- Или лучше ко мне? - Эжен в нерешительности глянул на Лару. - Вам ведь переодеться нужно, а лошадь у меня есть, не проблема до Трема доехать. Опять же не как снег на голову...
- Пожалуй, - согласилась госпожа Даш и в следующую минуту рухнула в провал портала, даже не успела заметить, как маг за собой утянул.
Лара вновь ощутила нестерпимое давление воздуха. На миг даже перехватило дыхание. Зажмурившись, она мужественно терпела, надеясь не расстаться с содержимым желудка. Наконец всё закончилось - падением. Охнув, госпожа Даш потёрла шишку на лбу и тут же ощутила на месте синяка ладонь Эжена.
- Ударились? Сильно?
Лара распахнула глаза и увидела склонившегося над ней взволнованного мага. Пришлось заверить, всё хорошо, только Эжен не успокоился. Он помог Ларе подняться и сесть на диван: их выбросило в гостиной.
- Отдыхайте, на поиски отправимся завтра. Ужин я приготовлю.
- Это переходит все границы! - возмутилась госпожа Даш. - В доме женщина, здоровая женщина, а вы хозяйничаете на кухне.
- Я этого хочу, - отрезал маг. - Или в собственном доме я не хозяин?
- Эжен!
- Лара! Только попробуйте помогать, - пригрозил Эжен, подложив под спину Лары подушку.
- Айрин, - с укором напомнила госпожа Даш и, видя, что он не понимает, пояснила: - У вас есть любимая жена.
Маг тут же сник, помрачнел. Сев рядом, он взял Лару за руку и накрыл ладонью. Госпожа Даш ждала, Эжен что-то скажет, но тот молчал, даже не смотрел на неё.
- Хорошо, готовьте, если так настаиваете, - сдался маг и встал. - Я хотел, как лучше.
Лара проследила за ним взглядом и задумалась. Эжен уделял ей слишком много внимания, со стороны казалось, будто ухаживал. Но у него на руке обручальное кольцо, а в ящике стола - портрет голубоглазой красавицы. Всё сказка, всё дым, как белые розы, которые дарил Валентайн. Госпожа Даш горько усмехнулась и, закинув вещи в угол, решила взглянуть, чем занялся Эжен. Он сидел в кабинете и смотрел на портрет супруги. Что и требовалось доказать. Мужчины, они такие. Лара вздохнула и отправилась готовить ужин. Пока рылась в кладовой, решила: разузнает о той замёрзшей женщине и уедет, нечего искушать судьбу. Пусть Эжен оставит о себе добрую память. Больно было бы разочароваться в нём. Если б он оказался свободен... Впрочем, какая разница, жизнь преподнесла хороший урок, незачем повторять его вновь.
* * *
Эжен нервничал. В кармане лежал медальон с портретом Айрин. Совсем скоро он узнает правду, но для себя маг уже всё решил. У Эжена было достаточно времени для раздумий, слишком много, как он с горечью подметил.
На горизонте маячили горы - те самые, где обосновалась Морена. Вокруг - дикая снежная долина, пронзённая камнями. Осколки скал нашпиговали её, будто стрелами; оплавившиеся, срезанные под разными углами, они пугали. Эжен объяснил, это магия: 'К счастью, так уже не воюют'. Лара с трепетом взирала на стёкшую застывшую каменную крошку, и гадала, какой же силой обладали воевавшие тут маги.
Хмурый Эжен теребил повод и смотрел куда-то вдаль. Может, думал о деревеньке - конечной точки их пути. По словам коллег из нориджского университета, именно там пастух обнаружил труп женщины.
Лара безмолвствовала, не желая мешать. Она понимала, магу теперь тяжело, не до пустых разговоров. Судя по тому, что услышала госпожа Даш, нашли именно Айрин - блондинку с брачной татуировкой на запястье. К сожалению, личность установить не удалось: никаких амулетов и иных личных вещей при женщине не обнаружили.
- А брачная татуировка, разве на ней нет инициалов? - удивилась Лара.
Эжен покачал головой и закатал рукав, продемонстрировав свою.
- Господин Лишт, мы не думали, что это госпожа Лишт, - потупившись, оправдывался архивариус - прыщавый аспирант с редкими белесыми волосами. Ему приходилось отдуваться за весь университет. - Она совсем в другом месте пропала, а ту женщину мы даже не видели, пастух сразу похоронил.
- Где? - глухо спросил Эжен.
Опершись руками о стол, он вперил взгляд в карточку со скупой информацией. Действительно, только богатая фантазия могла превратить некую блондинку в Айрин. Ни роста, ни телосложения, ни цвета глаз, но маг чувствовал, это она.
Лара стояла рядом и уже успела пошептаться с архивариусом насчёт ромашкового чая. Она с тревогой смотрела на Эжена и не знала, как ему помочь. Наверное, нужно просто не мешать. И на могилу лучше не ездить, это личное. Вряд ли кому-то приятно, когда ему лезут в душу. Пусть спокойно попрощается, может, даже поплачет.
Поставив на стол поднос с двумя чашками, которые принесла местная Зария, архивариус достал пыльный журнал и, сверившись с карточкой, назвал адрес находки.
- Я, наверное, останусь, подожду вас здесь, - предложила Лара. - Устроюсь в общежитии, поболтаю о том о сём с коллегами...
- Пожалуйста, - Эжен поднял голову и с мольбой посмотрел на госпожу Даш.
- Пожалуйста, - повторил он. - Вы мне нужны.
Лара кивнула. В глазах мага мелькнуло нечто, что не позволило отказать. А ещё надежда и растерянность. Видимо, это тот случай, когда пришло время подставить хрупкое женское плечо.
И вот теперь повсюду снег и камни, оплавленные магией.
- Может, на обратном пути заехать к оборотням? - предложила Лара, проводив взглядом очередной памятник страшной войны. - Я помню, где камень, мы могли бы попасть в тот зал, найти душу Айрин.
Эжен кивнул.
- А когда вы найдёте и расспросите того пастуха, перезахороните Айрин?
Госпожа Даш тут же прикрыла рот рукой. Что она говорит?! На месте Эжена она бы огрызнулась, но он поступил иначе: натянул поводья. Лара решила: скинет, и опять не угадала.
- Я идиот?
Госпожа Даш недоумённо уставилась на Эжена, пытаясь понять, что таится за его странным вопросом. А он, хмуря лоб, чуть скривив уголок рта, пристально смотрел в глаза.
- Хорошо, - вздохнул маг и отвёл глаза, - спрошу иначе. По-вашему, не лучше ли повернуть назад?
- Ну... - замялась Лара.
Маг поставил её в трудное положение, дипломатичный ответ всё не находился.
- Значит, нет, - по-своему интерпретировал замешательство спутницы Эжен и усмехнулся. - Знаете, а ведь я тоже так думаю. Даже если это Айрин, что толку разрывать могилу?
- Но, может, она жива, тогда...
- Она в любом случае мертва, Лара, - неожиданно резко возразил маг и стиснул поводья в кулаке. На миг напряглись челюстные мышцы, резко обозначались скулы. - Три года - достаточный срок, чтобы вернуться и хотя бы поговорить. И я дурак. Какой же я дурак!
