получается. – К мисс Мэннинг только цветы приносили, и те от театра.
– Я же сказал, речь не о ней, – раздраженно прошипел Песцов. – Меня интересует, кто в гостинице сейчас из наших, клановых.
– Только вы, господин Песцов-с, – угодливо склонил голову портье.
– Я про дам.
Песцов оглянулся, проверяя, не подошел ли кто сзади убедиться в том, что кто про что, а он все про дам. Я торопливо отвела глаза, чтобы он не понял, что подслушиваю. А разговор занимательный. Понять бы, зачем ему к мисс Мэннинг еще дамы? Ему что, одной не хватает?
– Про дам? – удивился портье. – У нас сейчас из дам только мисс Мэннинг и ее переводчица.
При этих словах Песцов опять обернулся на меня, но я уже была начеку и старательно притворялась, что изучаю картину на стене. Картина была так себе, мазня мазней, с нарушением перспективы и неестественными цветами, поэтому привлечь могла разве что дальтоника. Но изучала я ее так, словно собиралась писать статью для местного «Вестника живописи», или как он там называется. Владимир Викентьевич получал только новостные издания да пару специализированных целительских, но я была уверена, что существуют журналы, посвященные живописи, и вот им непременно нужны тематические статьи.
– Дмитрий, вы скоро? – проявила нетерпение мисс Мэннинг.
– Дорогая, маленький организационный вопрос. – Он белозубо улыбнулся певице, показывая свое к ней расположение, и продолжил допытываться у портье: – А из женского персонала вы нанимали в последний месяц кого-нибудь нового?
– У нас за последние полгода никаких изменений в персонале не было, – твердо ответил портье, по виду которого становилось понятно, что он раздумывает, не вернуть ли купюру. – Мы абы кого с улицы не берем, платим хорошо, у нас за места держатся. И если у вас что-то пропало…
– Да я не о том, – махнул на него рукой Песцов. – Просто в воздухе витает что-то такое, неопределенное… Причем то витает, то нет.
В его голосе слышалось явственное огорчение, я же поняла, что оборачиваться в номере больше не стоит: этак понюхают некоторые гостиничный воздух, а потом придут ко мне по запаху. А я не для того сбегала из Ильинска, чтобы вернуться туда с Песцовым. Отводящий щит на второй ипостаси я долго не удержу. Вот ведь нюхач какой нашелся, а с виду почти приличный господин…
– Как вы думаете, Анна, о чем так долго говорит Дмитрий? – спросила уже у меня мисс Мэннинг.
– О женщинах, – уверенно ответила я, ничуть не покривив душой. – Смотрите, какие вдохновенные лица у обоих.
– И мне так кажется, – отметила мисс Мэннинг, согласившись то ли с моим мнением, то ли с вдохновенным видом разговаривающих мужчин. – Но о каких женщинах они могут так долго болтать?
– Кажется, там звучало ваше имя. Может быть, мистер Песцов хочет подготовить вам сюрприз?
– Хм… – чуть искривила губы мисс Мэннинг. – С Дмитрием никогда не знаешь, каким окажется этот сюрприз. Право, лучше бы без него.
Но смотрела она теперь на Песцова не настороженно, а с ожиданием. Ювелирным таким ожиданием. Или меховым… Цветочные-то у нее выполнены и в театре, и в гостинице. Сюда приволокли аж две корзины, и я в номер мисс Мэннинг теперь заходила с опаской, потому что нос сразу закладывало.
– Тогда я пойду, мисс Мэннинг? – уточнила я, видя, что разговор у Песцова с портье заканчивается и он вот-вот вернется к нам и будет опять корчить недовольные рожи в мою сторону.
– Идите, – бросила она, даже не глядя. – Подойдете к представлению сразу в театр, чтобы мне вас там не ждать.
Сказала и тут же про меня забыла. На ее лице засияла улыбка предвкушения сюрприза. Бедный Песцов, опять он из-за меня пострадает. То есть пострадает-то он, конечно, из-за неоправданных ожиданий мисс Мэннинг, но возникли-то они из-за моих слов.
Я бочком, по стеночке покинула холл, еще успев заметить, как Песцов разочарованно отошел от портье, развеяла заклинание и пошла к себе. От мысли выгулять рысь пришлось отказаться, зато я задумалась, насколько опасно продолжать поездку в компании мисс Мэннинг. Этак Песцову пахнёт раз-другой, а потом он сложит свои обонятельные проблемы с пропажей наследницы у Рысьиных и… Дальше воображение мне отказывало, я слишком плохо знала Песцова, чтобы понять, обрадует ли его нежданный подарок судьбы, или он предпочтет сделать вид, что подарок предназначен другому?
В номере я немного пометалась, а потом решила прогуляться и купить газеты. Узнать, какую награду за меня назначила родная бабушка. Во сколько она оценила свою пропажу.
Моя нанимательница и Песцов уже ушли, что порадовало. А еще порадовало, что газеты удалось купить совсем рядом с гостиницей у мальчишки-разносчика со столь звонким и сильным голосом, что наверняка бы перекричал и мисс Мэннинг, если бы той вдруг вздумалось с ним конкурировать в продаже газет.
А вот то, что в новостях про меня не было ровным счетом ничего, неприятно удивило. Новости были свежими, поскольку приходили по телеграфу и тут же печатались, утоляя желание местных жителей быть в курсе всех сплетен: и столичных, и соседских. Я находила упоминания о самых мелких клановых новостях. Даже вчерашний карточный вечер у графини Орловой в далеком Урюпинске нашел место в газетных новостях. А вот обо мне – ни строчки. Неужели я настолько огорчила бабушку, что она опять выставила меня из клана? Хорошо, если так. Но мне кажется, такое действо не обошлось бы без визуальных эффектов, на которые я непременно обратила бы внимание, и к тому же это было бы слишком просто. Наверняка Рысьина решила не раздувать скандала, а вернуть меня в лоно семьи так, чтобы никто не заметил, что я оттуда исчезала. То, что мне не придется скрываться еще и от желающих обогатиться, сдав меня Рысьиным, радовало. Но было совершенно непонятно, что же задумала княгиня. Судя по газетам, приготовление к балу в поместье шло полным ходом. Только кого они будут представлять вместо меня? Закамуфлированного Юрия?
Я представила, как он закрывает веером усы, которые ни за что не согласится сбрить, нервно хихикнула и отбросила газеты. Если уж выдалось свободное время, нужно позаниматься хотя бы в теории. Практикой-то тут не займешься! Хотя смотря чем, конечно: от иллюзий большого вреда не будет. Но по иллюзиям раздел был очень короткий и специфический, и фактически все, что в нем было, я уже освоила. Ничего лучше, чем использованное мной заклинание, армейский учебник не предлагал. Никакой комплексной маскировки, одна маскировочная маска. По-видимому, остальное предполагалось добирать подручными средствами. Действительно, слети заклинание в неподходящий час, лицо можно прикрыть веером или шарфиком, наконец, в
