Значит, у старухи его сюрпризы не поджидают, можно идти.
Оторвавшись от дуба, мужчина продолжил движение и спустя непродолжительное время подошел к кривобокой и замшелой избушке.
— Хозяйка! — подал он голос, не желая входить без разрешения.
— Какие гости, да без приглашения! — почти сразу дверь открылась, явив пожилую хозяйку. — Проходи, раз пришел.
Михаэль напряженно всматривался в морщинистое лицо женщины и неожиданно узнал:
— Альмира??!
— Ага, она самая, — согласилась старуха. — Чем обязана?
— Альмира! — Михаэль обрадовался и, схватив старушку за руку, заговорил торопливо и горячо:
— Я не знал, куда ты пропала, и никто не говорил. А потом приехала новая зельеварка, Елиазар женился, потом они с отцом погибли, завещание. В общем, я себя не помнил, не то, что про тебя. Альмира…
— Двенадцать лет прошло, я думала, не вспомнишь и не узнаешь, — голос женщины дрогнул.
— Нет, Альмира, я тебя все эти годы не забывал. Совру, если скажу, вспоминал каждый день, но когда пил какое-нибудь снадобье или наносил мазь — ты на ум приходила обязательно. Снадобья других зельеварок на твои походили так же, как пригорелый черный хлеб на ещё горячий праздничный каравай. Нет, одна зельеварка не уступала, ее отвары были такие же, как твои, но… Впрочем, это неважно. Как ты? Почему в такой глуши? У тебя не на что жить? Я дам! Построим хороший дом, а хочешь — возвращайся! В замке для тебя всегда будет еда и крыша над головой.
— Михаэль, ты все такой же порывистый, — довольно улыбнулась Альмира. — Нет, не зови, у меня тут покой, зелень и никаких людей с их злобой, завистью и стремлением нагадить ближнему.
— Тогда я помогу выстроить тут нормальный дом!
— Не торопись, на мой век и этого хватит. Ты лучше скажи — как тут оказался? Искал что-нибудь?
— Старую зельеварку искал, совет мне нужен. А тут — ты, я и смешался.
— Пошли в сад, там есть место под жерделой — тенек, легкий ветерок. Посидим, поговорим. В дом, прости, не зову — старенький он, убогий, тесный. Мы уж лучше на свежем воздухе.
Неожиданно проворно для своего возраста двигаясь, Альмира вынесла запотевший кувшин с взваром, две чашки, тарелку с вялеными фруктами и показала графу на лавку, приглашая садиться.
— Рассказывай, что за беда тебя привела.
— Альмира, у тебя какая-то особенная магия? Не такая, как у других зельеварок.
— С чего ты взял? Обычная, как у всех — стихия Земли.
— Тогда почему, твои зелья отличаются от приготовленных другими? Твои и пить приятнее, и помогают лучше.
— Может быть, я более тщательно выдерживаю рецепт? Знаешь ли, очень важно, чтобы ингредиенты закладывались в строгом порядке, выдерживались температурный и временной режимы, важно и качество зелья, и настроение, с которым зельеварка берется за работу.
— Это что получается, Альмира? Во всей Империи, да что там, в Империи, я уже достаточно попутешествовал, из всех зельеварок, которые живут по всему миру, одна ты строго соблюдаешь режим, рецепт и правильное настроение?
— Тебе кажется. Много хороших мастериц! — Альмира заметно смутилась, укрепив Михаэля в мысли, что с ней не всё так просто.
— Кажется, я знаю, в чем причина, — воодушевилась старушка. — Вы же, мужчины, сразу отнимаете магию у девушки, вот остальные зельеварки вынуждены готовить снадобья без помощи дара. Мне чудом удалось сохранить магию. Ты упоминал, что знал ещё одну, такую же, как я — уверена, у неё тоже сохранен дар, поэтому и зелья получаются лучше.
Михаэль, подумав, кивнул:
— Пожалуй, ты права.
— Ну, вот и выяснили, — Альмира заметно расслабилась. — Может быть, теперь расскажешь о своих делах?
— Подожди, не сходится. Магию у женщин забирают у нас, в Империи. В Тропиндаре, к примеру, дар остается, но и там зелья обычные, не такие, как у тебя и… еще одной зельеварки. Есть ещё какой-то секрет, верно?
— Зачем тебе это, граф? Мужчин — зельеваров не бывает. Даже если ты узнаешь все наши секреты, тебе это никак не поможет.
