— Или в окружении капитана Стиренда, если он рассказал кому-то на корабле о том, что открылось на допросе, и почему какого-то матроса отправили в столицу, — возразила я.
— Через сколько после ареста произошла отправка?
— Через день, как только были надеты браслеты…
— Выстроим цепочку, дорогая моя, — улыбнулся Гард, и я кивнула: — У нас сутки до отправки. Если враг рядом с вами, то, узнав неожиданную правду об арестанте, он понимает, что менталист может быть ему полезен, и начинает действовать. Ему известно, что произойдет дальше: принесут браслеты, пленника закуют и отправят без промедления в столицу. Пытаться выкрасть арестанта из дворца – глупость и самоубийство. Потому некто отправляется вперед, чтобы подготовить ловушку.
— Затор на дороге? — в изумлении спросила я.
— Затор, — кивнул Фьер. — Именно это обстоятельство вынудило конвоиров медлить, а потому ночь застала их в неподходящем месте, и путь для побега был открыт. Устроить его несложно. Дать денег тому, кто станет причиной склоки, к примеру, дальше всё сделают путники, даже не подозревая, что становятся орудием в руках манипулятора. Ну и как следствие – побег. Конвоиров могли опоить, одурманить, подкупить – вариантов хватает. В первых двух случаях они и вправду могут оставаться в неведении того, что сами открыли дверь и выпустили преступника. В последнем… Язык развязать можно и без магического допроса.
— Вполне логично, — согласилась я.
— А теперь проследим другую цепь, — продолжил Гард. — Капитан возвращается на корабль и рассказывает, что его матрос оказался магом, что он остался во дворце герцогини, и его должны отправить в столицу для разбирательств к верховному магу. Что дальше? Кто-то из команды решает воспользоваться неожиданным открытием? Или сам капитан?
— Капитан не покидал Кейстби до моего отъезда. Он готовил дочь к появлению в столице, я привезла баронессу Стиренд с собой. Насчет его команды мне ничего неизвестно.
— Я продолжу, — Фьер вернул меня на путь своих рассуждений. — Итак, некто, узнав о способностях Утткера, вдруг понимает, что ему определенно нужен менталист, жизненно необходим. Он спешно собирается в дорогу, или же нанимает кого-то, и его люди спешат освободить арестанта, проделав уже известные нам действия. Но учтем то, что им неизвестно в точности, когда вывезут мага, в отличие от тех, кто находится рядом с вами. И вот в чем разница, Шанриз, между этими версиями – вторая более сумбурна. Первая же создает четкую логическую цепочку, где каждое звено цепляется за следующее. За вами наблюдают, пристально наблюдают. А потому шпион должен быть в вашем ближнем окружении. Это умный человек, способный быстро мыслить…
— Нестдер? — с недоверием произнесла я и тут же протянула: — Не-ет. Мы видимся с ним всего два раза в год, остальное время переписываемся. Для наблюдателя он слишком ненадежен…
— Гвардейцы! — неожиданно воскликнул Гард, и я вздрогнула от громкости его голоса. — Они всегда рядом с вами. С некоторых пор даже состав десятки не меняется. Эти десять человек постоянно сопровождают вас, они в курсе всех событий, которые происходят в вашей жизни…
— Этак мы и до Тальмы дойдем, — нервно усмехнулась я. — Но это будет полная чушь, потому что она – человек дядюшки.
— Тальма тоже человек и подвержена человеческим порокам, — отмахнулся Гард. — Однако она не сопровождает вас, не находится рядом неотлучно и знает только то, чем вы с ней поделитесь. А вот гвардейцы ходят за вами, стоят под дверями, слушают разговоры с теми, кто вам встречается. Ваши телохранители знают о вас практически всё. И даже если никто из них не является вдохновителем побега, то вот передавать новости вполне возможно. И скорее всего так и есть, потому что в вашем ближнем кругу только родственники и друзья, но нет людей, с кем бы вы проводили вечера, как государь. Даже Айлид Энкетт имеет возможность видеться с вами время от времени. — Он нахмурился и замолчал на некоторое время. — Кто еще неизменно путешествует с вами, кроме гвардейцев? Канаторцы и тибадцы покидают вас, после присоединяются, а значит, и их прислуга. Но ведь есть те, кто следуют за вами всюду, куда бы вы ни отправились. Тальма, гвардейцы… Кто еще?
