Мой ненаглядный капитан - Ольга Сергеевна Шерстобитова

Тай Линц

– Линц, вы следующая! – сообщил нар Джан, когда самолет с Рином Торасом, моим одногруппником, считавшимся одним из лучших студентов на курсе летного факультета, пошел на посадку.

Пока Рин красовался, делая напоследок крутой вираж, я закрыла глаза и выровняла дыхание. Сейчас мне, как никогда, нужны спокойствие и сосредоточенность.

И вроде бы уже не раз поднималась в небо, на летней практике доводилось водить и самолеты в пределах одной планеты – Ариаты, и космические корабли, но все равно кончики пальцев покалывало от силы, а я немного волновалась.

Практическая часть выпускного экзамена для пилотов Ариатской Звездной Академии – одна из сложнейших. На нее и попасть-то – еще та задача. Необходимо пройти медицинское обследование, около трехсот разных психологических тестов и сдать теоретическую часть. В последней у нас проверяли знания по навигации, устройствам самых разных транспортников, ориентированию, аэродинамике и конструированию. Был блок по медицинской помощи и навыкам спасения. Пожалуй, проще сказать, чего не включили.

Зато сдам последнюю часть – и впереди останется только полугодовая преддипломная практика и сам диплом. А дальше… стану свободна, как птица. По крайней мере, я на это очень надеялась. И сейчас, стараясь найти позитив, пыталась не думать о возможных препятствиях.

– Торас, отлично! – сделал пометку на сенсоре нар Джан, и голубоглазый блондин улыбнулся так, что четыре девушки, попавшие в первую группу из четырех на практическую часть экзамена, кажется, забыли, зачем они здесь.

Впрочем, Рин не обратил на них ровным счетом никакого внимания. У него, как и у меня, была цель – стать первоклассным пилотом, летать в облаках и, если получится, путешествовать по космосу. В этом случае о личных отношениях на пять лет обучения можно забыть. На них просто не останется времени – учеба заберет все свободные часы. Ведь помимо теории и обязательных тренировок на тренажерах, чем больше часов налетаешь, тем выше шанс после устроиться на отличную работу и осуществить мечту.

Таких как мы с Торасом, на курсе нашлось еще с десяток, и все они сейчас стояли на огороженной магнито-силовым барьером площадке, ожидая свой очереди.

– Линц, вы готовы? – обратился преподаватель.

– Да.

– Удачи, Тай! – легонько хлопнул меня по плечу Рин, и я тут же поймала завистливые женские взгляды.

Вот же не имется им! Лучше бы думали об экзамене, а не о голубоглазом красавчике, мечтавшем, в отличие от них только о небе.

Я сделала глубокий вдох и шагнула на полигон. В лицо ударил холодный ветер. На открытой местности всегда так, а эта площадка, принадлежавшая Ариатской Звездной Академии, располагалась в получасе полета от Хантума и представляла собой долину с холмами и редкими рощицами. На окраине имелось небольшое озеро. До него-то мне и предстояло лететь, выполняя самые разные задания, появляющиеся на экране.

Я проверила застежки комбинезона и активирующийся в случае нужды одним касанием защитный шлем, убедилась, что терморегуляция работает, и только потом распахнула дверцу самолета. Модель простая, многое из нее взяли для флаеров, на которых перемещались все ариаты на планете, но навигация усложненная, такая обычно бывает на космических транспортниках. Модель делали специально для студентов.

Привычно закрепив ремни безопасности, активировала сенсорную панель. Вспыхнули кнопки, почти мгновенно загрузились все необходимые программы, и я запустила проверку самолета и его систем. Это было обязательным правилом перед взлетом, которое вбивали в голову с первого же практического занятия.

Получив ответ от системы, что самолет исправен и готов к полету, нажала на один из камней на лиаре, представляющим собой тонкий серебряный браслет с десятком камней, выполняющих самые разные функции. На вспыхнувшей голограмме появилось первое задание – взлет и выполнение двух десятков виражей. Вроде бы и просто, но на полигоне подгружены программы, меняющие реальность.

Как только я взлетела и зашла на первый круг, через несколько минут поменялись погодные условия – гроза и сильный ливень, из-за которых могли сбоить приборы и стала плохой видимость. За ними следом вспыхнуло ночное небо, затянутое тучами, после сменилось на космическое пространство.

