Джейс сжал кулаки. Ему только что объяснили, что его любят, что он не один в этом мире, но вместо радости он чувствовал стеснение, почти стыд. Ненависть к самому себе, к тому, во что он превратился, сжигала его изнутри с новым рвением. Джейс уцепился за небольшой шанс хоть немного сменить тему.
— Ты думала о будущем со мной....
Из груди Коры вырвался нервный смешок.
— Мало ли о чем я думала. Я не смогу вечно быть костылем и ждать, что ты найдешь кого-то, кто нуждается в твоей помощи больше, чем я или наша потенциальная семья, - честно ответила Кора. - Я выполню свое обещание, Джейс, потому что мое слово - кремень. Но на этом все. Я готова была помочь, защитить, поддержать, но с пониманием того, что это временно, что ты сам окрепнешь и потом, при желании, сможешь ответить мне тем же. Без этого... я не готова. Это не партнерство, это все те же отношения хозяйки и раба. А у меня и без этого ощущение, что я жонглирую слишком многими шариками и вот-вот какой-нибудь упущу.
Она замолчала, а он все не мог найти слов, чтобы ответить ей. Потом все-таки решился, потому что этот вопрос грыз его сердце, как ядовитый червь.
— Что будет с тобой, Кора? Тебя отстранили, расследование это...
— Да ничего со мной не будет, - фыркнула Кора. - Я еще один иск подам, политику защиты от преследований никто не отменял. Да даже если уволят, плакать не стану. У меня есть жизнь за пределами работы. Пусть подавятся. Обо мне не беспокойся. В конце концов, я-то уж точно не одна!
— Рад это слышать. Не хотелось бы портить тебе жизнь.
— Не преувеличивай, Джейс. В моей жизни есть что-то и кроме тебя. И если она разрушится, то не ради тебя и не по твоей вине.
— Я понял тебя. И все-таки я благодарен за все, что ты для меня делаешь. Мог бы сказать, что я не стою таких усилий, но думаю, ты скажешь, что только ты решаешь, что стоит твоих усилий.
— Ну, хоть что-то понял, уже хорошо, - невесело улыбнулась Кора.
— Спасибо... за все. Пожалуй, мне пора.
В душе стремительно поднималось отчаяние. Если он сейчас выйдет из этой комнаты, он уже никогда не прикоснется к ней, не обнимет ее, не почувствует тепло ее тела, шелк ее кожи! Так и не поцелует ее.... Но она так четко провела границы, что Джейс не мог их нарушить. И сейчас его разбитое сердце с каждым ударом тихо истекало кровью.
— Иди, - просто сказала Кора, и от этого маленького слова захотелось умереть на месте.
Уходить было страшно, словно в шаге за порог каюты была какая-то неумолимая завершенность. Словно он терял ее, терял безвозвратно и неумолимо.
До конца полета Джейс больше не видел Кору. Они встретились лишь по прилету, когда его передавали военной полиции прямо на космодроме. Джейс даже не пытался скрыть свой взгляд в ее сторону. И тогда он решил, что нет, он не позволит ей уйти. Она хотела, чтобы он научился эгоизму и начал думать о своих желаниях? Именно это он и сделает, если выживет! Джейс собирался начать думать о себе, а ему нужна была Кора! Конечно, задача была не из легких, но когда это его останавливало?
*Исп. - женщина-босс
Глава 36
— Четыреста пятьдесят четвертый, на выход! У тебя посетитель.
Джейс отложил книгу, встал и повернулся лицом к стене, уперевшись ладонями в серую штукатурку. Конвой вывел его из камеры для заключенных с особым охранным статусом и повел в комнату свиданий.
Форт Эссекс, будучи военной тюрьмой, отличался от любого "отстойника" в лучшую сторону, но прочувствовать это мог только тот, у кого было с чем сравнивать. Джейс прочувствовал. До решения спора между сторонами контракта на него Джейсу присвоили особый охранный статус и изолировали от основного населения тюрьмы. Даже если его должны были пустить в расход после суда, до официального решения надлежало беречь его, чтобы не дать повод для дополнительных исков. По сути это было одиночным заключением, но после всего пережитого, для Джейса это было почти курортом.
