щелкает пальцами, и с полки с шелестом страниц соскальзывает первая книга. Затем вторая, третья, четвертая и пятая. Они слетаются с разных концов зала в его руки, как птицы, и теперь я абсолютно не удивляюсь, что в библиотеке нет ни массивных лестниц на колесиках, ни даже подставок, чтобы забраться повыше.
— Ваша информация, — император приближается к ближайшему столу и складывает книги стопкой. Последняя остается в его руках, я едва бросаю взгляд на обложку, где непонятная вязь вдруг начинает складываться в понятные мне слова. При этом остается той самой вязью, и я снова вспоминаю, что алые сирин вроде как полиглоты полиглотов. У нас в ДНК прописано, что мы знаем все языки.
Не уверена, что Виорган говорил что–то про ДНК, но…
— Ваша главная книга, — Феникс протягивает ее мне, я автоматически принимаю, и меня прошивает током. Тем самым странным током прикосновения его руки, от которого пальцы раскаляются, а следом за ними раскаляюсь я. Мгновение — и это ощущение перерастает в знакомое раскрывающееся в груди солнце, а в темно–синих глазах словно вспыхивает их отражение — солнечно–звездные искры.
На миг, потом его взгляд снова темнеет, он первым отпускает книгу.
— Когда закончите, Надежда, вам достаточно будет позвонить. — На столе, рядом с письменными принадлежностями, стоит маленький колокольчик. — Этот артефакт работает по всему замку, за вами тут же придут и проводят, куда пожелаете.
— То есть я тут не пленница? — уточняю я.
— Что именно заставило вас так думать? — хмыкает Феникс. — Нет, вы вольны идти куда пожелаете и когда пожелаете.
Если верить Виоргану, он не врет. То есть всегда держит слово.
— Получается, я в любой момент могу уйти?
Его взгляд темнеет еще сильнее.
— А вы хотите?
Учитывая, что стоим мы непростительно близко, а разделяет нас исключительно прижатая к груди книга, я даже представлять не хочу, о чем он сейчас. Меня почему–то не оставляет ощущение, что Феникс действительно не лжет. Но, возможно, не говорит всей правды. Он же политик, а политики они такие… очень любят играть словами. Людьми. И не только.
Как бы там ни было, правда сейчас у меня в руках, и я собираюсь ею воспользоваться.
— Благодарю за то, что проводили лично, — отзываюсь сдержанно. — О своем решении я вам сообщу в самое ближайшее время.
Пока меня не придавило тяжестью императорской власти кладу последнюю книгу на стол, а Феникс отодвигает для меня стул.
— Приятного чтения, Надежда.
Я сажусь. Всей кожей чувствую, что этот хитрый птиц отслеживает каждое мое движение, а по ощущениям — еще и каждую мою эмоцию. Каждую реакцию на него. «Все, что вы моргнете, может быть и будет использовано против вас», — мелькает в голове мысль.
— Вы мое имя знаете, а я ваше — нет. Несправедливо, — само собой срывается с моих губ.
Снова эта неуловимая улыбка в уголках рта.
— Легран Армарен Леах, — произносит он. — И, поскольку между нами церемонии излишни, можете называть меня по имени.
Спасибо, разрешили.
С трудом удержалась, чтобы не закатить глаза.
— Договорились, Легран, — киваю и делаю вид, что собираюсь читать. На самом же деле (наверное, это заразно), всей кожей чувствую его присутствие. Обращаюсь в слух, когда он уходит, даже, кажется, физически чувствую его отдаление. Как вообще такое возможно? И что происходит?
«Смотри здесь, Надя», — подсказывает внутренний голос и внутренним пальцем тычет во внешние книги.
За Фениксом закрывается дверь, а я почему–то вспоминаю, как мы сюда шли. Как попадающиеся нам на глаза слуги замирали, склонялись в поклонах и приседали в реверансах. Как солдаты (гвардейцы?) вытягивались по струнке, и все это в негласном повиновении, уважении, восхищении идущему рядом мужчине.
Наверное, никогда не привыкну к тому, что меня в библиотеку провожал император. И что под «проводить в библиотеку» подразумевалось именно то, что подразумевалось.
Хотя, если верить этому самому императору, привыкать мне и не надо.
«Надя сделала свое дело, Надя может уходить».
Трясу головой, чтобы выкинуть оттуда все лишнее (в особенности императора), потому что место мне в голове явно потребуется. Двигаю к себе «свою главную книгу»: «Алые сирин. Легенды и история», и открываю ее.
Информации действительно оказывается очень много, и мне приходится нырять из одной книги в другую, чтобы с ней справиться и переварить.
В мире существует четыре вида первородной магии: алые сирин, фениксы, драконы и игры. Игры — это примерно как наши легендарные оборотни, в смысле, оборотни из легенд, так вот, здесь они называются играми. С драконами все понятно, и у них тоже есть магия оборота, игры и оборотни обладают похожей магией. Все они черпают свои силы из второй сути, то есть из доставшегося им зверя. Дракона зверем сложно назвать, это скорее мифическая летающая ящерица, громадная и мощная, дышащая огнем, но тем не менее определенная схожесть в их с играми магиях есть.
Например, способность принимать как человеческую, так и звериную форму. Способность сохранять сознание и в том, и в ином обличии. Быстрая реакция, скорость, сила, выносливость даже в человеческой форме. Дальше начинаются расхождения.
Драконы, например, способны оборачиваться в любой момент, игры — только когда местная луна набирает силу или становится полной. Когда луна начинает слабеть, игры становятся уязвимы, причем чем дальше — тем больше. Точно так же при росте луны их сила возрастает, драконы же от всего этого не зависят. Еще драконы способны повелевать огнем, их магия питается не только от звериной сути, но и от пламени, а игры могут магически взаимодействовать с природой.
Я не была уверена, что эта информация мне пригодится, но для полноты картины решила узнать как можно больше про мир, в который я попала. Тем более что это имело непосредственное отношение к тому, с чем (а точнее, с кем) мне предстояло непосредственно соприкоснуться. То есть с императором. То есть с политикой.
Издревле между наделенными первородной магией расами была заключена политическая договоренность… ну как издревле, не совсем. Разумеется, сначала начались войны и переделы территорий, в стороне от которых, кстати, остались только алые сирин, но сама суть была в том, что такие мощнейшие маги могли запросто уничтожить не только себя, но и весь мир. В итоге они сели и договорились, что раз в тысячелетие будет осуществляться переход мировой власти к правителям правящей в тот момент династии фениксов, драконов или игров.
Алые сирин изначально
