class="p1">Моя реакция очень понравилась Яну, только мужчина не спешил начать разговор, хоть его и распирало. Он давал мне насладиться моментом и привыкнуть к увиденному. А у меня всё бурлило от эмоций внутри, хотелось и заплакать, и засмеяться, и броситься в пляс, и продолжать стоять недвижимо, словно от моего движения вся эта сказка исчезнет.
Кажется, я бы продолжила быть неподвижной, почти задержавшей дыхание, если бы на аккуратную клумбу поистине неземных цветов не опустилась уже знакомая мне златокрылая красавица. В след за ней к цветам малинового цвета с волнистыми краями лапоподобных лепестков потянулись и остальные. После десятой я перестала их считать, ведь красавец было так много, что всем места на ближайших цветах не хватило, и они кружили вокруг нас, то взлетая к стеклянному куполообразному полотку, то опускаясь к самым дорожкам и растениям.
— Они здешние? — только и вымолвила я, но голос подвёл, поэтому получилось только прошептать.
— В каком-то смысле да, — с мягкой улыбкой ответил Ян. — Это один из видов, что наша семья заботливо выращивает и ведёт по жизни.
Ого, как завернул!
— Вы… вы выращиваете их… но для чего?
Да, это странно. Почему именно бабочек? Я ещё понимаю, будь у них пчёлы. Может, это бизнес такой? Красавицы с золотыми крыльями были бы очень прибыльным товаром. Только так я могла себе разъяснить странное хобби хозяев дома. Осталось только дождаться ответа от одного из братьев, правда Ян не спешил мне отвечать, лишь хитро поблёскивал кровавыми глазами.
— Считай это моим личным хобби, — всё же решил пояснить младший из тройняшек, когда тишина стала затягиваться и напрягать. — Мне с самого детства нравились насекомые. Всех видов и форм.
— Бабочки не единственные? — уточнила чисто для проформы, но, получив кивок, стала искать глазами и других членистоногих, чем вызвала тихий смешок мужчины, а следом и слова, произнесённые спокойным тоном, словно я была напуганным ребёнком:
— Не бойся. Не все живут в этой оранжерее, для многих я подготавливал отбельные террариумы, ну а живущие здесь… они редко показываются на глаза без надобности. Тебе не стоит их остерегаться.
Нет, я всё же напугана! Но не удивлена. Люди все разные, и одним может нравится то, что даже близко к себе не подпустят другие. Вот и Ян увлекался тем, что у меня вызывало скорее опаску, чем желание посмотреть поближе и потрогать. Я не должна и не буду его осуждать, просто приму как данность. Разве что, если он всё же не мой жених, то, надеюсь, заберёт всю свою живность с собой, когда будет уезжать.
Ну а если всё же жених… Просто буду держаться от «увлечения» будущего мужа подальше, любуясь с безопасного расстояния.
Именно в этот момент одна из бабочек подлетела ко мне и уселась на плечо, заставив замереть. Фасеточные глазки смотрели в мои, заставляя мелкие мурашки бежать под кожей от столь пристального взгляда.
— А ты ей понравилась, — Ян подошёл ближе и протянул руку, чтобы красавицы перешла на его пальцы, и я могла выдохнуть. Но почувствовала странную щекотку в носу. — Это очень умный и преданный вид. Признаться, мои фавориты из многочисленного числа собратьев. Их называют золотоморницы, но я зову их по древнему наименованию — эклизии.
Я слушала всё менее внимательнее, зуб в носу усиливался. Хотелось потискать нос, чтобы избавиться от него, или даже чихнуть. Смачно так, чтобы разом отпустило, только привычного свирбения всё не было.
Мои манипуляции с носом Ян приметил быстро, отпустив красавицу летать с другими, а потом поспешно подошёл ко мне, пытаясь высмотреть проблему. А не найдя, спросил:
— Что не так, Иса? Что с тобой?
— Пыльца… Кажется, пыльца в нос… попала, — с трудом ответила я, открывая глаза.
Ой, какое всё расплывчатое. Всё не просто плыло перед глазами, оно уезжало вместе с головой, что удержаться на ногах я просто не смогла. Благо Ян был достаточно сильным и ловким, чтобы вовремя меня подловить под руки и увести чуть в сторону.
Там, за ближайшим кустиком была спрятана удобная лавочка, куда мужчина сначала сел сам, а потом устроил меня на своих коленях. Я бы возмутилась такому, если бы не моё состояние, что только сильнее набирало обороты. По телу начало разбегаться странное тепло, одновременно с теми самыми мурашками, что так никуда и не делись.
— Что со мной? — хотела спросить, но вырвался лишь стон. Не болезненный, как могло бы выйти в таком состоянии. Нет, он получился с придыханием, словно я… наслаждалась! Тело горело и наливалось сладким желанием, при этом
— Не бойся, ты вдохнула золотую пыльцу с крыльев бабочки, — при происходящем со мной спокойным голосом вещал Ян, что-то рыская в кармане штанов. Только почему руки при этом обе его руки держат меня и прижимают к телу. — Я могу дать тебе лекарство.
— Дай… пожалуйста, — простонала на этом ещё более жалобно и просяще, от чего шевеление под бедром стало усиливаться. Кажется, это кое-что реагировало именно на моё состояние.
— Всё, что пожелаешь, маленькая, — как мне показалось, мурлыкнул возможный жених, а в следующее мгновение накрыл мои губы своими.
Я хотела возмутиться такой наглости, рот же открылся с очередным стоном, давая наглецу больше простора для действия. Язык его мягко прошёлся по моему, приласкав, чем разгорячил в разы сильнее, руки прижали крепче к сильному телу, заставив заёрзать и попытаться вырваться. Это вызвало ответный стон мужчины, смешанный с рыком желания.
У меня сильнее закружилась голова, в этот раз от поцелуя. Даже пожалеть успела, когда Ян отстранился, а уже в следующее мгновение что-то прохладное коснулось языка, заполнило рот и опустилось в горло.
Холод продолжил опускаться по пищеводу, а следом распространяться уже по всему телу, прогоняя болезненные напряжение и жар и просветляя голову. Тяжело переведя дыхание, постаралась проморгаться, чтобы сфокусировать зрение.
На меня в упор смотрели красные глаза Яна, внимательно наблюдая как я прихожу в себя. Он был серьёзен и немного хмур, когда как губы слегка влажными и припухлыми. Они невольно напомнили то, что было ещё минуту назад.
— Ч-что это было? — спросила немного охрипшим голосом я, возвращая взгляд обратно к глазам мужчины. А они и правда красноватые. Такой редкий оттенок карего, что кажутся наполненными кровью, что завораживают, особенно, когда свет падает так, что глаза словно начинают светиться, становясь ещё ярче в цвете.
— Как я и
