проскальзывает странные, немного устаревшие формы речи. Нет, мы ещё пользуемся старыми словами в простой речи, но почему-то именно из их уст они звучат как архаизмы, немного режа слух.
— Если хочешь, можешь отдохнуть в покоях, — предложил Ян. Ну вот, снова архаизм, но более явный, на который можно обратить внимание, только никто не стал.
— Или обговорить с нами всё, что тебя могло смутить или оставить недовольной в подписанном договоре, — этот вариант выбрал Радион.
— Да вроде ничего такого там не было, — честно призналась я. — Он скорее вас оставил в накладе.
— Ни капли, — разом ответили все трое единым порывом, при этом, мне показалось, что их глаза стали ярче цветом. — Только время свадьбы мы не указали в главных пунктах — это наш просчёт, прости, — добавил Эдуард.
— Это так важно? — спросила, а потом поняла, что ступила. Конечно, это важно: сейчас бежать в загс или через месяц.
— Важно, — кивнул Радион. — Мы понимаем, что тебе, как только узнавшей о воле почившего дедушки, нелегко принять, что нужно выйти замуж по указке, но мы постараемся сделать всё, чтобы ты была счастлива и никогда ни в чём не нуждалась. Честно сказать, свадьба для нас не так важна, ведь договор подписан обеими сторонами, но мы решили, что тебе будет приятно устроить пусть и небольшую, но церемонию.
— И если ты не против, то проведём её в ближайшие дни, — закончил за замявшимся братом Эдуард. — Не волнуйся на счёт платья и украшений — всё необходимое мы подготовим, свидетелей также найдём и пригласим, чтобы всё было по правилам.
Я слушала их и не могла ничего сказать под тяжестью удивления и новости в целом. Разве что, уверилась, что мужчины очень хорошо подготовились к моему приезду. Сразу вспомнилось, что письмо о «наследстве деда» должно было прийти ко мне ещё месяц назад, значит и Вартовые знали с тех самых пор, и время подготовиться у них было. И то, что они предлагали свадьбу в ближайшие дни, — было не спешкой, а попыткой дать мне немного времени свыкнуться с мыслью о ней.
— Ты согласна? — вырвал меня из мыслей слегка взволнованный голос Яна.
— Да, я не против свадьбы, но…
— Но? — чуть напрягся Эдуард, хотя лучше бы напрягся Радион — он всё же одно из будущих главных лиц действия по скреплению союза.
— Ближайшие дни — это сколько? — уточнила я.
— Мы можем подготовить всё хоть завтра, — усмехнулся жених, но, понимая мою оторопь, добавил: — Но лучше через три дня. Ты как раз успеешь к нам привыкнуть.
То, что мне дали три дня — это даже подарок, учитывая, что готовы были и завтра всё устроить, поэтому согласилась с таким условием. А ещё приметила, что слишком уж часто мужчины оговариваются, не делая различий между друг другом. Из их уст всё звучит так, словно они все станут моими мужьями, а не Радион.
И тут меня накрыло осознание… А с чего я вообще взяла, что именно Радион мой жених? Только потому, что он меня встретил? Он мог просто это сделать, чтобы удостовериться, что я приехала, и проводить до дома, где я буду жить в будущем. И женихом может быть как и Эдуард, так и Ян — в договоре стояло три подписи, которые, я почему-то решила, принадлежать жениху и его родителям.
Надо было уточнить у поверенного деда, но тот так много болтал, так торопился… Кажется, я начинаю понимать почему: чтобы не начала лишние вопросы задавать. Он вроде даже оговорился по поводу того, что остальное — не входящее в договор — молодые будут обсуждать и решать сами. Хитрец! И я сглупила подавленная мыслями и неожиданностью «наследства».
А вот спросить сейчас напрямую у мужчин, кто из них мой будущий супруг, стало даже неловко. Только стоит, а то будет ещё более неловко, когда начну сближаться с одним братом, а суженный — другой. И хоть бы сами мужчины подали знать — кто из них, — так нет, все относятся ко мне одинаково. А уж эти их оговорки!
Всё время того, как я обдумывала неожиданно дошедшую до меня информацию, что только запутала всё сильнее, мужчины молчали и давали мне время. Эдуард, как ближайший ко мне, налил мне ещё чая. Чашку я опустошила залпом, чем их явно удивила, но виду братья Вартовые не подали, продолжая мягко улыбаться.
— Если хочешь, можем отодвинуть свадьбу ещё на день, но не более, — старший сказал это так, будто ему стало меня жалко.
— Нет-нет! Не нужно отодвигать, трёх дней вполне хватит, — быстро затараторила я, вызвав более широкие улыбки и более яркое сияние глаз.
— Отлично! — не стал скрывать радости Ян, сверкая глазами ярче всех. — Тогда предлагаю тебе до ужина отдохнуть в оранжерее и всё обдумать до ужина. Я провожу, — и подскочил на ноги.
— Хорошая идея, — кивнул на его слова Радион. — На ужине можно будет предупредить твою матушку о нашем решении, а после, надеюсь, ты скажешь нам, какое бы хотела платье и кого нам лучше позвать.
— О месте так же не волнуйся — это будет наша семейная часовня на территории нашего особняка, — добавил Эдуард, пока Ян подавал мне руку и помогал выйти из-за стола. — Украсить успеем к сроку так, как ты пожелаешь. А пока отдохни и обдумай всё.
На этом обед, как и разговор, можно было назвать завершённым. Да, пиши для размышлений было хоть отбавляй!
Раиса Теряшина
В этот раз мы никуда не спешили, медленно бредя по дому. Оказывается, та дверь из холла, что, как я думала, вела в кабинет, оказалась проходом в дли-и-и-инный коридор, с дверями по обе стороны и с двойными в конце. Мы же свернули в центральные слева и вышли в стеклянный тоннель, что заканчивался просто огромной оранжереей, полной зелени и разноцветных соцветий всевозможных цветов.
Я столько растений разом в одном месте в жизни не видела, а ведь бывала и в ботанических садах, и летних-открытых. А тут! В глазах едва не зарябило от обилия красок, а запах… Несмотря на то, что цветов тут было мыслимо-немыслимо, аромат стоял сладкий, немного медовый, но не приторный. Дышать было легко и приятно.
