– Кайр, в нашей ситуации...
Ноэль не договорила, но магистр понял:
– Любой козырь хорош.
– Я буду сильнейшим козырем, – задергался тень.
– Сильнейший здесь я, – внушительно произнес Дамьен.
– А ты и твоя стая будете... Я бы назвала вас "Козыри Неожиданности", – мягко произнесла Ноэль, и спор тут же стих, не успев и начаться.
– Пусть будет так, – кивнул Кайр. – Зови своих.
Магистр еще не договорил, а за границей появилось еще двое теней.
Ноэль неожиданно встрепенулась:
– Лиам...
– Лиаму нельзя, к сожалению, доверить эту тайну, – покачал головой Кайр. – Когда он вернется в свой возраст или догонит старших, только тогда у него появится свой теневик. Не раньше.
Три тени принесли клятву служения, а после втиснулись в одну бабочку. И в итоге Ноэль пришлось брать овеществленную иллюзию на руки: тени не смогли махать крылышками и чуть из-за этого не переругались.
– Спускаемся, – отрывисто произнес Кайр.
И, вернув всех в мир живых, магистр едва успел поймать Ноэль. Пылающая на мгновение потеряла сознание, и он, ненавидя себя на низость, успел коснуться губами ее огненно-алого локона. Травяной аромат чуть не свел его с ума, но...
– Что со мной случилось?
– Это нормальная реакция на обратный переход, даже не потеря сознания, а… Сознание как бы не успело вернуться, запоздало на пару секунд, – ответил Кайр, не спеша выпускать ее из объятий.
Ноэль подняла на него взгляд:
– Спасибо, что взял меня с собой. Это... Это было удивительно.
Кайр пропал в ее глазах. Казалось, что стоит лишь склониться к манящим губам – и тогда...
Бабочка, зажатая между их телами, закряхтела, и магия момента растаяла, как будто ничего и не было.
– Вам будет трудно, я уверен, – с чувством произнес Кайрнех и, перехватив бабочку за крылья, вытряхнул двух теневиков наружу. – Оставайтесь здесь. Дамьен, проводи Ноэль и пригласи ко мне Мориса и Альбирею.
Ноэль Альхена Антер,
Принятая в дом Айервилль, принятая в род Мор
Дамьен, идущий рядом со мной, осторожно произнес:
– Неужели я не вызываю у вас совершенно никаких эмоций? Людей пугают высшие теневики, но ваше сердце бьется ровно.
– Не хочу лгать вам, Дамьен, – сдержанно отозвалась я. – Мне и самой непонятно. Но вместе с тем теневая магия никогда меня не пугала.
– И вы не считаете, что такие, как я крадут, чужие жизни? – прищурился он.
– Не считаю, у вас своя есть.
– Охотники крадут все: душу, жизнь, эмоции, магию, – пропищал Милки и заложил вокруг нас лихой вираж.
– Охотники, про которых мне никто ничего не сказал, – хмуро сказала я.
Дамьен, остановившийся у дверей в мои покои, не менее хмуро ответил:
– Вы имеете право знать, леди Ноэль. Но я ли должен говорить об этом?
Мне оставалось лишь развести руками:
– А кто? Кайр будет молчать до последнего.
– Охотниками становятся те магистры теней, что нарушат равновесие грани, – мрачно и торжественно произнес Дамьен. – И мой патрон был близок к этому, как никто. Когда он искал детей, то призвал в мир живых столько голодный теней, что едва не исчерпал себя до дна.
Мне подурнело.
– А если он исчерпает себя?
– Он обречен стать одинокой, вечно голодной тенью. Тенью, что не способна насытиться ничем, кроме своих собственных собратьев. Приятного вечера, леди.
– А…
Он исчез, а мы с Милки остались у дверей в мои покои. Ох, кажется, мне не помешает чай с ромашкой.
«Хотя тут впору идти в поле, срывать и с корнем жевать», – пронеслось у меня в голове.
– Тут мы будем жить? Да? Все такое красивое! А где будет мое гнездо? Мне нужно гнездо, надо тень, надо меньше света и цвета. – Милки истерично метался по наполненной солнечным светом гостиной.
И я в итоге была вынуждена распахнуть книжный шкаф.
– Заселяйся.
– Это все мне?! – На крыльях иллюзорной бабочки появилась счастливая клыкастая рожа. – Спаси-ибо!
