- Меня всегда так звали? - это не может быть так, имя