в Дом Магии, мы с ней сразу нашли общий язык.
Лукас не удержался спросить провокационное:
— И кто по-твоему подходит ей больше, Магнус или я?
Мама многозначительно улыбнулась.
Что бы она ни думала, Лукас закончил сам:
— Единое восстановилось, и с этим не поспоришь.
Мать с удовольствием внимала его низкому обволакивающему голосу — главное, ее сын стал счастливым.
* * *
Свита бога, составленная им из праздной молодежи обоих полов, а также зрелых анамаорэ с легкими характерами, неудержимо влекла Оливера.
Яркие эмоции, мелодичная музыка, изысканное вино, беседы — серьезные, шутливые, фривольные — в расширенном поместье Мага царила атмосфера праздника!
Никто не имел каких-то особых обязательств, любой мог провести время под крылом Магнуса, наслаждаясь жизнью, и творческие личности спешили этим воспользоваться.
Анеля, обожавшая вечеринки, явилась туда одной из первых и потянула мужа за собой
Эстелле Магнус выделил отдельную территорию — Эс единственная была вправе сказать, что работает на Магнуса, остальные анамаорэ, хоть и выполняли зачастую схожие с ней функции, просто тусовались.
После разговора, когда Магнус взялся сам составить счастливое будущее Эстеллы, Эс почувствовала себя немного увереннее и расслабленнее.
Она часто ошибалась, каждый промах серьезно ранил ее сердце, и оказалось так приятно переложить заботы на крепкие мужские плечи — то, что тяготило Эстеллу, Маг рассматривал с ясной улыбкой.
Стоило просто довериться ему и жить, будучи уверенной, что в один прекрасный день идеальная любовь постучится в ее дверь.
Оливеру приходилось сложнее.
Он добровольно дал клятвы, но нескончаемый поток красавиц заставлял его дыхание сбиваться.
Этот путь вел в никуда, Оливер уже выбирал дорогу сумасбродств, отдавал ей предпочтение не раз, но всякий чувствовал себя опустошенным.
Глава 450. Нежный и горький
— Разве я все еще не твоя сестра? Ну да, я изменилась чуток, я начала с чистого листа, но это же не значит, что мне отбило память! — высокий голос ошеломляюще прекрасной девушки музыкальным хрусталем волновал тишину уютной комнаты.
Стройная, пронзительно тонкая и вместе с тем полная жизни, говорившая представляла собой совершенное дитя иного мира. Густые медно-рыжие волосы крупными волнами обвивали ее стан, кожа навевала грезы о нежной сладкой карамели, зелень бесчисленных лесов распустилась в радужках глаз, и даже маленький округлый подбородок вносил завершающий аккорд в мелодию лепки потрясающего существа.
— Зачем тебе кто-то еще? Я идеально подхожу! Знаю вашу историю с самого начала, с вами обоими в хороших отношениях, и платить мне ничего не надо! — Эрин звонко рассмеялась.
Колетт откинула со лба прилипшую прядь волос.
— Да, но тебя это точно не обременит?..
Эрин оставалась беспечной:
— Да брось! Там, где я теперь живу, прямо боготворят родственные связи, только и говорят, что о единстве, и Дамир даже считает, что нам пора бы оповестить своих о случившихся изменениях… Глупо скрываться… Я еще могу обождать до Церемонии, но ваше-то дело давно решенное!
Колетт обеспокоенно нахмурилась:
— Дамир позволит тебе пропадать надолго? Да и в Городе еще шпионы врагов….
Эрин фыркнула:
— Конечно позволит, у него полно дел, а я иногда не знаю, чем себя занять. Но ни с какими сомнительными личностями я встречаться не собираюсь. Не темни, Колетт, я чую, что ты что-то не договариваешь. Неужели ты считаешь, что я с нынешними способностями не смогу ухаживать за младенцем или твоей квартирой?!
