одного из них.
Двенадцать тихо застонала, и облегчение хлынуло в меня, когда она подняла голову, ее глаза распахнулись, и она посмотрела на меня. Я скрыл свое выражение лица, не желая дать ей понять, как больно мне было видеть ее в таком состоянии. Но именно поэтому я не впускал людей в свою жизнь. Это повторялось снова и снова. Как только я начинал заботиться о чем-либо, оно увядало и умирало на моих глазах. Я не мог защитить ее.
— Каждый раз, когда я страдаю, появляешься ты, Мейсон, — прошептала она, и я тяжело сглотнул.
— Я просто делаю свою работу, — прорычал я.
Она подняла руку и провела пальцами по моей щеке.
— Конечно, делаешь.
На мгновение я погрузился в тепло ее глаз, и глубокая, первобытная потребность развернулась в моей груди, говоря мне прижать ее к себе и защитить. Но я не был ее спасителем. Я был охранником с испорченной душой, и моя помощь ей ничего не значила. Она и не должна была ничего значить.
Голос Начальницы Пайк зазвучал в моей рации, и я рывком возвратился к реальности.
— Весь персонал, пожалуйста, пройдите к ближайшему лифту и вернитесь в казармы охраны. Белориан будет выпущен через тридцать секунд.
Я выругался, вскочил на ноги и бросился вперед, чтобы взять рацию. Поднеся ее к губам, я нажал кнопку вызова, и из приемника раздались шипящие помехи.
— Я нашел Двенадцать, мэм. Держите зверя в клетке, — я отпустил кнопку, и по линии пошли помехи. Я снова нажал на кнопку, когда мое сердце заколотилось сильнее. — Мэм, заключенная найдена. Подтвердите.
Я снова нажал на кнопку, ругаясь, так как свет не загорелся. Она, блять, сломана.
— Кейн, — вздохнула Двенадцать, страх в ее тоне заставил меня замереть.
Я повернулся к ней и увидел, что она указывает на стеклянные двери в библиотеку, на фоне которых маячила громадная тень. До меня донесся хрюкающий, сопящий звук, и моя кровь заледенела.
Я поднял руку, создавая вокруг нас глушащий пузырь, но ничего не мог поделать с нашей тепловой сигнатурой. А именно так эта тварь и охотилась в первую очередь.
Дверь в библиотеку с грохотом распахнулась, и скрежет шипов по стеклу заставил меня вздрогнуть, когда Белориан вошел внутрь. Я схватил Двенадцать за руку и потащил ее по следующему проходу, пока мой пульс грохотал в ушах.
Мы прижались спиной к книжной полке, и я создал пламя в своих руках.
— Что ты делаешь? — прошипела она.
— Он охотится, улавливая тепло, — прорычал я.
— Это звучит как хорошая причина не разжигать огонь, придурок.
Я проигнорировал ее, обхватил за талию и перекинул через плечо в тот же момент, когда запустил огненный шар в дальний конец библиотеки. Белориан с воплем помчался за ним, а я, используя Вампирскую скорость, выскочил из помещения и помчался к лифту в конце коридора. Я едва не врезался в стену, когда остановился, уронив Двенадцать на ноги и прижав руку к сканеру.
Позади меня раздался еще один вопль, и я повернулся, создавая перед нами огненную стену: чудовищное существо неслось к нам на шести шипастых ногах, его безглазая морда была обращена к нам. Его кожа была серой, а гротескное, паукообразное тело занимало почти все пространство коридора. Огонь привел его в бешенство, он гнался к нам на большой скорости, а я снова и снова нажимал большим пальцем на кнопку вызова.
— Разблокируй мои наручники! — требовала Двенадцать, тряся меня за руку.
Мое пламя не могло пробить железную кожу Белориана, и я знал, что нам конец, если двери лифта не откроются…
Створки разошлись, и Двенадцать втащила меня внутрь. Я ударил пальцем по кнопке, чтобы снова закрыть их, и они захлопнулись, как раз перед тем, как монстр столкнулся с ними, издав ужасный вопль.
Я с тяжелым вздохом прислонился спиной к стене, пот струился по моему лбу.
— Спасибо, черт возьми, что ты нашел меня, — напряженно произнесла Двенадцать, бросив на меня пристальный взгляд.
Я пожал плечами, отводя взгляд, но я практически чувствовал, как она закатывает на меня глаза. Я подошел к панели вызова на стене и набрал код, чтобы связаться с Начальницей.
— Да? — резко спросила она.
— Мэм, у меня сломалась рация. Я нашел Двенадцать на шестом уровне. У нас была стычка с Белорианом.
— Боги, вы в порядке?
— Почти, — сказал я низким тоном. — Я отведу Двенадцать в медблок, нам нужно изолировать шестой уровень, чтобы ограничить его.
— Я немедленно этим займусь. Отличная работа, офицер.
— Спасибо, мэм.
Вызов оборвался, и между мной и Двенадцать воцарилась тишина, пока лифт спускался на восьмой уровень.
— Ты должен был убить эту штуку, — с содроганием прокомментировала она.
— Эта штука — био-оружие. И оно специально сделано, чтобы противостоять магии фейри.
— Тот, кто его создал, просто идиот, — она поджала губы.
— В каком смысле? — сухо спросил я, когда двери раздвинулись.
— Если ты создашь неубиваемого монстра, то однажды… — она вышла из лифта и обернулась ко мне с мрачным взглядом. — Оно убьет тебя. Лучше усыпить его сейчас, пока этого не случилось, ты так не думаешь, Мейсон?
— Не называй меня Мейсоном, — я двинулся за ней, схватил ее за руку и потащил в направлении медицинского отсека. — И этот монстр управляем. У него есть ошейник, который вернет его на седьмой уровень, где он живет.
— Ты очень доверяешь твари, которая чуть не съела тебя, — легкомысленно сказала она, пытаясь переплести свои пальцы с моими.
Я толкнул ее вперед, заставив споткнуться, и она рассмеялась. Мы дошли до кабинета, и я уже собрался открыть дверь, но не успел, как Двенадцать наклонилась к моему уху и прошептала: — Спасибо, что пришел спасти меня, мой доблестный рыцарь.
— Я не… — начал я, но она открыла дверь и проскользнула внутрь, послав воздушный поцелуй, прежде чем закрыть за собой дверь.
Я плотно сжал губы, пока улыбка стремилась украсить мое лицо.
Черт, эта девушка знает, как проникнуть под мою кожу.
Глава 27
Розали
Я лежала на своей койке, поджав губы и нахмурив лицо. Гребаный Густард. Я замяла нашу первую с ним стычку, отчасти потому, что отомстила, подставив Двухсотого, а отчасти потому, что у меня не было времени на его дерьмо. Он хотел преподать мне урок, а вместо этого я преподала свой. Или так я надеялась.
Но теперь это случилось снова. И я не могла допустить такого неуважения. Мне нужно было нанести ему сильный удар. Но я вынуждена была признать, что Итан оказался прав, когда мы пробрались в камеру Густарда той ночью.
