— И что за проект? — не глядя на меня, продолжал допрашивать Райан, заметно напрягаясь.
Мы ступили на лестницу, ведущую на оживленную площадку. С высоты лилась музыка, струился мягкий свет и слышался звук множества голосов. Прием был в стадии разогрева перед награждением.
— Не могу сказать… — Райан, наконец, удостоил меня короткого скептического взгляда, — плохая примета…
— Забыла про мои условия? — угрожающе сощурился он.
— Ты говорил, что будешь моим начальником вместо Кроу, но не запрещал мне уйти вовсе… — заметила я хладнокровно.
— Не проблема, — пожал он равнодушно плечами, — я запрещаю тебе уходить, Рафаэль.
Не успела я возмутиться, как оказалась в утомительной круговерти светских приветствий. Райан сдержанно со всеми здоровался, не забывая «хвастать» мной, снова собственнически прижав к себе за талию. И я послушно следовала за ним, теряясь в эмоциях, хлеставших вокруг, словно на сеансе группового экзорцизма. Люди разглядывали меня, как диковинного зверька под мышкой не менее загадочного заводчика, искренне улыбаясь и удивляясь нашему дуэту. Райан давал всем понять, что я не просто его спутница на этом вечере, а что я — его. И прежде всего — мне самой. Мужчина не позволял бороться с ним и вообще диссонировать, каким-то удивительным образом поглощая мои раздраженные резкие движения. Как бы я ни пыталась выскользнуть, ладонь все равно оказывалась в его руке, а я сама — тесно прижатой к нему. И он еще успевал со всеми здороваться и поддерживать светскую беседу, не забывая представлять и меня.
— Не надоело? — горячо выдохнул мне в самое ухо, когда мы, наконец, дошли до стола с напитками и закусками и остались в одиночестве.
Мои щеки уже пылали огнем:
— Мне показалось, или ты доволен? — перевела на него горящий взгляд, но следующее смогла лишь прошептать, так резко мне отказал голос: — Значит, камеру я заслужила?
Он не спускал взгляда с моих губ.
— Торопишься, Рафаэль… — казалось, Райан был на грани позволить себе большее, дав мне повод залепить ему пощечину или рвануться посильнее. Но продолжал, улыбаясь, прогуливаться вдоль границы дозволенного, довольно скалясь и облизываясь. — Вечер только начался.
Не хватало мне опыта общения с подобными мужчинами, ох как не хватало! Слишком замкнутую жизнь приходилось вести. Одно дело — давать витиеватые отказы всяческим приглашениям по почте или через агента, а другое — вот так, глаза в глаза, противостоять Райану и его играм на виду у всех. Но самое удивительное, что он не играл… Только не подозревал об этом. Другое дело, что я уже и так наворотила бед, и толкнуть его в эмоции, по лезвию которых он вышагивал, было нельзя. Что-то цепляло его во мне, и мне это не нравилось… Я чувствовала, что стоит оказать чуть больше сопротивления, чем он готов позволить, и он перестанет гнуться вовсе.
— Райан! — мужской окрик заставил нас расцепить взгляды и объявить паузу в противостоянии. К нам спешила пара: он — невысокий азиат с таким количеством восхищения на лице, что его можно было бы заготовить впрок на год, и она — утонченная водоросль, которая колышется исключительно в такт движению своего спутника… Длинное летящее платье переливалось оттенками красного при движении, в то время как мужчина был одет просто и официально — в темный костюм.
— Привет, Чиан, — улыбка Райана вдруг совершенно изменилась, а в углу глаз собрались лучи морщинок. Я закусила губы, с трудом заставив себя оторвать взгляд от его лица. — Это — Рафаэль Неро…
— Мы знаем! — вдруг вырвалось восхищение у «водоросли». — Не могли поверить глазам, когда увидели вас тут!
— Миа — ваша поклонница, — попытался нивелировать Чиан всплеск эмоций своей спутницы, но та вдруг восторженно схватила меня за руку:
— Рафаэль, пожалуйста, я писала вам десятки раз! Будьте фотографом на нашей свадьбе! Любые ваши условия! — горячо тараторила она, заглядывая мне в глаза.
— Я не работаю с частными клиентами, — неожиданно для себя я прижалась к Райану в поисках поддержки, и тот притянул меня к себе уже обеими руками.
