- Изанами? – он прислушался, пытаясь разглядеть силуэт.
Из-за камня выпрыгнул золотой лис, его острые уши дернулись, он смотрел немигающими глазами.
Сердце Изанаги готово было взлететь, как бумажный журавлик. Кицунэ Изанами. Она тоже где-то здесь.
Он поднял руку, а кицунэ понюхал воздух. Золотые лапки мягко шли по камням, два хвоста были опалены по бокам после пожара. Изанаги сделал еще шаг, уши лиса дернулись, губа обнажила крохотные зубки. Он исчез за огромными осколками булыжника.
- Подожди, прошу, - позвал его Изанаги. Он заметил лиса на дне долины, у входа в темную пещеру, чернеющего и едва заметного среди камней в слабом свете огоньков. Тонкая струйка тумана поднималась из пещеры, напоминая чернильный хаос, что раньше был вместе всего. Тени пробуждали в нем страх.
Мир Тьмы. Он не ожидал, что Йоми будет казаться ему настолько дурным местом. А Изанами была здесь одна.
- Изанами? – позвал он, уже почти не надеясь услышать ответ.
Тень двигалась у стены пещеры, свет в которой исходил из прохода. Он заметил ее тонкую, как и всегда, руку, сжимающую железный фонарь, сияющий голубым светом.
- Изанами, это я, - сказал Изанаги. – Кунитоко сказал, что я найду тебя здесь. Я отведу тебя домой.
Ее голос был прежним, но лишенным тепла. Он был холодным, как чернила в океане.
- Где мой сын?
- О-он убил тебя, - пролепетал Изанаги. – Из-за него ты здесь, в этой ужасной тьме.
- Он был моим сыном, - сказала Изанами. Изанаги видел ее силуэт, очерченный голубым светом, видел ее тень. – Он горел тем же огнем, что пылал во мне долгое время. Я сама сгорела ради него, - ее тень исчезла, а свет в проходе пещеры пропал.
- Постой! – крикнул Изанаги, и свет вернулся, словно она застыла. – П-прости. Я ошибся во всем. Я не должен был бояться твоей силы. Не нужно было идти снова вокруг той колонны. Прости меня, Изанами. Начнем сначала.
Сперва она не сдвинулась, а потом ее тень отступила.
- Поздно, - сказала она. – Я стала частью теней. Частью Йоми.
- Ты – часть своей семьи, - сказал Изанаги. – Я заберу тебя домой. Ямато ждет тебя, и Амеджи, и все наши дети. Найдем Авашиму и Хируко, вернем их домой. Я слышал от Кунитоко, что Хируко оказался с сестрой на севере. Прости за огненного сына, но я верну тебе двоих.
Молчание. А потом:
- Нельзя заменить одного ребенка другим.
- Мы поставим ему памятник, - умолял Изанаги.
- Сердцем я хочу увидеть Хируко и Авашиму. Но это невозможно. Я должна остаться в Йоми.
- Нет, Изанами, - Изанаги забрался к проходу пещеры, захотев увидеть ее снова, обнять ее.
Он упал назад, когда свет фонаря озарил ее лицо. Ее челюсть уже разъедали личинки, ползающие и по ее шее, где они впивались в обгоревшую кожу на ее плече. Изанаги напрягся, его едва не стошнило от такого вида. Он пытался подавить это желание, но не мог отвести взгляда.
- Что случилось? – спросил он. – Твое лицо!
Изанами коснулась ладонью шевелящейся массы личинок на щеке, ее глаза расширились и наполнились страхом. Она отвернулась, но Изанаги видел в ее волосах панцири жучков.
- Как ты посмел! – заплакала Изанами. – Как ты посмел посмотреть на меня?
- Не понимаю, - сказал Изанаги. – Как такое возможно?
Изанами вскинула руки.
- Это смерть. Это Мир Тьмы. Ты не имел права приходить сюда и нарушать мое спокойствие, нарушать память обо мне!
Фонарь упал из ее руки, разбиваясь о камни. Звук эхом пронесся по пещере, синий свет поднимался по чернильному туману, пока всю пещеру не залило лазурное сияние.
- Ты видел смерть, - сказала она, а потом она схватила что-то, стоявшее возле стены пещеры. Новую нагината, покрытую черными чернилами. Она держала копье за древко, по которому стекали чернила, на нитях висели лиловые камни, мерцающие золотыми искрами, чернила взлетали в небо. – Теперь ты ее узнаешь.
- Юки, - сказал Танака, глядя на парня, который рисовал на кирпичной стене. – Надо уходить, - он потянул ее за руку к вратам.
- Чотто! – крикнул им парень, побежав за ними и остановившись перед ними. – Вы ничего не видели, ясно?
- Без проблем, - сказал Танака, пытаясь говорить ровным голосом. – Мы ничего не скажем.
Парень нервно рассмеялся.
- Вот только я тебе не верю.
- И чего ты хочешь? – спросил Танака. Он заслонил собой Юки, уперев руки в бока. Она пыталась оттащить его назад, но он притворился, что не чувствует ее руку. – Не бойся, - выдохнул он, не веря себе.
- Я только исполняю приказы, - сказал парень, нервно оглянувшись на вольер с волками, где вокруг упавшего мужчины собиралась толпа. – И приказ был: никому не попасться.
Юки крепче схватилась за руку Танаки.
- Мы ничего не видели, ясно? – сказал Танака. – Ладно тебе. Ты ведь не хочешь этого делать. Я это вижу.
- Не указывай мне, чего я хочу, - бросил парень, пригладив рукой волосы. – Нет, - прошептал он себе под нос. – Он убьет меня.
«Он боится не меньше меня», - подумал Танака.
- У тебя проблемы? Может… может, я помогу…
- Прочь! – закричал он в ответ, Танака попятился, Юки уткнулась головой в его руку.
- Эй, я просто хотел помочь, понятно?
- Я только рисую. Я не знаю, что это значит, - сказал парень.
«Верно, - подумал Танака. – Потому ты и угрожаешь нам».
- Эй! Вы, трое! – раздался голос. Танака обернулся, охранник шел к ним. Он думает, что они в этом замешаны?
Парень выругался и побежал к вратам, чернила капали с его пальто. Танака крепко обхватил Юки, когда к ним подошел охранник.
- Вы в порядке? – спросил он.
- Он в этом замешан, - выпалила Юки, указывая на врата. – Он нарисовал ворона на стене!
Охранник помчался за парнем, выкрикивая на ходу:
- Покиньте зоопарк! Здесь опасно!
- Идем, - сказал Танака, крепко схватив Юки за руку, они поспешили к вратам. А к зоопарку подъехали три полицейские машины, ревя сиренами. Танака застыл при виде них.
- Боже, - сказала Юки. – Тот мужчина явно пострадал не от сердечного приступа, да? Это нападение банды.
Полиция выбежала из машин, один из них остановился, чтобы поговорить с охранником, который преследовал до этого парня. Тот бесследно пропал в лесах Нихондайры, чернильный след обрывался возле деревьев. Охранник посмотрел на Юки и Танаку.
- Вы его знаете?
Юки посмотрела на Танаку, а он медленно сглотнул.
- Нет, - выдавил он. – Простите. Мы его не знаем.
Они стояли рука об руку, пока ждали автобус, и это чувство было так знакомо Танаке. Словно они снова были в детском саду, а мир вокруг них был огромным и непонятным, резинка от его шляпы снова давила и мешала дышать. Они безмолвно запрыгнули в автобус, глядя, как желтые листья опадают в Нихондайре и сменяются пейзажами города.