Милки влетел внутрь и прикрыл за собой створки. А после шкаф начал подпрыгивать! От него тянуло жутковатой магией, а…
– Леди Ноэль, позволите войти? – Дверь в гостиную приоткрылась, и к нам просочилась Искра. – Господин Дамьен сказал, что вы захотите принять зелье от головной боли и успокоительное.
Девушка поставила на низкий чайный столик два флакона и, сделав шаг назад, благовоспитанно сложила ручки. После чего тихо спросила:
– Что-то случилось?
– Нет, все в порядке, – я покачала головой, – плохо спала, с Райсарой разругалась. Все по мелочи вылилось в необходимость приема зелий. Так бывает. Принеси мне, пожалуйста, чай.
И, едва Искра вышла, я похвалила затихшего Милки:
– Ты молодец.
– Магистр четко дал понять: я простая иллюзия, – довольно проурчал теневик, выглядывая прямо сквозь створки шкафа. – Но в этом мире я стану чудовищно силен! И тогда Тарка не сможет больше говорить, что я просвечиваю на ветру. И пойдет со мной звезды ловить, вот!
– Или ты позовешь ловить звезды кого-то другого, – дипломатично отозвалась я.
– Не-ет, Тарка – она умная, она до двухсот считает, а я до ста только. А еще она смоляная, густая-густая и с белыми завитками. Значит, недолго ей Низшей быть. А я… Но я наверстаю!
И он втянулся обратно. А я пододвинула к себе книгу о традициях двуликих. Пора из слепого котенка стать хитрой, осмотрительной кошкой. Не то либо нос отобьют, либо хвост прищемят.
Голова начала пухнуть уже через час. В записной книжке несколько страниц были безнадежно испорчены: я пыталась вывести закономерность некоторых традиций, но, увы, только запуталась.
Зато теперь понятно, отчего все так восхитились поданным пирожным. Тем, в форме пчелиных сот. Эту сладость подают исключительно внутри клана. И, что немаловажно, такая сладость у каждого своя. Род Мор не раз стоял на грани исчезновения. Но самым страшным был тот момент, когда беременная лисица потерялась в лесу. Леди Мор сбежала от своих похитителей и не знала, что ее супруг к тому моменту уже был убит. Таким образом, внутри нее был последний представитель рода. Девушка долго скиталась, и, когда силы ее почти оставили, на пути попался улей. Легенда скромно умалчивает о том, каким образом беременная истощенная женщина добралась до меда, но факт есть факт: она выжила. И именно она придумала новую клановую сладость. А из записок очевидцев следует, что лисица терпеть не могла пчел и до конца своей жизни не касалась цветов.
– Я так полагаю, что ее знатно изжалили, – вздохнула я и поежилась. – Мне бы не хотелось выживать в лесу.
– Мне бы тоже, – прогундел Милки из шкафа, – как я понимаю, влесу – страшное место.
– Лес, – уточнила я. – Где? В лесу. Там не везде страшно на самом деле. Но одиночкам в чащу лучше не ходить.
– В одиночку вообще ходить не следует, – наставительно произнес теневик. – О, у нас входящее сообщение: Альбирея и Морис приглашают любезную матушку на чаепитие на террасу.
– Передай, пожалуйста, что я уже иду, – рассмеялась я.
– Сообщение принято и передано в теневую доставку, – с невероятным достоинством ответил теневик. – Эх, я ведь не все стандарты знаю, а спросить и не у кого.
– Стандарты?
– Маги не всегда нас боялись, – скорбно отозвался Милки. – Когда-то была целая служба, мы доставляли сообщения, умели даже передавать голоса. Вы в меня говорите, а связанная со мной тень вашим голосом с другим человеком. И наоборот.
– И ты так можешь?
– Нет, – из шкафа раздался душераздирающий вздох, – говорю же, стандарты утеряны. А с ними и знания. Это все из-за теневых охотников, будь они прокляты. Хотя что это я? Они и так прокляты.
– А…
– Принято входящее сообщение: Альбирея и Морис ожидают матушку с покорностью и смирением. А охотники натащили в ваш мир неразумных теней.
– Чем же страшны неразумные тени?
– Они не отличают хорошее от плохого и пожирают все, что кажется вкусным. Людей, например. Магия-то в вас диво как хороша.