«Водоросль» едва не заплакала, по-детски сложив бровки домиком, но мою руку выпустила.
— У Рафаэль много работы, — вступился за меня Райан, и решил перевести тему, обращаясь к жениху:
— Так тебя все же номинировали, поздравляю!
— С твоей подачи, — благодарно улыбнулся тот.
— Чиан — номинант на премию в этом году, — принялся объяснять мне Райан, — он один из разработчиков самой удаленной системы наведения ракет…
— Я согласна, — вдруг выпалила я. Собеседники разом обратились ко мне. — Меня пригласило агенство «Кранберриз» для съемок проекта «Люди года», и я думаю, не всю свадьбу, но ключевые кадры я вполне смогу сделать в рамках проекта… если агенство утвердит идею представления вашего фото в таком контексте, но я бы поборолась за эту идею…
Мия радостно запрыгала и захлопала в ладоши, а потом и вовсе кинулась мне на шею:
— Спасибо!!! Спасибо!!!
Я стойко пережила вопиющее нарушение своей интимной зоны сразу с двух сторон, так как Райан и не подумал терять эксклюзивные права на меня, и из рук не выпустил. Наверное, благодаря этому я и услышала злобное сопение у себя над ухом.
— Вина? — тем не менее спокойно предложил он, когда Чиан увел свою восторженную невесту.
— Отметим? — оживилась я, замечая, что время, проведенное с ним, давало не меньше адреналина, чем мои пробежки на высоте.
— Смотря, что, — развернулся он к столу. — Это и был твой «новый профиль»?
— Да, я уже приняла их предложение.
По лицу Райана стало понятно, что он бы сейчас с большим удовольствием предложил мне испить яда, чем вина.
— Как приняла, так и откажешь, — протянул мне бокал.
Чуть не выплеснула ему вино в лицо как раз в тот момент, когда нас решил запечатлеть штатный репортер для фото-отчета. Пришлось натянуто улыбнуться:
— Сам скажешь малышке Миа, по чьей вине она будет самой несчастной невестой во вселенной? — вздернула я бровь.
— Свадьбу снимешь, — процедил он, поднимая бокал на камеру назойливого фотографа. — Это приказ.
— А не дышать ты мне приказать не собираешься случайно? — сделала глоток, с удовольствием облизнув горьковатый напиток с губ. К чертям осторожность! Хочет эмоций — получит.
Райан взял меня под руку и повел подальше от толпы, предварительно так зыркнув на папарацци, что того словно ветром сдуло. Но мне было плевать.
— А помнишь, что ты делал там в гостинице перед окном? — продолжила я, оказавшись на небольшом балконе, где никого кроме нас не было. Я качнулась ему навстречу и приблизилась вплотную, привставая на цыпочки. — И я вот все думаю, не прогадала ли я с кадром? Все же он был не самым впечатляющим… — последнее прошептала почти ему на ухо, довольно усмехаясь, но внутри все трепыхалось от страха: черта-с-два я здесь его переиграю.
— Я заблокирую твой сайт и доступ твоей камере к сети, — щурился он, не глядя на меня. При этом ни один мускул не дрогнул на его лице. Надо бы сообщить ему, что сдерживать столько эмоций вредно для здоровья.
— Расскажу все в интервью…
— Выпорю… — повернулся он ко мне, и я сразу оценила полученную передышку от его взгляда: — Думаешь, я в игрушки с тобой здесь играю? Или твоих извинений будет достаточно?! — зло заговорил мне в лицо. — Ты выставила меня перед всеми легкодоступной целью. Скажи спасибо, что ты сейчас здесь, а не в камере-одиночке! — и после небольшой паузы добавил: — Будешь. Нести. Ответственность.
— Ну так пройдемте? — поднесла к его лицу запястья. — Чувствую, «все дороги ведут в Рим», так что уж?
— Правда этого хочешь? — стремительно мрачнело его лицо, взгляд наливался сталью, а дыхание становилось все тяжелее.
— Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое, — процедила ему в лицо. — Если для этого надо сесть в камеру-одиночку — давай сяду. Вопрос, на сколько? До суда? Но тогда судить придется тебя, ведь оснований и права угрожать мне заключением, шантажировать и решать за меня, что мне делать, у тебя нет!