Навык летать при самых разных погодных условиях у меня был отточен многочисленными часами практических полетов, поэтому я точно знала, как действовать. Меняла скорость, углы наклона, легко переходила с одного режима на другой. В какой-то момент меня даже отпустило волнение, и я поймала волну предвкушения, которая всегда возникала в полете, но осталась сосредоточенной. Зная нара Джана, легко и просто сдать экзамен он не позволит, поэтому удивляться метеоритному потоку, а следом и снежному бурану, я не стала.

После виражей началась полоса препятствий, стандартная, пройденная не один раз, больше рассчитанная на умение маневрировать. Когда я вылетела на прямую, набрала скорость и поднялась выше, вдали появилось несколько флаеров, казавшихся небольшими черными кляксами.

До озера оставалось примерно половина пути, и за это время мне пришлось выполнить еще с десяток заданий и попытаться не выругаться вслух. Только нар Джан и мог так усложнить получасовую трассу, впихнув в нее столько вариаций. Ходили слухи, с этим ему помогал нар Галахард, лучший инструктор «Звездного ветра», работающий с одаренными ариатами.

Я ушла на лихой вираж, выравняла транспортник и, ускользая от возникшего из ниоткуда лазерного обстрела, направила самолет в конечную точку – остров посреди озера. Поднявшееся цунами и с десяток шаровых молний меня почти не удивили. После такого экзамена можно спокойно идти пилотом на самые экстремальные рейсы.

Наконец, я посадила самолет, выдохнула и начала повторную процедуру проверки сначала своего костюма, затем – транспортника.

Все возникающие мысли и эмоции откидывала. Сенсорные программы следили за состоянием как физического, так и психического здоровья. Если превысятся нормы, экзамен считается несданным, а пересдача допускается лишь одна.

Не зря все же летный факультет Ариатской Звездной Академии считается одним из лучших в нашей галактике. Здесь остаются только самые сильные, упорные и готовые работать над собой.

Взлетать с небольшого клочка суши тоже надо уметь, но когда уже умеешь посадить самолет в самые разные места, с подобным точно справишься.

На обратном пути меня ждало еще несколько заданий, и когда чуть больше, чем через час я приземлилась на полигоне возле площадки с преподавателем, смогла выдохнуть и улыбнуться. Я справилась!

– Ни единой ошибки, Линц! Ставлю «отлично»!

– Шейнар, готовы?

– Да, – отозвалась одна из однокурсниц, а я села рядом с Рином на скамью, ожидая завершения экзамена.

Рин, лазивший по Межгалактической сети, отвлекся и сказал:

– Поздравляю, Тай.

– Взаимно.

– Мы собираемся после окончания экзамена отравиться в какое-нибудь кафе и отметить это дело. Ты с нами? – поинтересовался он.

– Да. С удовольствием. Ощущение, что тысячу лет никуда не выбиралась!

– Ни у тебя одной. Тару вон уже вторую неделю снится, как он собирает и разбирает двигатели самых сложных космических кораблей, а Шон три дня назад полночи решал задачи по аэродинамике, решив, что может не справится.

Я не удержалась и хмыкнула. Тар и Шон наравне с Рином были в пятерке лучших на курсе. Сюда же входили я и Ник, в чьей семье, похоже, не знали никакой другой профессии, как пилот.

– Ты знаешь, подниматься в небо и летать… оно того стоит.

– Однозначно, – согласился Рин. – И не каждый не сдастся.

– Многие из потока не сдали теоретическую часть?

– К практике допустили только тридцать ариатов.

Я на миг замерла. На курсе было двести человек. Понятное дело, что половина из них выбрали специальностью вовсе не «пилот космического корабля», но остальные-то…

Рин снова уткнулся во всплывшую голограмму, отвечая кому-то на сообщения, и я, подумав, что пока есть время, наберу Гвен, мою младшую сестру.

– Ну как, сдала? – первое, что она спросила, появляясь на голограмме.

– На отлично, – улыбнулась искренне.

– Я в тебе и не сомневалась. Учитывая, сколько ты тренировалась, летала, зубрила теорию… В какой-то момент я начала опасаться, что ты скоро и ночевать будешь в академии, – рассмеялась Гвен, от чего у нее на щеках вспыхнули забавные ямочки.

Я фыркнула и закатила глаза.

– Вот кто бы говорил! Сама же со своей тягой к учебе дашь мне такую фору…

Теперь смеялись мы обе. Гвен, увлеченная межрасовыми отношениями, и училась на соответствующем факультете на четвертом курсе, выпускной экзамен ей предстоял лишь через год.

– Как твоя практика? – поинтересовалась я.

– О! У нас наконец-таки утвердили маршрут на четыре месяца. Практикантов