– Да, сэр. – Вяло ответили Избранные.
Учитель кивнул и, пропустив вперёд Миркома и Эдвина, зловеще удалился из шатра.
Эмили проводила его молчаливо–испуганным взглядом.
– Ну, слава Богу! – Вздохнула она облегчённо, когда чёрная мантия Мистера Грифа исчезла из виду. – При нём я даже дышать боюсь. Совсем озлобился старик… – Эми покачала головой и присела рядом с подругой. В её глазах появилось что-то беспокойное, и Эльвин поняла, что Эми хочет ей о чём-то рассказать.
Они посмотрели друг на друга настороженно. У Эльвин заколотилось сердце.
– Что с Лиамом? – Дрожащими губами пролепетала она, предчувствуя страшное. – Где он? Что Гриф с ним сделал?
Эмили немного разволновалась. Было видно – она не знает, как начать.
– Ну, он… он сейчас вроде как э-э на цепи… – Наконец, запинаясь, сказала она.
– На цепи? Лиам сидит на цепи?
– Ну да… – Эмили грустно вздохнула. – Сидит, а может и лежит, кто знает? Ему крепко досталось…
Эльвин схватила подругу за руку, она вся похолодела.
– Как? За что?
Эмили снова покачала головой, на её лице появилось ещё больше печали.
– Когда я позвала на помощь, Лиам самый первый прибежал к тебе. Он был… ну я даже не знаю, как сказать… в общем, я ещё никогда не видела его таким несчастным и взволнованным. Лиам прижал тебя к себе, стал шептать что-то, а потом наклонился и, кажется… поцеловал тебя. – Эми смущённо отвела взгляд в сторону, поправляя волосы. – А может, это было искусственное дыхание, не знаю… Я не успела спросить. Мы увидели, что ты дышишь, и только обрадовались, как вдруг в шатёр ворвался Мистер Гриф, кинулся к Лиаму и, даже не обращая внимания на нас с Эдвином и на тебя, стал яростно сечь его плёткой… – Эми всю передёрнуло. – Просто ужас, что было.
Эльвин закрыла лицо руками.
– Бедняжка…
– Да, вот и я говорю, бедный Лиам! – Вздохнула Эмили. – Не понимаю за что его так… Почему Гриф так жестоко высек его, да ещё стал орать, что если он ещё раз увидит, как Лиам прикасается к тебе, он подвесит его на самое высокое дерево за одну ногу и оставит воронам… и ещё очень много всяких жутких вещей. Я всё плакала… плакала и не могла остановиться. – Эми снова достала платок и промокнула глаза. – И всё только потому, что Лиам тебе помог! Не понимаю! И ты бы видела, как отважно Эдвин защищал Лиама! Он заслонял его собой от плётки, но Гриф его отшвыривал. Кланки, бедному невинному зверьку, тоже досталось. Тут такие крики стояли, что даже Мирком прибежал. – Эми улыбнулась, аккуратно складывая свой носовой платок. – Мирком тоже очень переживал за тебя. Он настоящий друг… и такой красивый… такой замечательный… Ну ладно… – Она решительно посмотрела на Эльвин, – хватит… чего-то мы заболтались. Надо тебе переодеться, а то в сыром можно простуду подхватить.
Эльвин безмолвно кивнула.
Как странно было видеть умывальник за ширмой целым и невредимым! Как странно было снова видеть шатёр прежним и знать, что никакого потопа на самом деле не было.
Но, возможно, Эльвин уделила бы этим мыслям больше времени, если бы не думала о бедном, единственном своём Лиаме. Свет был не мил, когда она думала, как сильно его мучили сегодня, и всё только потому, что он любит её. Да, он любит её. Любит.
Сердце Эльвин переполняло безумное, горькое счастье. Оно накрывало с головой, и было трудно дышать.
Эльвин быстро переодела платье и, расставшись с Эми на улице, пошла за Томом.
Том всё так же лежал на кровати, но уже одетый (наверное, Мистер Гриф заходил к нему и предупредил о собрании). Он с увлечением водил карандашом по листу бумаги, рисуя очередной портрет своей невесты.
– Доброе утро, милый! – Эльвин присела рядом и заботливо погладила Тома по голове. Он улыбнулся, а когда она поцеловала его, совсем засветился от счастья.
– Как ты сегодня? – Эльвин положила голову ему на плечо.
– Прекрасно, дорогая. – Он отложил бумагу и карандаш и крепко обнял её. – Мне гораздо, гораздо лучше!
– Ты сможешь встать? Сможешь дойти до брёвен? У тебя хватит сил?
Они посмотрели друг на друга. Том закивал.
– Я смогу. – Улыбнулся он. – Если ты будешь рядом со мной.
– Я буду рядом. – Пообещала Эльвин. – Всегда.
Она снова поцеловала своего Тома и, когда помогла ему встать, взяла под руку, и они вместе направились к очагу.
Том был ещё очень слаб. Разорванное сердце билось тихо и с болью, но зато настроение находилось на самом пике. Мир казался ещё ярче и прекрасней, и всё потому, что Эльвин была вместе с ним.
У очага в полном составе уже находилась остальная часть команды. Все были какие-то тихие, понурые, запуганные, но в то же время ужасно оживлённые и неспокойные.
Эдвин с очень хмурым видом мял в руках длинные зелёные листья какого-то неизвестного для Эльвин дерева.
Мирком сидел на корточках перед очагом и, обняв себя руками, как будто ему было очень холодно, задумчиво глядел на бурлящее в котле зелье.
Эми сидела рядом на бревне и вся в смешанных чувствах, крутила в руках большое железное кольцо с цепью на одном конце.
Лиам находился с краю от всех и, подперев голову исполосованной рукой, бессмысленно глядел в пространство. При одном только взгляде на него у Эльвин защемило сердце. Лиама высекли так зверски, что ни на руках, ни на плечах не осталось ни одного живого места. Всё было в красных, глубоких полосах. На губах расплылся огромный синяк, которым Лиаму пришлось расплатиться за свой поцелуй.
– О, Боже, Лиам, кто тебя так?! – Сразу ужаснулся Том, как только они с Эльвин подошли ближе. – Кто тебя так избил?
Лиам поднял на него отрешённый взгляд и, оглядев вместе с ним также стоящую рядом Эльвин, снова отвернулся.
– Никто.
Том непонимающе повернулся к команде. Мирком со вздохом поднялся на ноги.
– Это Мистер Гриф. Я даже видел, как всё произошло.
Эдвин кинул на Миркома быстрый взгляд. Лиам опустил голову ещё ниже, закрывая рукой глаза.
– Но за что? – Том был потрясён до глубины души и поскорее опустился на бревно, так как совсем ослаб.
– Да ни за что. – Отозвался Лиам, пожимая плечами, но всё так же не поднимая головы. – Просто так.
– Но должна быть причина!
– Причины нет.
Наступила неловкая пауза. Эдвин мельком взглянул на Лиама и со вздохом повернулся к Тому.
– Просто Лиам немножко нагрубил Грифу, а тот разозлился. Вот и всё. – Эдвин снова стал мять в руках какие-то листья. Он был сильно раздражён, и это было видно. Том грустно покачал головой.
– Нет в мире поступка, за которое человек заслужил бы такого наказания. – Произнёс он. – Я не понимаю, зачем люди бьют друг друга, зачем ненавидят, когда на свете есть любовь и прощение. Есть только любовь и прощение.
