— А разве это имеет значение? Муж — это муж, — глубокомысленно выдохнула я, подняв пальчик в воздух. — Он для меня лучше всех мужчин на Амфере, и я его уже люблю. Иначе и быть не может.
Герцог как будто растерялся. Слегка нахмурившись, пару раз моргнул, а потом опомнился и сощурился, изогнув губы в улыбке.
— Даже лучше меня? — задал провокационный вопрос, не сводя взгляда с моих губ.
Ясное дело лучше! Я старика хоть и не знаю, но уверена, что его помыслы открыты и понятны. Не то что у некоторых. Вздохнув, принялась объяснять Дыму прописные истины.
— Когда девушка собирается связать свою судьбу с одним-единственным, остальные мужчины перестают быть для неё мужчинами. Теперь ты, мой друг Дым. Даже скорее подруга. Как Нежина и Вальтурия, которых я оставила в монастыре, — невинно добила я афериста и поспешила окончательно сбить с толку: — Ой, смотри! Какая прелесть! — схватила я за руку герцога и потрясла, махая другой в сторону пестрого луга. — Они тоже делают малыша! Как и мы с королём скоро будем.
Парнокопытные — я бы назвала их родственниками оленей — приятно проводили время на травке и никого не стеснялись. Не стала стесняться говорить об этом и я. Ведь из разговоров с Ортанией я сделала логичный вывод, что в программу обучения фениксианок входит сексуальная грамотность. Девушки прекрасно знают, как возбуждать и ублажать мужа, значит, достаточно раскрепощены, чтобы не стесняться обсудить совокупление животных между собой. А герцог метит в мои подружки. Три раза ха!
Правда, Архейский закашлялся. Видимо, чего-то другого от меня ожидал. Хотя, на мой взгляд, я полностью вписывалась в образ фениксианки.
К счастью, карета летела быстро, и непристойное действо быстро скрылось из вида — не пришлось комментировать телодвижения оленя и давать ему советы. Но была в этом и плохая сторона: Дым пришёл в себя.
— Разве я похож на твоих подруг по монастырю и вызываю в тебе такие же чувства, как они? — не собирался сдаваться герцог.
Но у меня прекрасное образование и подготовка. Меня учили выкручиваться из любых ситуаций: переводить тему, давать обтекаемые ответы, находить слабости оппонента и многое, многое другое. А ещё у меня имелся козырь: я знала, что у меня коварный и сильный соперник, а вот он меня ни в чем подобном не подозревал.
Я оглядела герцога с головы до ног, изображая на лице активную мыслительную деятельность, и помотала головой.
— Нет, совсем не похож. У Нежины длинные светлые волосы и ей всего двенадцать, а у Вальтурии волосы рыжие, и ей пятнадцать. К тому же они не знали ничего интересного и не могли мне рассказать ничего нового. Это я была старше и сама рассказывала девочкам всякие взрослые секреты, например, как можно получить фейскую бархатицу, — припомнила я дурацкий разговор между воспитанницами. — А ты по сравнению с нами уже почти такой же старенький, как его величество Ремтат, — сделала я «комплимент» гаду. — А ещё ты так много знаешь! И ты обещал мне всё-всё рассказать про мир, который мне почти незнаком.
Герцог помрачнел. Его фиолетовы глаза стали почти чёрными, и мне вдруг показалось, что Архейский сейчас скинет меня с крыши прямо под копыта демонических скакунов. По спине пробежал холодок, и ладошки вспотели.
— Мне всего тридцать три, — возмущённо рыкнул герцог, едва сдерживая ярость.
Но, спасибо, агрессию ко мне, вроде, применять передумал.
— Так много⁈ — ахнула я и озабоченно уточнила: — Скоро подойдёт твоя очередь на жену? Если лет через пять, то бери Нежину! — по-дружески похлопав герцога по колену, дала ценный совет. — Она тебе не только множество детишек родит, но и все рубашки вышьет фейской бархатицей.
Клянусь, я слышала, как скрипнули его зубы! Нервный какой! Это он ещё не знает, что такая, как Нежина, вышьет не только рубашки мужа, но и кальсоны.
Но злила я Архейского целенаправленно. В моем положении самый правильный маневр — вывести противника из себя, деморализовать и сбить с толку. Тогда он растеряет часть критического мышления, упустит из вида мои огрехи и вообще переключится с допроса на самооборону.
