Вот теперь Эсте стало понятно, что означает название — песочник, и почему оно считается наказанием. Оба ее ночных жениха нацепили на сапоги и накрепко привязали к ним широкие ступни, усеянные снизу острыми шипами, затем повесили на плечи мешки с песком. И осторожно выдвинулись на лед, предварительно посыпая перед собой дорожку смешанным с золой песком. Как вскоре стало девушке понятно, случайно укатиться и погибнуть они не могли, у каждого за пояс была привязана длинная веревка, второй конец которой держали оставшиеся на тропе бандиты. Но все равно работа песочников оказалась очень тяжелой, требовалось осторожно продвигаться по льду вперед и очень тщательно насыпать перед собой дорожку из песка чуть более полушага шириной. Эста прекрасно понимала, как непросто несколько часов, которые потребуются, чтоб закончить прокладку тропы, провести в постоянном напряжении на слепящем глаза льду. Но как ни сочувствовали песочникам сообщники, желающих встать на их место что-то не находилось. Лишь еще один из бандитов, по-видимому, тоже за что-то наказанный, сновал между замершим на последнем каменистом отрезке дорожки отрядом и первопроходцами, поднося им мешки, остальные терпеливо ждали.
— И как долго простоит такая тропа? — заинтересовалась тихоня.
— Ровно один день, — испытующе глянув на нее, веско сообщил Кэнк, — к вечеру она наполнится талой водой, а за ночь замерзнет, сверху, с горных вершин все время стекает холод. А через несколько дней тропа еще и сдвинется, этот язык все время потихоньку сползает вниз, к бурной речке. Ну а ниже переходить очень неудобно, там пришлось бы в конце подниматься к тропе и лошадям такое намного тяжелее.
— А почему бы вам не протянуть к той стороне веревку? — задумчиво рассматривая темнеющую напротив низкую, поросшую кустами и кривыми деревцами гору, предложила тихоня.
— Для кого? — усмехнулся один из бандитов, остановившихся неподалеку и бесстыдно подслушивающих чужой разговор, — для тех, кто пойдет по нашим следам? Нет уж, пусть попробуют, найдут в этих местах песок для тропы.
— Ты думаешь, что без песка тут не пройти? — Заинтересовалась девушка.
— Конечно, — уверенно ухмыльнулся он и подавился своим смешком, увидев, как странная пленница слезает с лошади.
— Эста! — в голосе Кэнка прозвучала настолько знакомая возмущенная интонация, что девушка не смогла не улыбнуться лукаво.
Все-таки хорошо, что она поверила своей интуиции и была с ним предельно откровенна, когда заметила слишком горячий интерес к кольцу Змея.
— Веревку потом можно будет убрать, — кротко и проникновенно сообщила тихоня, — последним пройдет песочник без груза. Зато по ней можно им передавать песок и вообще они смогут привязаться. Думаю, тогда мы переправимся намного быстрее.
— Ты куда-то торопишься? — едко ухмыльнулся адъютант, но в его глазах плеснулась острая тревога.
Вот за неё Эста была благодарна ему намного сильнее, чем если бы получила в подарок диадему с лунными камнями. И если бы могла, обязательно рассказала ему, как долго не сходит по весне в окрестностях северного монастыря слежавшийся снег, как подтаивают вешними днями и к утру замерзают скользким стеклом слежавшиеся кучи снега и притоптанные дорожки. Насколько хорошо нужно уметь по ним ступать и скатываться с пригорков, если не хочешь набить синяков. И как старшие сестры учат младших ходить и по льду и по каменным уступам и по висящему над пропастью бревну, не уставая приговаривать, что там, в большой жизни, никто девочкам тихоням и глупышкам не приготовил копны соломки, чтоб подстелить в каждой ямке.
Хотя сейчас тихоня вполне могла бы спокойно сидеть на коне или на солнечном повороте тропы в ожидании, пока песочники прокладывают путь. Вот только все росло в ее душе беспокойство, металась в поисках выхода интуиция, все чаще повторяя, что время сейчас играет вовсе не за тихоню. Там, куда так упорно и обреченно стремилась госпожа Ниди, ждали их неизвестные, скорее всего, уже знавшие о смене короля и об указе амнистии. И трудно было представить, что этот указ мог им понравиться. Ведь узнав о помиловании, все, кто до времени таился тут, как ее брат в потайных комнатах замка, немедленно захотят вернуться домой. Ну, может за исключением нескольких человек, кому по душе такая жизнь, или просто некуда идти.
И тогда тот, кто построил где-то в недостижимых горных долинках маленькую, но крепкую и надежную страну с преданными и покорными подданными, вмиг окажется охранником ее руин.
— Ну не сидеть же тут полдня? — Девушка достала из кармана моток шелковых нитей, с которым никогда не расставалась.
Если было нужно сделать занятый вид — ловко вязала ажурные шарфики, а если требовалась прочная леска или бечевка, так же уверенно их распускала. Привязав один конец нити к большому обломку камня, тихоня сунула клубок в оставшийся от спрятанных денег Змея и привязанный к поясу пустой кошель и завязала его, оставив лишь щелочку для выходящей нитки.
— Это гарденский шелк, — пояснила напоследок внимательно следившей за нею хозяйке, и смело ступила на лед.
Все бандиты, открыто или тайно следившие за её действиями, смолкли и напрялись, а стоявшие неподалеку торопливо шагнули ближе, готовясь спасать глупую девчонку. Но она шла спокойно и уверенно, как-то очень мягко, словно кошка, ставя ноги. Всего несколько секунд, и девушка обогнала потихоньку продвигающихся по льду песочников. Прошла мимо, даже не повернув головы, и они от изумления замерли, не веря своим глазам.
— А если она не вернется и не станет ждать? — подозрительно проворчал один из бандитов, когда пленница ушла уже шагов на пятьдесят, оставив за собой только паутинку неимоверно крепкой нити.
— Ты предлагаешь выстрелить ей в спину? — Холодно осведомился Кэнк, меряя соратника презрительным взглядом.
— Возможно, и стоит, — не сдавался тот.
— Хватит говорить глупости, — резко оборвала этот разговор Леонидия, — собирайте и крепко связывайте самые крепкие веревки.
— И сначала самые тонкие, притащить на нити веревку не так легко, — поправил ее указание Кэнк, — а потом несколько человек переберется к ней и поможет натянуть. Бовин, заберись на камни, найди местечко повыше, где можно надежно закрепить веревку.
Мужчины торопливо бросились выполнять его указания, отлично понимая, что он имеет в виду. Такую переправу из нескольких натянутых канатов, за которые можно держаться при переходе и быстро переправлять грузы они устраивали в прошлые годы и ходили до новой весны, пока дожди и таявшие снега за ночь не начинали намораживать на веревках неподъемные глыбы льда, рвавшие все в клочья. Но в этом году госпожа почему-то запретила так делать, а после того, как вчера приказала обрубить тросы единственного моста, у многих появилось ощущение, что они беспомощная дичь, убегающая от своры натасканных собак и отряда вооруженных до зубов охотников.
