— Что вы себе позволяете, господин ректор?
— Это ты что себе позволяешь? Вламываешься ко мне, что‑то требуешь, не боишься, что стребую оплаты по полной программе? — сказал я, стараясь успокоиться и отпуская ее локоть. Она сразу от меня на метр отпрыгнула. Ну — ну…
— Это Вы нам должны моральную компенсацию за то, что мы до сих пор на улице, а не нежимся на мягкой кровати. И я к Вам не вламывалась, это вы меня к себе втащили. Кстати, Вы никого не забыли за дверью? — накричала она на меня.
Все, прибью, но сначала займусь с ней любовью.
— Нет, не забыл, госпожу Лурэнскую я переправил на постоялый двор Шарилэй, в лучшую его комнату. Завтра разберусь с общежитием.
— Не поняла, а я, почему до сих пор здесь? — да потому, что нужно тебя раз и навсегда проучить, чтобы больше неповадно было, и чтобы ты держалась от меня подальше. Подумал я. Вслух же ответил:
— А ты здесь потому, что изъявила большое желание жить со мной, — такой наглости я не прощаю.
— Не нужно…
— Не нужно что?
— Э… Вторгаться в мое личное пространство…
— Боишься? — грустно улыбнулся я. С одной стороны, порадовался, но с другой мне почему‑то хотелось, чтобы она меня не боялась.
— Да! — выкрикнула она.
— Правильно делаешь… — я отступил на шаг.
— Это точно, а то меня в дом для душевно больных упекут без права на выход…
— Ты это о чем? — стало интересно.
— О том… Что с ума сойду…
— Я тебя не понимаю — интересно с чего вдруг.
— Если сделаете еще шаг в мою сторону, я сойду с ума от желания, так что не вторгайся в мое пространство… — смелая девчонка, чтобы так в открытую говорить о том, что чувствует. Жаль, что это лишь чувства на мою сущность.
— Это реакция на мою сущность… — сам же попытался прочитать ее мысли, но мне это не удалось, уже успела поставить ментальный блок — Ты поставила ментальный блок?
— Да! Надоело, что каждый мои мысли как свои собственные читает.
— И о чем же ты сейчас думаешь? — решил напрямую спросить ее я.
— Какая Вам разница? Вдобавок я все ровно собираюсь уходить…
— А как же на счет того чтобы жить под одной крышей? — решил помучить ее.
— А как на счет того чтобы предоставить мне место в общежитии? — парировала она.
— Но ты же сама предложила такую альтернативу, я рассмотрел ее и не против? — я даже над этой перспективой усмехнулся.
— Что вы, не смею Вас стеснять, вы только предоставьте в общежитии спальное место, я уж как‑нибудь там жить буду. Как говориться в тесноте да не в обиде, — пытается выкрутиться, не выйдет.
— А ты меня вовсе не стеснишь, живу я все ровно один…
— Ну, а как же моя репутация? — удивлен, что она о ней вспомнила. Ведь она и не думала о ней, когда без ментального блока думала обо мне, и все ее мысли слушались еще восемью нелюдями.
— А она была? — что же она мне ответит на это.
— По себе судите? — я скрипнул зубами, вот зараза.
— Да куда уж мне до тебя?..
— Вы меня не знаете, чтобы так судить… — спокойно ответила она.
— Мне достаточно того, что я вижу…
— И что же вы видите?
— Невоспитанную, наглую, распутную малышку, без всяких жизненных принципов, которая и душу продаст за то, чтобы ее заметили, — по ее лицу было видно, что слова ее мои задели.
— Почему нет, каждый крутится, как может, — вообще, что же ее на такое поведение толкает.
— Тебе денег не хватает или мужского внимания? Если за этим дело, то я и тем и другим обеспечу при одном условии… — она скрипнула зубами.
— Да…, и какое же условие?
— Очень простое… — сказал я, сделав опять шаг и встав к ней вплотную. Она не сдвинулась с места. — Ты становишься моей, пока мне не надоешь…
— Офигели, я на мазохистку похожа? Мне жизнь пока дорога, чтобы с ней попрощаться. Наслышана уже о Ваших подвигах, — ах, значит, она уже все знает, ну что же лучше для нее, не придется давать ей по этому поводу уроки.
— Это радует… — отвернувшись, я отошел от нее.
— Скажите, а почему вы так ко мне относитесь? Зачем издеваетесь и стараетесь сделать больно? — вот этого вопроса я точно не ожидал, что же скажу, как на душе, ведь она со своими ответами мне не врала и не скрывала своих чувств.
— Потому что, ты как никто другой выводишь меня из — себя! Мне в один миг хочется тебе сделать больно, а в другой приятно. Ты меня одновременно бесишь и смешишь, тебя я одновременно хочу убить и….
— Что?
— И заняться с тобой любовью, — она шокировано на меня посмотрела, а я продолжил. — Держись от меня подальше, — она ничего на это не сказала, а лишь продолжала молчать. — Ты же уже в курсе, на что способен высший инкуб. Не испытывай судьбу, Марина, советую, для твоего же блага. Сейчас я отправлю тебя к подруге, утром не опаздывайте на занятия, — так будет лучше, ведь я действительно могу ее убить, она будит во мне непонятные чувства, и я могу не сдержаться в какой‑то момент, и напрочь ее опустошить.
— Как скажите, уважаемый ректор.
— Вот и договорились. Спокойной ночи, — я прошептал заклинание и появился портал, который втянул ее в себя. Так будет лучше. Черт, так и чесались руки от злости и безысходности. Нужно забыть, все забыть. Я пошел в кабинет открыл бар со спиртным и напился до зеленых человечков и насрать, что мне завтра еще придется вести лекции у старшекурсников. Может, удастся сбагрить их на Дариса.
Марина
Утро добрым не бывает…
Вот скажи те мне, когда же я в этой жизни высплюсь? Мало того, что вчера я легла очень поздно из‑за некоторых личностей, я бы даже в него тыкнула пальцем, если бы была рядом с ним, но увы сейчас он не досягаем. Но то, что я не выспалась, обязательно ему припомню. Мне вчера после перемещения так плохо было, что, видя мое состояние, Нира ничего не спросив уложила меня баиньки, ну прямо как маленькую. Зато как приятно, что хоть кто‑то в этом жестоком мире о тебе заботится, а ни как папенька кидает из крайности в крайность. Да — да, стала называть его папенькой, ведь как не крути, он им мне является. Теперь у меня два отца, в моем один, и этом мире тоже один. Так вот, разбудила меня на рассвете Нира, обосновав тем, что нам еще добираться нужно, и мы можем не успеть, если будем подыматься позже. Я лишь проскрежетала зубами, но подчинилась.
Блин я даже в зеркало со вчерашнего утра ни разу не заглянула, хотя, что я там не видела. Но да ладно любопытно же, а вдруг у меня вместо волос колтуны образовались.
— Нира, а где у нас здесь зеркало? — Нира взглядом указала мне на дальнюю стену, блин спросонья даже не заметила его на стене. Подойдя к нему, оторопела от увиденного.
