Вот туда‑то я и запихнула свой улов. Кстати, хорошая идея. Все, что удастся записать, тоже сюда спрячу и ни одна магическая сволочь не доберется.
Только я уложила камушки в сейф и набрала на внутренней стороне дверцы свой любимый код из квадратов простых чисел, как за мной пришел Конрад и порадовал:
— Горан вернулся во дворец, завтра будет прием в честь послов из Гремона. Мы приглашены, если ты помнишь.
Это, конечно, очень мило, но меня сейчас интересовало другое.
— Кон, а Горан выпустил Леокадию?
— Умеешь ты задавать вопросы не в бровь, а в глаз. Хотел выпустить и извиниться, но мы с Грегоричем поймали его раньше и представили доказательства ее беззаконной деятельности. Надо сказать, король вернулся гораздо более адекватным, чем уезжал. Выслушал нас и принял доводы во внимание.
— Леокадию посадили в тюрьму?
Конрад скривился, как будто гадость в рот залетела:
— Если бы! Ее просто выпроводили из дворца и запретили возвращаться. Даже из страны не выслали, хоть Грегорич и настаивал.
Меня это несколько удивило:
— Грегорич? Не ты?
Он обреченно махнул рукой.
— А я не мог. Мне Горан сразу рот заткнул тем, что Леа до сих пор еще моя жена. И мне еще придется с ней встретиться и попытаться уговорить на развод.
— Это мне понятно, но сейчас надо выяснить другое. И я задала вопрос, которого Конрад не ожидал.
— Скажи, а в каком расположении духа вернулся король? Все такой же нервный агрессивный?
Мой любимый задумался так, что лоб прорезала глубокая вертикальная складка. Затем все разгладилось и он даже улыбнулся:
— А ты знаешь, сегодня он был гораздо спокойнее чем тогда, когда уезжал. Я думал, он нас с Грегоричем слушать не станет, будет орать и слюной брызгать, но он только сопел недовольно, зато выслушал и принял адекватное решение.
Это что Леокадию из дворца выгнал? Ничего себе адекватное. Шпионку мог бы и в темницу. Стоп. Вот еще вопрос:
— Кон, а какие доказательства ее шпионской деятельности ты нашел? С чем вы пришли к Горану?
— У нее в белье был спрятан амулет связи с одним — единственным каналом. Прямой выход на первого заместителя кортальского главы внешней разведки. Кстати, отца принца Филодора. Еще там нашлись ее рукой писанные заметки обо всех придворных и членах кабинета министров.
Понятно. С такими доказательствами в тюрьму ее упечь не получится, а вот выгнать из дворца как нежелательную персону — пожалуйста. Хотя, если бы король захотел, легко бы выслал. Тогда почему?…
Конрад по глазам прочел мой невысказанный вопрос и пояснил:
— Это я просил Горана не высылать Леокадию. Сказал, хочу проследить, с кем она связана. А на самом деле мне надо заставить ее активировать третью печать на договоре. После этого отправлю ближайшим порталом куда подальше.
Соль была права: он не захочет избавиться от нее окончательно и бесповоротно. Не сделает ничего, что могло бы послать Леокадию на плаху. Будет уламывать и уговаривать, теряя время и увязая в ее паутине. Благородный.
А вот она не упустит случая прижать Конрада. Не знаю, что ей может быть от него надо, но чует мое сердце: просто так гадина его не отпустит. И ладно бы деньгами взяла. Кон еще заработает, да и у меня приданое в банке растет.
Хуже если ей понадобятся от него шпионские услуги. А я подозреваю, что это так и есть.
После этого я прочитала Конраду избранные места из письма Соль и напрямую спросила: не думал ли он о том, что короля могли опоить ведьминским зельем.
Он снова сверкнул на меня глазами и пообещал, что проверит все, что только сможет, на наличие ведовства. Специально завтра же выпишет из Элидианы одну ведьму, которой можно доверять: декана факультета ведовства. Она хоть и страстно любит деньги, но в своей профессии ас, честь свою бережет и с Корталом никак не связана.
Всю ночь я не могла заснуть, крутилась и вертелась так, что под утро Конраду это надоело и он усыпил‑таки меня заклинанием. Зато мне пришла в голову мысль снабдить кристаллами Лилиану. Она — девица активная, упорная и не идиотка, в собственном дворце обязательно что‑нибудь нароет.
Так что утром, несмотря на недосып, я постаралась встать пораньше и сбегать в свой рабочий кабинет. Конрад уверял, что сегодня я могу не заморачиваться работой, а потратить свое время на одевание и прическу, но я — то знала: мой внешний вид подождет. Надо приготовиться к тому, что может произойти все, что угодно.
А что я могу сделать в таком случае? Ничего! Только запечатлеть это для потомства или, скорее, для следствия. Четыре кристалла перекочевали из сейфа ко мне за корсаж. Еще я взяла остатки гороха и фасоли, заряженных Веркой. Не уверена, что они еще действуют, но вдруг…
Переодеваясь в синее парадное платье, я все это припрятала в пудренице, потому что Конрад старательно контролировал процесс одевания. Ему непременно надо было проверить, все ли я амулеты нацепила. Пусть успокоится — все! Не важно, что Леокадии во дворце не будет. Там должны быть злоумышленники. Я, конечно, не боюсь, но разумно опасаюсь, а в этом случае никакие меры предосторожности не лишние.
Стоило Кону уйти, как кристаллы вместе с бобовыми перекочевали ко мне на грудь. Теперь я во всеоружии.
Пока наряжалась и причесывалась все время думала о том, что вчера узнала от Конрада. Король за время, которое он провел в охотничьем замке, стал спокойнее. О чем это говорит? Мне кажется, о применении зелья.
Когда я заканчивала с прической, пришел Асти. Решил пожаловаться Конраду, что его обокрали, сперли все записывающие кристаллы. Кон как раз вышел, чтобы что‑то обсудить с Риком, так что ограбленный попал прямо на грабительницу. Я обещала ему передать жалобу своему мужчине, а заодно спросила: чем ведьминские амулеты отличаются от тех, которые делает он, Громмель.
— Марта, это очень просто. Видела у Лауры нитку на запястье? Вот это настоящий ведьминский амулет. А у Верки плетеный браслетик? То же самое. У Эльвиры в косе расшитая лента… Они их плетут, вяжут, вышивают, но никогда не делают из металла. Камушки в виде бусин — пожалуйста. Деревяшки — сколько угодно. А металл даже в виде нитей — никогда. И не спрашивай меня как это работает. Не знаю. Но действие свое они оказывают, это факт. Сам видел: парню в карман нитку подложили, он с нею сутки проходил, а потом пошел и судье сдался. Он был вором и украл у ведьмы все ее сбережения. Она знала кто, но не могла доказать, вот амулетом и воспользовалась.
Однако… Если я не ошибаюсь, ведьма привязала к нитке именно ментальное заклинание. Как многого мы еще не знаем… Теперь еще всю одежду Горана проверять на посторонние нитки…если, конечно, зелье не найдется раньше.