— Два кучера, шесть лакеев, две горничные и мой секретарь, — ответила я. — Это мое обычное сопровождение, которое остается, когда я отпускаю свиту. Еще канаторские гвардейцы.
Гард отрицательно покачал головой:
— Канаторцы не причем, я уверен. Как и свита, как и обслуга в ваших дворцах. Ваши враги всегда с вами рядом, точней, те, кто служит вашему врагу. Это логично, согласитесь. Чтобы знать всё о ваших передвижениях и действиях необходимо быть рядом. И потому кто-то из тех людей, кому вы доверяете, и есть шпион или шпионы. Кто-то из королевских гвардейцев и среди обслуги, или же секретарь. Горничных я бы отмел сразу. Если исходить из побега Утткера, то шпион должен быть стратегом, чтобы составить план и просчитать все ходы. Уж простите, милая Шанни, но я не верю, что девушки из простонародья способны на это. А уж переодетую аристократку, думаю, вы бы распознали. А не вы, так ваша Тальма. Она – женщина смышленая и наблюдательная. И поэтому я делаю ставку на мужчин.
Я вновь поднялась на ноги и прошлась по кабинету, однако вскоре обернулась и посмотрела на его милость.
— Но все мои люди были при мне, — произнесла я. — Что же выходит, за мной кто-то хвостом таскается? Не слишком ли сложно?
Гард приблизился ко мне, некоторое время глядел в глаза, но я могла поклясться, что меня он в эту минуту не видел.
— Не обязательно, — чуть растянув слова, произнес господин прокурор. — До вашего отъезда оставалось больше недели, побег произошел, вы сказали, на третий день после того, как они покинули Канатор… После того, как увезли арестанта вы видели тех, кого перечислили?
Пожав плечом, я вернулась к облюбованному мною ранее столу и присела на его край. Гард приблизился. Он сдвинул в сторону папку и устроился рядом. После накрыл мою руку своей ладонью и пожал.
— Вспомните, Шанни, это может быть важно.
— Хм… Тальма, горничные, секретарь и гвардейцы точно были у меня на глазах и никуда не отпрашивались. Впрочем, как раз о гвардейцах не могу сказать с той же уверенностью, как о моей Тальме. Их двадцать человек, если считать канаторцев. Меняются ежедневно, лица все знакомые, но кто из них был подле меня… Если бы кто-то отлучился, я бы не заметила. Но об этом можно спросить капитана, без его ведома никто не смеет покинуть дворца. Что до кучеров и лакеев… Если бы кто-то из них исчез, я бы этого тем более не заметила. Даже мажордом, эконом и кастелян могли потерять их из виду, потому что во дворце полно собственной обслуги, и мои люди больше отдыхали, чем работали. Так что, да, кто-то из них воплне мог отлучиться и вернуться к моему отъезду.
— Я бы поставил под сомнение секретаря, — задумчиво произнес Фьер. — Он образованный и явно сообразительный человек, раз уж вы взяли его к себе на службу. Кого-то из гвардейцев, как доносчика, и лакея, как исполнителя. Ну, или кучера. А вообще прошу вас назвать мне имена всех, кого вы перечислили, я займусь ими.
— Ну, хорошо, — несколько рассеянно ответила я. — Записывайте.
Вскоре я покинула Дворец юстиции, где обычно проходили наши встречи с Фьером, чтобы не досаждать его супруге нашей дружбой. С баронессой Гард мы уже давно отдалились и не поддерживали иного общения, кроме вежливого светского обращения при встречах на приемах, куда я приглашала черту Гардов. Могла бы и вовсе перестать ее замечать, но Фьер был мне по-прежнему дорог, а потому игнорировать его жену я не имела права.
В общем-то, был момент, когда мы и с ним почти перестали встречаться. Мне не хотелось быть причиной ссор между супругами, и казалось, что этого желает и его милость. Однако после того, как за всю зиму мы не встретились ни разу, господин прокурор написал мне послание с просьбой принять его. Вместо ответа я явилась сама, взволнованная подозрениями, что у барона неприятности.