— Нет, что ты! — Колетт поспешила смягчить ситуацию. Как-то девушки надолго и всерьез поругались из-за неурядиц и острых язычков обеих, разлука далась Колетт крайне болезненно.
Роды прошли легко и безмятежно в присутствии Роберта и богини, наверное, лучезарная ввела Колетт в какой-то гипноз, начисто стерев ее ревность, и Колетт думала исключительно о сыне, но никак не о раздражающем присутствии могущественнейшей соперницы.
На утренней заре Антон появился на свет без каких-либо проблем, молоко пришло сразу, и Колетт ощущала, что все складывается куда проще ожидаемого.
* * *
— У тебя никогда не было девушки, Ринальдо?! Шутишь! Ты же такой… — Паола замялась, румянец подступил к ее загорелым щечкам.
— Какой? — Ринальдо ослепительно улыбнулся, его васильковые глаза глядели пытливо.
— Эээ, — соврать Паоле вряд ли удалось бы, наверняка Ринальдо отчасти владел телепатией, но слова не шли, и Паола смутилась еще больше.
Ринальдо подбодрил:
— Ну же!
Паола нашлась:
— Наглый! Наглый и самоуверенный! Ох, прости… Я хотела сказать, что ты…нууу…умный, красивый, влиятельный… Такой вот весь мужественный… И…
Спустя миг его губы оказались возле ее губ:
— И я весь такой замечательный классно целуюсь! Проверим?
От неожиданности Паола отшатнулась, тотчас испугавшись, что своим рывком привлекла кучу ненужного внимания к их столику.
— Да прекрати уже! Сколько можно меня третировать?!
Ринальдо ухмыльнулся:
— Ты забавно пугаешься. Я даже не могу обидеться и перехотеть с тобой общаться. А то смотри…
Паола знала, что так не следовало поступать и ровно потому, не давая Ринальдо договорить, сама вдруг прильнула к нему и поцеловала, опьяняясь ароматом его дыхания и лениво размышляя, что отрываться от его вкусных губ ей совсем не хочется..
Глупо, дерзко и глупо.
Соблазнительная кожа в вырезе ворота его рубашки…
Царевич взял девичье лицо в ладони, передавая ей свою мысль:
— Люди вокруг нас совершенно нас не видят, не стесняйся…
Он приглашал ее заняться любовью словно у всех на глазах, но в действительности наедине?
Нет, это было чересчур. Паола отпрянула:
— Почему у тебя нет девушки?
Ринальдо потупился:
— По нашим меркам я еще маленький. Недавно переродился.
Ласковые руки обвили его сильную шею.
— Гадкий мальчишка! Развел меня…
Ринальдо пообещал:
— Я буду нежным. Нежным и горьким. Так интереснее.
Порок, страсть и чувственное наслаждение. Танец губ в утреннем тумане. Тени от длинных ресниц. Язык будоражаще влажный, скользкий, неописуемо прекрасный! Во всех уголках ее тела одновременно. Тончайше. Невесомо.
Представляя это, Есения ощущала, как каждая частичка ее существа наполняется волшебством, она не могла больше ни терпеть, ни сдерживаться, желая отдавать и принимать прямо здесь, прямо сейчас, и никакие предупреждения не были уже властны над пожаром ее экстаза!
Магнус останавливал ее, соблазнительно преступно улыбаясь и ласково прижимая Есению к сильной груди:
— Если мы реально это сделаем, ты потеряешь легкость. У меня много поклонниц, сама знаешь. Потом ты будешь злиться и ревновать, нервничать, страдать… Жизнь здесь утратит привлекательность… Хочешь, я дам тебе хорошего парня? Будете любить друг друга, пройдете Церемонию…
Есения отчаянно вцепилась в литые плечи Магнуса:
— Я люблю тебя, хочу тебя и переживу все, что произойдет дальше!!!
Магнус усмехнулся:
— Это твердое ответственное решение?
Есения