— Скажи, ты умеешь становиться незаметной?
— В каком смысле? Накладывать отвод? Не умею, для этого есть артефакты.
— Нет, не отвод. А так, что, к примеру, я бы чувствую, что ты рядом, но не вижу, и никто не видит?
— Другие тоже чувствуют?
— Полагаю, нет. Только я.
— Когда такое случилось? Может быть, тебе показалось? Постой-ка! — Альмира схватила мужчину за руку и замерла, глядя ему куда-то в район солнечного сплетения. — Да у тебя две стихии! Глазам своим не верю! Дай-ка руку! Понятно теперь, почему тебя пропустил Дуб.
— В каком смысле — пропустил? — Михаэль, недоумевая, протянул руку.
— Не эту, другую! Хм, — старушка проворно подняла рукав и впилась взглядом в запястье. — Да это я так, не обращай внимания!
— Я не женат, Альмира. Я провел ночь с одаренной женщиной, которая оказалась девственницей, и наутро обнаружил, что вязь пропала. А вчера я узнал, что моя беременная бывшая жена вышла замуж за барона Делаверт. Не представляю, как Его Величество разрешит возникшую путаницу.
— Причем тут император? Не отвлекайся, ты же пришел узнать больше о зельеварках? Рассказывай о той, другой, чьи снадобья так похожи на мои.
Рита, — голос мужчины дрогнул, а глаза заволок туман. — Она — необыкновенная. Даже когда сердится, на душе тепло. Самостоятельно училась пользоваться даром, представляешь? Совершенно одна, без учителя или наставника — по четырем книгам. Я их видел и, пожалуй, сам бы мало чему смог по ним научиться, ведь для понимания написанного нужна база. У Риты ничего этого не было. Когда она в чужой стране осталась без поддержки, без родных, то опять справилась. Стала варить зелья и продавать, подружилась с соседями, её все любят и уважают!
Альмира внимательно слушала.
— Еще она очень умная и сообразительная. Несколько раз спасла мне жизнь, и без её помощи у меня ничего не получилось бы.
— А зелья, зелья-то она, как варит? Видел?
— Видел, — кивнул Михаэль. — Сначала перебирает травы. Не спеша, ласково поглаживая каждую былинку. Потом что-то растирает в ступке, что-то режет мелко-мелко. Котелок побулькивает, Рита опускает в него щепотку того, несколько штук другого, отодвигает котелок с огня, мешает, снова заставляет кипеть. И при этом у неё такое лицо… Не знаю, как объяснить. Когда я смотрю на неё, на меня сходит благоговение. А ещё, у неё немного светятся пальцы, или мне это показалось.
— Ты хотел бы, чтобы Рита была здесь, рядом с тобой?
— Да, — граф замер, глядя куда-то в пустоту. — Но ради неё этого нельзя допустить.
— Не думай о том, что нельзя, думай о том, хотел бы, чтобы вы были вместе?
— Да, — Михаэль выдохнул эти два звука так, что Альмира вздрогнула и бросила быстрый взгляд на расцветшее татуировкой запястье мужчины. Затем, спешно опустила рукав рубашки и разжала пальцы, позволяя руке графа выскользнуть. Всё, что ей было нужно, она увидела.
— Не пора ли возвращаться, Ваше Сиятельство?
— Что? — Михаэль очнулся и с подозрением посмотрел на старушку. — Что-то я разоткровенничался, а ты так на мои вопросы и не ответила. — Я чувствовал, что Рита рядом, но когда открыл глаза, мне сказали, что её нет в замке уже несколько дней. А Земля? Почему меня тянет обнять дуб, и я боюсь повредить бурьяну?
Альмира пожала плечами:
— Ищи ответ в своём сердце, Михаэль.
Со стороны домика раздался трезвон.
— Полагаю, это прибыл целитель из замка, — весело отреагировала Альмира, направляясь в дом. — Не будем расстраивать человека, он очень за тебя переживает. Возвращайся в замок, решай свои проблемы…
— Я найду её и верну! — неожиданно решительно бросил граф, поднимаясь с лавки.
— Захочет ли она? — старушка вынесла корзинку, в которой находились горшочек, бутылка и коробочка. — Женщина привыкла к относительно вольной жизни, привыкла сама за себя отвечать, что ты ей можешь предложить? Посадишь в золотую клетку, как вы держите ваших женщин?
— Достаток, безопасность, поддержку!
