трещали деревья, ломались ветки.
– Кто здесь? – спросил принц и завертел головой. – Ки… Киарочка, свет мой в оконце, я ж люблю тебя, давай пойдем отсюда?! Тут кто-то есть…
Он вновь вжал голову в плечи, а затем и сам весь как-то сжался, сгорбился и превратился в большую черную птицу с горящими желтыми глазами.
– Ты же уже умер, чего тебе бояться? – королева потешалась.
Взмахнув крыльями, Стивен взлетел и уселся на сухую ветку стоящего рядом дерева.
– Вот именно. И второй раз умирать не горю желанием. Мне уже стресса хватило, когда со всех проклятие пропало. Вдруг теперь, если мою пернатую тушку разорвут, я больше не смогу возродиться?
– Тогда будь осторожнее, – усмехнулась Кая.
– Вот вы где! – крик Амоа в тишине леса прозвучал как раскат грома. – А я-то думаю, чего ребята взбудоражились.
Мужчина вышел из лесной чащи. В волосах у него застряли колючки, рубашка взмокла, но выглядел он счастливым.
Киара ощутила прилив нежности и прикусила губу, чтобы не рассмеяться от его вида. Нианец подбежал к ней, подхватил на руки и покружил над землей.
– Как прошло возвращение королевы? Моя помощь не требовалась? – Он смотрел на нее лучистыми темными глазами, и в этом взгляде захотелось раствориться.
– Все хорошо, – кивнула она, чувствуя, как от близости любимого мужчины сбивается дыхание.
Это не было похоже на те яркие искры, что возникали от связи, это было гораздо глубже и задевало сильнее. Если до этого последствия ритуала туманили разум, то сейчас даже разум тянулся к Амоа. Все ее естество.
Амоа осторожно наклонился, коснулся губ Каи, и этот почти невинный поцелуй обжег сильнее, чем самые изощренные ласки. Окружающий лес, все королевство, даже родители растворились в этом сияющем взоре карих глаз.
– Стоп! Стоп! Стоп! – Стивен попытался вклиниться между ними, разбивая магию момента. – Вы что, в поездке не намиловались? Меня сюда зачем притащили? О каких ребятах говорит этот увалень?
Киара посмотрела на принца. Прямо за ним, осторожно подкрадываясь, притаилась одна из тварей. Небольшая, похожая то ли на белку, то ли на мышь-переростка.
– Об этих, – Кая кивнула на существо.
В этот момент зверек прыгнул на Стива, отчего тот истошно завопил:
– Убивают! А-а-а-а-а! – и, невпопад махая крыльями, взлетел повыше. – Да тут их…
Со всех сторон к ним выходили твари всех мастей: большие и маленькие, с крыльями, чешуей, рогами, свалявшейся черной шерстью. Обезображенные, с горящими желтым огнем глазами.
– Он просто играет. Подружиться хотел. – Амоа наклонился к мышке, взял на руки и прижал к себе. – Они своих не трогают.
– Ты издеваешься?! – спуститься к новым «друзьям» принц не горел желанием.
– Ты лучше скажи, как там юный герцог в наше отсутствие? – словно между прочим поинтересовался нианец. – Все прошло как по…
– Нет. – Стивен смешно нахохлился, – не успел. Я уже собирался, но выяснилось, что родители у Киары живы, и такое началось!..
– Что это вы там задумали? О чем вы? – Кая окинула заговорщиков подозрительным взглядом.
– Просто спрашиваю, как дела, – ответил Амоа. – Твоя семья жива? Это же замечательно! Ты так хотела помочь им!
– Да, оказалось, что Ирил перенес их…
Королева принялась пересказывать то, что сама недавно узнала, и только потом сообразила, что нианец просто ловко сменил тему. Что же эти двое задумали?
Один из монстриков подошел к Киаре и уткнулся мокрым носом ей в руку. Она ласково потрепала его по холке, и следом остальные существа последовали его примеру.
– А они милые, – кивнула Кая принцу. – А еще очень преданные, как выяснилось.
– Выглядят не очень, – Стивен снова уселся на дерево, на этот раз повыше.
– На себя посмотри, – фыркнул Амоа, приобнимая Киару.
Девушка прижалась к нему, положив голову на плечо.
– У тебя грустный взгляд. Что-то не так? – заметил Амоа.
– Тьма все еще во мне, – тихо-тихо прошептала она. – Я так и не сумела с ней справиться. Не отпустила, когда была возможность… Упустила шанс спасти нашего ребенка.
Вот она и сказала это. Призналась и себе, и ему. Все кончено. Да, она отправилась в опасное путешествие, но не достигла цели. Проклятие не было снято.
– Ты должна знать… – Амоа было явно тяжело говорить об этом. – Проклятие, из-за которого у твоего дяди не было детей, кроме Стивена. Это не из-за тьмы. Не из-за магии Адары. – Он шумно выдохнул и продолжил: – Я… то есть Подгорный король… Безумие не давало ему стать человеком, а на пещеру были наложены чары, удерживающие дракона под горой. И тогда он стал искать сосуд, который дал бы ему возможность снова стать человеком и выйти на свободу. Твой дядя случайно забрел в пещеры, он был близок к тому, чтобы стать сосудом. Его аура почти подходила. Почти, но не полностью. Король вознамерился вырастить из его ребенка идеальное вместилище, а чтобы от этого вместилища не избавились раньше времени, проклял твоего дядю бездетностью. И само вместилище тоже – на всякий случай…
Киара уже слышала от Амоа эту историю. Но вот такие подробности он ей не рассказывал.
– Подгорный король сам не знал, как отменить это. Но теперь, с его смертью, эти чары больше не властны над тобой. И над ребенком. – Нианец напряженно замер, словно боялся, что Киара его оттолкнет. – Он раскаивался. Если бы ты только знала, как это его мучило…
Значит, все-таки получилось? Сердце взволнованно подскочило, Киара инстинктивно прижала руку к животу, передавая ребенку свою радость. Неужели им действительно больше ничего не угрожает?
Королева подняла взгляд на Амоа.
За время их обратного путешествия он много раз просил у нее прощения. И разве она могла не простить? Она, которая сама винила себя и свое проклятие в том, что случилось с ее родителями?
– В тебе ведь осталась память Подгорного короля, так?..
Киара внимательно вглядывалась в лицо Амоа, в который раз пытаясь отыскать перемены. Амоа-человек был чуть менее уверенным в себе, менее наглым, но более искренним, чутким. Ей нравилось это.
Но правда была в том, что, как бы Киара ни пыталась убедить себя в обратном, какая-то ее часть тосковала по магическим желтым глазам.
Амоа кивнул, и по его лицу было видно, что он все еще очень боится ее отчуждения.
– То есть для тебя ничего не поменялось? Ну, кроме того, что ты теперь не можешь летать?
– Это сложно объяснить, – нианец шумно сглотнул. – Король изначально был безумен, и когда я получил его память, мое самосознание изменилось. А сейчас… как будто меня стало меньше. Не наполовину, а даже больше. Я сам стал меньше. И больше нет голоса… эха, которое вторило… вело меня… Это сложно объяснить. – Он покачал головой и несмело поцеловал Каю в лоб. – Прости.
– Сейчас-то за что?
Проклятые твари ластились к ним, крутясь вокруг. Кая задумчиво наблюдала, как к Стивену снова подкрадывается та самая белка-мышь, и думала: предупредить принца или понаблюдать, что будет дальше?
В душе царило умиротворение и покой, которого,
