Какого дьявола им тут понадобилось?! Заблудились? Напились и ошиблись домом? Такого прежде не бывало, но все могло случиться в первый раз, да и другого объяснения происходящему Бобби пока найти не смог. Ему хотелось, чтобы они убрались отсюда, как можно скорее.
Он все никак не мог решить, что же ему делать дальше: то ли отпустить Минди, потому что с нее уже было достаточно, то ли оставить еще ненадолго и довести «учебный» день до конца? Так чтобы он плотно, навсегда, врезался ей в память.
Время замедлилось, Кэш забыла о недомолвке с Алексом, позволив себе мысленно согласиться с ним. Пришло время для веселья!
Она повернулась к стоящему мужчине, делая шаг в сторону света, сумрак обтек часть ее лица, показав краткую иллюзию — тот самый ее вид, ее лицо, в последнюю ее не-смерть. Такой фокус работал всего несколько секунд, даже меньше. Чем старше становился бессмертный, тем быстрее происходил переход из мира людей в мир теней, тем незаметнее был момент пересечения границы.
Кто-то мог назвать это мерцанием, сравнив их с демонами и со всей их братией, но это было не так. Демоны перемещались в пространстве на огромные расстояния, в то время как бессмертный оставался на месте.
— Привет Бобби!
Ее губы улыбались одной из лучших улыбок. Так улыбалась ее подруга, милая вампирша с радужными глазами.
«Главное представлять, что ты сделаешь с жертвой, а там уже неважно вампир ты или нет! Никто не любит маньяков-психопатов!»
Бобби отступил в дом, запнувшись, оглядевшись и взглянув себе под ноги на то, что лежало на полу и мешало ему пройти, вновь оглядываясь, глядя на медленно идущую к нему покойницу. На сердце похолодело. Минди… Минди, она не врала!
— Ты! Ты! Ты!
— Да, Бобби — это я.
Мертвецки бледное лицо, кровь текущая по нему, заливающая рот, выплескивающаяся из него, стоило ей только открыть его, она заливала лицо, шею. Женщина продолжала идти к нему, улыбаясь окровавленными губами, зубами. Он не обращал внимание ни на что больше, не в силах оторвать взгляда, словно прикованный к ее лицу.
— Я! Это определенно я!
Кэш наступала неспешно, крадучись, сдерживая себя, чтобы не рассмеяться, не расхохотаться в голос.
— И я пришла за тобой!
Справа раздался знакомый смешок. Кэш чуть было не обернулась к нему, удержавшись от того, чтобы не зашикать на него. Но она продолжала «шагать» из сумрака и обратно, чтобы не исчезнуть окончательно и не потерять свой «душераздирающий» облик.
Надо отдать ему должное, Бобби не закричал, просто продолжал отступать, не сводя с нее глаз полных ужаса, качать головой, как китайский болванчик и как заведенный повторять: «нет-нет-нет!»
Алекс не выпускал Бобби из виду, продолжая оставаться на пороге дома, готовый в любое мгновение отшвырнуть Кэш в сторону. Пусть развлечется, отведет душу.
Только, где же Минди?
Алекс сделал шаг вперед, собираясь насладиться этим маленьким представлением еще немного, но не успел проделать и половину своего пути, как раздался крик визгливый, но наполненный рыданиями:
— Брэд!!! Брэд! Пожалуйста! Пожалуйста, помоги мне!
23. "Спасай свою принцессу."
Минди продолжала сидеть на полу, в коридоре, среди обуви, разбившихся рамок, возле плетенной корзины от которой воняло еще хуже, чем от грязных кроссовок и ботинок, что были разбросаны по коридору. Ее лицо было мокро от слез. Ей было жалко себя, за то, что это приключилось именно с ней. Все как в тех дурацких фильмах и детективных сериалах, где ты возмущаешься из-за происходящего на экране, сетуя на недалекий ум того, кто умудрился вляпаться в историю. Теперь же, она оказалась на их месте. За жалостью к себе, где-то в глубине души теплился огонек злости в предвкушении того, что она обязательно посчитается со своим обидчиком. Как? Она еще не придумала, но сделает это обязательно, позже, когда выберется отсюда.
Щеки горели не только от соленных слез, но и от пощечин, которыми ее щедро награждал мужчина. Все это время, что она пробыла здесь он бил ее, награждая оплеухами, когда же она набиралась сил и бросалась на него, разъяренная тем, что он может так поступать с ней, забывшись, что за этим может последовать, Минди получала увесистый удар в лицо, искры сыпались из глаз и она отключалась.