Интернированному рабу тут предоставлялись почти такие же условия, как и другим заключенным, включая часовую прогулку, посещение душевой раз в неделю, трехразовое питание и доступ к тюремной библиотеке. Только за пределы камеры его выводили тогда, когда по графику он не мог пересечься с другими заключенными, а книги и еду передавали через смотровое окно камеры. Все, что ему было недоступно, это посещение общих занятий по строевой подготовке (все-таки это было военное учреждение) и работ в общих помещениях. Но Джейс спокойно мог прожить без кружения по плацу или мытья унитазов в общей уборной.
Тем не менее, даже такая простая вещь как внеплановая прогулка по этим скорбным коридорам радовала xоть каким-то разнообразием. Джейс вошел в маленькое помещение, больше похожее на допросную в полицейском участке, чем на переговорную, и позволил усадить себя за стол и зафиксировать. Стол имел для этих целей хромированную скобу и пару наручников с чуть более длинной соединительной цепью.
— Мистер Килгор, - поприветствовал Джейса холеный мужчина в безупречном дорогом костюме. - Надеюсь, у вас по-прежнему все в порядке?
— Вашими стараниями, мистер Дэрроу, - ответил адвокату Джейс. - Мне кажется, всем тут проще уступить, чем спорить с вами.
Адвокат вежливо улыбнулся, хотя видно было, что такое небольшое признание его талантов ему приятно, пусть даже оно и исходило от раба. Дэрроу явно относился к людям, видевшим в Джейсе только движимое имущество, но в таланте поддерживать видимость приличий адвокату не было равных. За деньги Коры он готов был вести себя корректно даже с невольником, не требуя от того стандартного раболепия.
— Пока что мы не требовали ничего особого, - заметил адвокат. - Ваше нынешнее положение предполагает особый охранный статус, и нет никаких оснований отказывать вам в том, что он в себя включает.
На это Джейс лишь криво усмехнулся. Какие нужны были основания для того, чтобы отказать рабу в чем-то? Да никаких! И только воля его хозяина могла помешать в этом. Сейчас Джейс с особой горечью ощущал, что его защищает спорный статус собственности Коры. После свободы, после его глупых мечтаний о встрече с Корой в качестве любимого - и свободного - мужчины, реальность отрезвляла с особой жестокостью.
Он словно опускался на морское дно в то время, когда над головой бушевал шторм. Где-то там Кора предпринимала какие-то шаги, дралась за него, а он был вынужден бездействовать. Как примерная хорошо выдрессированная собственность, пассивно ждать, когда за него решат его судьбу, причем без особых надежд на хороший исход. Джейса это не устраивало, но изменить ситуацию он не мог. И все же ему становилось все теснее в собственной шкуре, и каждый раз, когда он сталкивался с тем, что напоминало ему о его статусе, под кожей зарождался странный зуд, будто он готовился выползти из нее, а ему не позволяли.
— Вы узнавали насчет права на звонок? - поинтересовался Джейс.
— Да, но здесь, к сожалению, мы получили недвусмысленный отказ, - покачал головой Дэрроу. - Вам разрешено только передавать сообщения через охрану, а уж она свяжется со мной. Звонок вашему брату сочли невозможным.
Джейс стиснул челюсти и натянул цепь на руках - боль от впившихся в запястья браслетов помогала сдержать язык.
— Однако, - поднял руку в успокаивающем жесте адвокат. - Я взял на себя смелость сообщить вашему брату о том, что вы живы и о некоторых аспектах вашей нынешней ситуации. С разрешения майора Хименес, разумеется.
— Разумеется, - кивнул Джейс, скрыв в голосе переполнявший душу сарказм. - Я благодарен вам и майору Хименес.
— У вас очень щедрый и добрый покровитель, мой мальчик, - не удержался от покровительственного тона Дэрроу. - И очень могущественный. Не сомневаюсь, что тому, что в деле снова появились новые материалы, мы обязаны именно ей. Нашли тех, кому вас продали после вашего пленения, а также записи с их признаниями. Увы, обвинение может поставить под сомнение законность записей, но эти торговцы уже дают повторные показания следствию.
