с ее тревожным взглядом, словно ее ребенок неизлечимо болен. Дядя Сева? Нет, нужен абсолютно посторонний человек, специалист, он совершенно спокойно во всем разберется, кто прав, кто виноват, – она беспомощно оглянулась, в слабой надежде увидеть здание с вывеской: «Дипломированный психолог. Помощь и поддержка, в любых трудных жизненных ситуациях. Время приема…», но увидела только Всевладия, который стоял неподалеку.
– А ты не подумала о том, что и ему нужна твоя помощь? – Арина пыталась вывести дочь из этого состояния, – возможно, он сам ищет выход. А ты воздвигла стену из обиды, и скрючившись, рыдаешь за ней, как перепуганная зверушка. Так, достаточно разговоров, «лучше ужасный конец, чем ужас без конца», идем.
– Остановись, Арина, не спеши.
Подошел Всевладий, он уже давно с интересом наблюдал за перепалкой матери и дочери.
– Сева, я не понимаю, что с ней происходит, Лёка в корне изменилась на этой планете. Теперь и меня подозревает, будто я что-то скрываю от нее.
– А ты ничего не скрываешь?
– Чтооо? И ты туда же?
– Признайся, ты же слышала еще одну мелодию, параллельно с нашей.
– И что это меняет? Наш ген – это главное, он присутствует, это точно. Яркий, мелодичный, а остальное, мало ли что там было намешено, и потом, она постепенно ушла эта посторонняя мелодия, растворилась…
– А сейчас ты ее слышишь?
Арина растерянно отступила на один шаг.
– В чем вы меня обвиняете?
– Ни в коем случае, Арина, какие обвинения, просто надо во всем разобраться. Эти превращения, крысы в Деву, Ворона в мужа… Эффектно, конечно, но Дана, вдруг, оказывается клептоманкой, любовь для Лёки – в ненависть, у меня в голове постоянно звучит мелодия, не предвещающая ничего хорошего. И поэтому, еще раз спрашиваю, ты слышала звучание чуждого нам гена?
– Сева, клянусь, я не ошиблась, но, да, как только мы прибыли сюда, я опять услышала двойную мелодию. Но это ничего не значит, у нас уже есть Чан Ми, наша чистая, уникальная девочка, она вобрала в себя всю силу нашего рода. И, потом, любовь Оленьки и Лиёна, она тоже уникальна, и мы все это знаем, для этого мы здесь, чтобы все исправить, чтобы возвратить его в свое время, к моменту изъятия, чтобы не нарушился баланс между мирами, у него своя миссия, он должен построить государство.
– Дядя, Чан Ми рассказывала, о своем путешествии в современную, Южную Корею, так вот, она там тоже слышала какую-то мелодию, и сделала вывод, что это ее папа. Это что-то значит?
– Только то, что наша девочка, как и Арина слышит поющий ген.
– Почему же она не распознала чужого, когда к ней приблизилась Ада?
– С этим, нам еще предстоит разобраться, возможно, Ариадне надо будет позаниматься с Чан Ми, но меня сейчас волнует не это. Почему и я слышу мелодию, которую отторгает все мое естество. А ну-ка, сестричка, хватить дуть губы, Лёка, убери и ты свои обиды, подключайся к нам. Концентрируемся на этой мелодии, нам просто необходимо докопаться до истины. Я даю энергию, девонька, ты ведешь нас по следу Лиёна, Арина ты сторонний наблюдатель, смотри внимательно. Иак, все готовы? Поехали.
Взявшись за руки, они замкнули круг.
– Лёка, что видишь?
– Драконья физиономия. Мерзость.
– Дальше, в глубь истории…
– Чан Ми, Ада, дядя Траян, лаборатория. Ненависть.
– Не то. Дальше…
– Лиён, наш лес, окровавленный меч. Жестокость.
– Дальше…
– Я, Лиён, маковое поле, любовь. Зигота.
– Дальше…
– Лиён, императорский дворец, много сыновей. Удовлетворенность. Пересчитать детишек?
