Она не отступит.
Только не в этом.
Если они не вернут ей Аэрона, она умрет с ним.
Он не умрет один.
Решено.
"Если вы оставите все как есть, лишите жизни хорошего человека, вы будете не лучше тех, от кого защищаете людей."
Он будут как демоны.
Она оставила это невысказанным, но ее намек был ясен.
"Хорошие люди всегда лишаются жизни, Оливия.
Это цена доброй воли."
Произнесла другая женщина, более тихим голосом, с намеком на сочувствие.
Решительно.
"Мы наказали Аэрона за его выбор.
Почему мы не можешь вознаградить его, также? Это то что по-настоящему определяет нас.
Наше сострадание, наша доброта.
Наша любовь.
Любя, он показа степень своего смирения.
Он отдал свою жизнь за меня.
Разве его жертва не перевесила его преступление? Неужели он не доказал, без тени сомнения, что он заслуживает исскупления?"
Опять прокатился шепоток.
А потом, наконец, вздох.
"Возможно что-то можно придумать…"
.
.
.
Дни быстро проносились, один перетекал в другой.
Аэрон проводил все свое время с Баденом.
Она разговаривали, смеялись, плакали и наверстывали все время, пока рассматривали возможные местонахождения ларца Пандоры.
Его решительность отыскать этот ларец была сильнее чем когда-либо.
Не ради того, чтобы остановить Ловцов… хотя это и будет замечательная награда… а ради Оливии.
Он обнаружил, что не нуждается во сне или в еде.
Он просто сущестовал в прозрачной бесконечности, его решимость неослабевала.
Тем временем, они разработали несколько хороших теорий.
Ларец был спрятан в другом измерении.
Возможно он хранился в местности вроде этой, никто не мог переместиться внутрь.
Возможно, скрыт на дне моря.
Хотя кто его взял и зачем, они до сих пор не определили.
"Я так сильно хочу вернуться." сказал Баден когда они шли сквозь туман.
Он сделали все возможное обдумаывая этот способ.
"Время от времени, в непроизвольном порядке, нам даются видения о жизни внизу, но они никогда не бывают достаточными."
"Что ты видел?"
"Несколько сражений Сабина с Ловцами прежде чем он отправился в Будапешт.
Твою крепость.
Взрыв, который соединил вас всех вместе снова.
Каждую женщину, которая помогала вам.
Люциен — счастливый сукин сын.
Его женщина — моя любимица."
"Возможно ты соболезновал бы ему, если бы на самом деле повстречал Анью."
Баден засмеялся.
"Нарушительница спокойстивия, не так ли? Но тогда, все они такие."
Когда его веселье улеглось, он ударил Аэрона по спине.
"Думаю, я больше всего скучаю по женской нежности."
Вспомнил Хадию? "Зачем ты это сделал?" Наконец задал Аэрон вопрос, мучивший его веками.
"Почему ты позволил Ловцам отрубить тебе голову?"
Его друг пожал плечами.
"Я устал, так сильно устал постоянно оглядываться, подозревая всех во всех тяжких.
Я даже начал сомневаться в тебе."
"Во мне?"
"На самом деле, во всех вас."
Баден вздохнул.
"Я ненавидел это.
Я ненавидел жить, постоянно ожидая, что любой из вас отвернется от меня, хотя в глубине души знал, что этого никогда не произойдет.
"Ты прав.
Мы бы никогда не причинили тебе боль."
Они слишком сильно любили этого человека.
Несмотря на его демона, Баден был тем человеком, на которого можно было положиться.
Тот, у кого каждый человек мог найти наставление и поддержку.
"А потом пришла женщина." продолжил его друг.
Я подозревал, что она Наживка, но что хуже всего я надеялся на это.
Поэтому, я это сделал.
Я проводил ее домой, позволил ей соблазнить себя, хотя и знал что появятся Ловцы.
Я был…
.
.
рад, когда они наконец появились.
Я даже не боролся с ними."
Так же как он в конечном итоге отказался бороться с Лисандром.
"Ты доволен как все закончилось?"
"Если честно, я не знаю.
Пандора единственное развлечение и как ты уже видел, она не очень то забавна."
Возрозить было нечего.
"Кстати о Пандоре, она кажется исчезла.
Я не видел ее даже мельком, с тех пор как прибыл сюда."
"Она так действует.
Она дает тебе несколько дней покоя, убаюкивая тебя ложным чувством безопасности, а потом наносит удар.
Ну хватит о ней.
Зачем ты это сделал?" спросил Баден глянув на него.
"Почему позволил, чтобы тебя убили? И да, я знаю, что ты позволил себе умереть.
Ты слишком хороший солдат, чтобы было по-другому."
Аэрон взохнул, и усталый звук походил на вздох Бадена.
"Все эти годы я боялся смерти, но, в конце концов, ты прав.
Я тоже добровольно пошел на это.
Не потому что я устал, а потому что хотел спасти свою женщину."
"А, женцина.
Погибель для всех нас.
Расскажи мне о ней.
У меня еще не было видения о ней."
Баден потер руки в нетерпении.
"Я хочу знать какого рода существо, так хитро пленила мужчину."
"Да, Аэрон, я тоже хочу это услышать."
Аэрон застыл.
"Ты это слышал?" Он развернулся, дико озираясь в поиске женщины, которую от жаждал больше жизни.
Он не нашел и намека не нее.
"Я слышал." сказал Баден, хмурясь теперь.
"Женский голос, не так ли?"
Значит он не сошел с ума.
"Оливия?" закричал он.
Он бы поклялся, что его сердце заколотилось в его груди.
"Оливия!"
В несколькия ярдах от них, воздух начал мерцать, пятнистое сияние в жемчужном очертании наконец обрело форму.
Темные кудри.
Яркие голубые глаза.
Безупречная кожа.
Губы в форме сердечка.
Розовые щечки, и великолепные белые крылья, распростертые за ее спиной.
Крылья.
Ангел.
Она вернулась домой.
"Ты видишь меня?" В отчаянии, он бросился к ней.
"Ты можешь видеть умерших?"
"О, да.
Я могу видеть тебя."
Когда он добрался до нее, то обнял и поднял на руки.
Он держался за ее, как никогда ни за кого не держался, кружа ее.
Ее, она была здесь.
С ним.
Никогда он не отпустит ее.
Ее голова откинулась назад и она беззаботно рассмеялась.
Этот смех…
.
.
как он умиротворял его душу.
"Оливия."
Отчаявшись вкусить ее, он смял ее губы своими.
Она охотно и пылко открыла их, и он вкушал поцелуй за поцелуем, наслаждаясь ею.
Тепло ее тела, сладость ее изгибов.
Его.
И только его.
"Аэрон.
Я должна столько тебе рассказать."
Трепеща, он опустил ее вниз и обхватил ее лицо руками, непрекращая прикасаться к ней.
"Любимая, что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказалась? И я вижу ты снова стала ангелом."