Бобби рассказал ей все о своей недолгой жизни в тюрьме, о череде неудач, что преследовала его, стоило ему однажды согласиться прикрыть ее.
— Я взял твою вину на себя! Что я получил от тебя вместо благодарностей?
— Я должна благодарить тебя? Ты получил хорошие деньги! Радуйся этому!
В этом вся Минди, ни капли благодарности, ни сочувствия и уж тем более чувства вины. Бобби сомневается в том, что она хотя бы раз вспомнила о сбитой ею девушке, вообще, что помнит ее имя. Они вроде в одном классе с ней учились…Нет, Гвени была в другом, в параллельном. К черту! Какая теперь разница?
— И где они теперь?
Просто спросил он ее, даже и не подумав переложить ответственность на нее. Ему было всего лишь обидно за свою юношескую недальновидность, прошлую жадность и очевидную глупость.
— Какое мне дело, как глупо ты распорядился ими?!
Бобби сидел перед ней на корточках, как и два часа тому назад. Он в очередной раз разглядывал эту жалкую дуру, что сидела на полу, забившись в угол между стеной и тумбочкой, вся в слезах, в соплях, с покрасневшим от злости лицом и выла каждый раз, когда он прикладывался к ее лицу. Ничего серьезного он ей не сделал, все самые серьезные травмы она можно сказать причинила себе сама.
Минди бросалась на него, каждый раз целясь в лицо ногтями, пару раз оцарапала лицо и шею.
Это вывело его из себя!
Глупая баба еще не поняла, что он сильнее и с легкостью справится с ней! Пора ей уже понять с кем ей отныне и впредь стоит быть паинькой! За это-то она и поплатилась, он оттолкнул ее от себя, когда она бросилась на него в первый и во второй раз, громко визжа, Минди отлетела обратно к стенке, приложилась о нее затылком, оба раза потеряв сознание.
В минуты затишья он рассматривал ее, отмечая, что она все такая же красивая, теперь уже правда отличается от той девочки, подростка, какой он повстречал ее. Она и тогда не была угловатой, но спустя годы ее фигура приобрела волнующие изгибы и соблазнительные выпуклости.
— Она жива! Ты не понимаешь…
Минди продолжал нести свой наивный бред. Его не проведешь. Он видел, как умирают люди и уже никогда не забудет, не перепутает это ни с чем. Он проверял ее пульс, невозможно выжить после такого удара!
— Я видел, как он умерла. Я подошел к ней и убедился в этом. Не держи меня за идиота!
— Значит она обманула тебя! Или ты сбил кого-то другого! Я не держу тебя за идиота, ты он и есть! Когда она заявится к тебе в мастерскую или ты увидишь ее в городе, ты убедишься в том, что я права!
Минди продолжала верещать, так что звенело в ушах. Тем больше она злилась и нервничала, тем выше становился ее голос.
— Полиция, они заявятся к тебе! Не удивлюсь если они уже и сейчас ищут тебя! Прекрати уже бить меня! Не смей!
Бобби усмехнулся: напугать его решила! Она переоценивает полицию, особенно местного шерифа, у которого на первом месте соблюдение всех формальностей, а потом уж состав преступления. Не дай Бог остановит за превышение скорости в городе, пожалеешь об этом в тот же час, протащит по всем кругам бюрократического ада.
— Тогда тебе не стоило приходить сюда! Тебя полгорода видело! Тебя видела старуха Монтгомери..
— Никого там не было! Но сейчас да, уже поздно! Все увидели мою машину!
— Что сейчас да?! Что?! Она подглядывает за моим домом, как приклеенная возле своего окна сидит!
Минди молчала ей нечего было сказать на это. Бобби задумался, поддавшись к ней:
— Только не говори мне, что ты перед этим заезжала ко мне на работу! Ты совсем дура?!
По ее лицу он видел, что все-таки заезжала. Бобби грязно выругался, даже не подумав извиниться или придержать маты. Не получится у него спровадить ее из дому так быстро, как хотелось бы. Ее компания быстро утомила его, несмотря на найденное, отводящее душу развлечение. Никогда она ему этого не забудет, но он не переживал на этот счет — теперь они крепко связаны, потерпит, вынесет и не такое!