– Не надо. Дальше…
– Лиён, поле брани. Жестокость.
– Отставь от Лиёна в покое, мы не его разыскиваем, иди по его следу, изначальное звучание ищи, зри в корень, ёлкин хвост! – вспылил Всевладеющий, и на мгновение открыл сверкающий глаз.
– Мужчина… Светлокожий… Слабо светится в темноте…
– Стоп, с этого места подробнее.
– Женщина, лицо восточного типа… на полу, пол теплый, циновки, это ложе. Любовь, зигота. Еще раз зигота. Мужчина уходит. Сожаление.
– Арина, ты тоже видишь?
– Да! Близнецы. Я вижу! Но…
– Что там? Арина, что?
– Мужчина, другой, Лёка, ты видишь?
– Нет, у меня ушла картинка, сеанс прервался.
– Но как так? Почему не видела? – с жаром воскликнула Арина, – буквально на секунду мелькнула тень другого человека и накрыла женщину, видела?
– Арина, не приставай к девочке. Мне все ясно.
– Что вам ясно? Что вы видели? – слабая надежда зазвучала в этом вопросе.
– Лёка, девочка моя, ты слишком зациклена на своей любви и ненависти, а в таких путешествиях нужно отстраняться от эмоций. Как только один мужчина ушел, его место занял другой, с той самой мелодией, которая затаилась, но до сих пор живет в Лиёне.
– Мелодия предательства? – ехидно вставила Оленька.
– И в кого же ты у нас такая глупенькая? Наверное в папу…Или в маму?
– Всевладий! Прекращай! – однако голос Арины дрогнул, и она виновато опустила голову.
– Ну, ничего, ничего, и на старуху бывает проруха, да, Арина Родионовна? «Что же ты, моя старушка, приумолкла у окна»?
– А сам то, догадливый ты наш, понял он все, после того, как я показала.
– А причем тут Арина Родионовна? Я еще чего-то не знаю? – вконец растерялась Оленька.
– Да, шутит, он, шутит, дочурик, не бери в голову. Сева, рассказывай свою версию понимания, а я подкорректирую.
– Аришь, ты лица первого не рассмотрела?
– Нет.
– А, ты Лёка?
– Нет, только ягодицы, живописать ж-пу в подробностях? Я могу, вплоть до…
– Не надо быть такой пахабной, это был наш предок кто-то из первых переселенцев…
– И что? У первых поселенцев не было задницы и передницы?
– А то, если твоя совесть пошла погулять, не спросившись у мамы, так я ее тебе сейчас верну…
Внезапно разъярившись, Всвладий, вдруг, начал развязывать свой плетеный кожаный пояс, и намерения его были отнюдь, не двусмысленны.
Оленька недоуменно округлила глаза, но Ариадна схватила его за руки.
– Да, ты что, Сева, Лёка не виновата, это все планета куролесит, вот и ты тоже, не припомню, чтобы ты руку на детей поднимал. Опомнись, приди в себя! Объясни, что случилось с близнецами? Родился ведь только один? Я же видела, что со вторым-то случилось?
Всевладий все еще сердито сопел, недобро поглядывая на Оленьку, Ариадна намеренно засыпала его вопросами.
– Да, я виновата, можешь меня ударить, заслужила. Я видела только рождение, но не момент зачатия. Так куда он делся? Рассосался? А тот, родившийся, с ним все в порядке, да?
– Как бы не так! – завязывая пояс на своей могучей талии, недовольно буркнул Всевладий, – не для того он был внедрен, чтобы исчезнуть. А судьба родившегося ребенка проста и банальна, как у многих мужчин той эпохи. Возделывал землю, женился, дети, четыре мальчика и три девочки. Однажды погиб вместе с женой, защищая свою семью от разбойников. Детей забрали уцелевшие родственники. Из всех мальчиков, несущих двойной ген, выжил только один, и вот по его линии, через пару сотен лет появился на свет Лиён.
– Ничего не понимаю, – рассуждала Арина, – если один плод замирает в утробе матери, она не должна была выжить
