Майк отшатнулся. Впервые он слышал подобное…ужасающе правдивое. Вера…и неверие.
Кто же это сказал? «Чудеса случаются с теми, кто в них верит»…
Элли рассмеялась.
— Вот видите, Майк. Вот потому я поддержала глупейший разговор о Библии, о средневековой мистике…я, видите ли, в самом деле морочила вас. Теперь вы настолько поверили мне, что находитесь в полной моей власти! Ах, бедный мальчик! Ваше подсознание сыграло с вами жестокую шутку: разве сможете вы теперь разувериться окончательно?.. Всегда ненавидела проповедников!..
А потом был стремительный укус — и темнота…
Миновала неделя.
На взгляд стороннего наблюдателя жизнь Славиного класса ничуть не изменилась, но сами школьники смотрели на это иначе. За короткие семь дней произошли невероятные изменения!..
Мистер Майк Ллоуд скоропостижно скончался: его нашли мертвым в собственной постели. Как говорила Элли, на свидание он так и не явился…
Раньше, чем полагалось, на учебу вышел Слава — к недоумению одноклассников и радости одноклассниц. Радость, однако, оказалась недолгой: все свое свободное время секс-символ школы уделял новенькой — и, казалось, нисколько даже не горевал о своей прежней подруге, Кристи. Такая черствость пугала.
Внимание Вячеслава к новенькой, напротив, ничуть не изумляло: Элли за те же семь дней преобразилась настолько, что на нее засматривалась вся мужская часть школы, включая даже учителей! Не поворачивался язык назвать ее Нетопырем! Элли подала заявку на участие в конкурсе Мисс Соулинг…
Как же болели за нее одноклассницы, как стремились походить на новенькую, как сходили с ума, пытаясь отыскать в магазинах платья и блузки такого же фасона, что и у Элизабэт! Красавица Лиз стала бесспорной законодательницей стиля и мод…
Мальчишки проявляли чудеса изобретательности, чтобы привлечь ее внимание.
Элли не понимали: что привлекает звезду школы в Славе?
Он тоже изменился.
И не в лучшую сторону.
Молодой человек худел и бледнел день ото дня, совершенно перестал следить за своим внешним видом — и нетерпеливо отмахивался на замечания типа: «Не мешало бы тебе посидеть дома». Угрюмый и замкнутый, он избегал общества прежних друзей и каждую перемену куда-то исчезал. Бывшая свита Кристи, теперь преданно смотревшая снизу вверх на новую королеву, Элизабет, даже льстиво подхихикивала: «Ну и изводишь ты его, Лиз!»
Она смеялась в ответ, не снисходя до объяснений…
Учителя восхищались ее умом и способностями. Говорили, что давно не встречали такой одаренной, милой и вежливой девочки.
А вот Славин характер, как и внешность, претерпел чудовищные изменения: истерики между периодами долгого молчания и полной погруженности в себя. Взвинченность и хамство…
Классная руководительница, побеседовав с Вячеславом и ничего не добившись, обратилась за помощью к психологу.
На прием Слава не явился.
Родители тоже ничего не могли поделать…
— Элли, почему бы тебе не повлиять на Славу? — спросила мисс Дьюллинг как-то после уроков, оставшись с глазу на глаз с ученицей.
Элли обворожительно пожала плечами:
— Я пытаюсь… Думаю, скоро все наладится, мэм.
— Элли… — мисс Дьюллинг покачала головой. — Тебе не кажется, что вы со Славой…слишком разные? Он не обижает тебя?..
— О-о!.. — звонко рассмеялась школьница, запрокидывая голову. — Вы не знаете моего характера, мисс Дьюллинг! Я оч-чень опасная!
— Элли, Элли… — вздохнула учительница.
Но сарафанное радио школы уже обсуждало очередную сплетню о «куколке Бэт». На сей раз предметом пересудов стал их тренер, мистер Фоулн. Чувства бедняги не оставляли сомнений — и, к сожалению, это заметила даже администрация.
Так подолгу восхищенно смотреть вслед с совершенно глупой улыбкой, стоя посреди коридора?.. Казалось, некая злая сила подчинила душу молодого мужчины и совершенно лишила разума. Элли словно нарочно не замечала его, хотя он с удивительным упорством и под разными предлогами появлялся возле нее! В конце концов, ведь Элли согласилась вступить в сборную школы!..
А участие в олимпиаде! Элли взяла первый приз так спокойно, словно не приложила никаких усилий!..
Это еще усилило власть девушки над преподавателем.
Дошло до смешного: Фоулн стал изводить зачетами Славу и снижать ему оценки!..
Возмущенные Стив и Хэнк поставили в известность о поведении тренера Школьный Совет.
Там были потрясены. Замечательный педагог, с великолепной репутацией… Решение Совета было милосердным: направить мистера Фоулна на Съезд преподавателей, в Венгрию, где, возможно, он опомнится и позабудет свою нелепую страсть к девочке…
Для бедного мистера Фоулна известие было ударом!.. Признавая в душе его справедливость, молодой человек не мог преодолеть боли от потери этой чудесной девушки…которая никогда ему и не принадлежала, да и не могла бы!
«Что ж, утешайся тем, что едешь на ее родину!» — сам себе сказал он.
И тут же использовал мысль как очередной предлог для встречи.
…Она шла по коридору, по длинному зеленому коридору мимо белых аккуратных дверей, и лучи солнца ласкали поющую поэму ее волос…
— Элли!
Она обернулась.
— А, мистер Фоулн! Здравствуйте! — приветливо кивнула девушка. — Что угодно?..
Как его восхищало это ее вежливое, мило-старомодное «что угодно»!
— Я уезжаю, Элли… — глупо пожал он плечами, сам понимая, насколько нелепо выглядит. Господи, за что ему такое наказание?..
Она чуть усмехнулась, словно прочла его мысли — словно знала ответ!
Да нет, абсурд…
— Я решил попрощаться…
— Доброй дороги, мистер Фоулн, — кивнуло прекрасное создание.
— Ты ни о чем больше не спрашиваешь?..
Девушка с вежливым удивлением, чуть шире, приоткрыла глаза:
— Если вы захотите мне что-то сказать, вы скажете сами. С какой стати я буду что-то у вас выпытывать?..
— Я уезжаю в Венгрию. Кажется, это твоя родина?
Что-то, какая-то тень, промелькнула в ее глазах. Он не успел понять их выражение.
В следующую секунду в них вернулась звездная, равнодушная безмятежность…
— Прекрасно. Венгрия — чудесная страна! Быть может, вы узнаете что-нибудь о вампирах… — позволила она себе чуть насмешливую улыбку, затаившуюся в самых уголках губ. — Вам же нравится эта тема?..
Но молодой человек не дал сбить себя с толку.
— Быть может, у тебя там друзья, родственники?.. Я мог бы передать им весточку, если хочешь. Не смущайся, говори!
— У меня там нет никого, — пожала она плечами. — Но все равно, спасибо за вашу чуткость! А сейчас извините, я тороплюсь!