— Я пока не думал о жене, но если все фениксианки такие, как ты, мне стоит задуматься, — неопределённо хмыкнул Дым.
И вот больше чем уверена, он имел в виду, что задуматься стоит не о скорой женитьбе, а о том, чтобы вообще никогда и ни за что такой глупости не совершать. Опять мысленно восхитилась умением герцога тонко иронизировать. Глупо не признавать, что он хорош. Но долго им восхищаться у меня не было ни желания, ни возможности. Нужно было пользоваться ситуацией и уводить разговор в сторону от опасных для меня тем.
— У меня небольшой опыт общения с фениксианками. Вообще-то у меня и во многих других областях никакого опыта нет, а ты обещал…
— Да-да, я помню, — перебил герцог, как будто тоже обрадовался возможности свернуть с пути соблазнения и передохнуть. — О чем ты хотела бы узнать в первую очередь?
О, мой дорогой! Если скажу правду, боюсь, ты будешь шокирован тем, что на самом деле я хочу вернуться домой. А если это не возможно — захватить власть в Амфере и править ею без твоей помощи. Если уж мне суждено остаться в этом мире, я хочу обеспечить себе такую жизнь, о какой всегда мечтала. Но так как об этом тебе знать нельзя, обойдусь-ка я какими-нибудь безобидными, но полезными знаниями.
— Я бы хотела знать, так ли всё устроено во дворце, как рассказывала матушка Ортания. Действительно ли я буду жить в своём собственном крыле и делать весь день то, что запросит душа, если муж будет мной доволен? — спросила, едва сумев поставить вопрос так, чтобы не выглядеть очень умной.
На самом деле я надеялась услышать подробный расклад обстановки во дворце. И Дым не подвёл — он начал с самого важного:
— Не хочу тебя расстраивать, Мира, но у нашего короля странный вкус на женщин. — Я навострила уши, мне даже не пришлось изображать заинтересованность на лице. — Его величество Ремтат всегда любил крупных простолюдинок, но если раньше он эту свою большую, — многозначительно хмыкнул, поиграв бровями, — тайну скрывал, то с недавних пор возвысил свою фаворитку до небывалых высот. Ещё год назад она была просто госпожой Евсеей, управляющей горничными дворца, а теперь стала баронессой Евсиньей и заправляет не только горничными, но и всей прислугой и даже мыслями короля. Так что, боюсь, милая, стать любимой женой Ремтата и получать от него подарки у тебя не получится.
Отстой! Дело усложняется. Я-то думала, старикан там сидит у окна и ждёт молодую прекрасную невесту, а он и без неё счастлив. Ну а его негласная королева вообще официальную со свету сживет, когда в ней отпадёт нужда. Куда ни глянь — везде засада!
И как правильно отреагировать на это заявление, я не знала. Разумеется, наличие любовницы совершенно не должно было удивлять Амирану, а вот лишение подарков… Она бы… что? Правильно — расстроилась! Но до бешенства или до слезливой истерики? Дымтей за мной внимательно наблюдал, а я по-прежнему металась между ответами.
— К такому меня не готовили, — пробормотала, продолжая подыскивать правильную реакцию. Всхлипнула, промокнула кружевные платочком сухие глаза и задышала носом часто-часто. — Что же это получается? Я одну клетку на другую сменю? — спросила убито и отвернулась, чтобы Архейский не заметил мой провал со слезами.
Заразы, они никак не хотели выдавливаться.
— Ну что ты, Мира? Мы же с тобой друзья, — проворковал Дым ласково и приобнял меня за плечи. — Я этого не допущу. Будем держаться вместе, и тогда фаворитка Ремтата не сможет тебе навредить.
Ага. Не получилось так — он иначе вползает в душу. Я глубоко сомневалась, что фаворитка стала бы Амиране вредить до рождения наследника. Сама ведь она обеспечить королю наследника не может, а ребёнок необходим позарез. Потом, конечно, возможно всё. Вплоть до лишения материнских прав, или как тут называется, когда отбирают ребёнка. Но это когда ещё будет! Пока мне точно не стоило бояться баронессу. А вот хитрого Дыма — ещё как.
