ситуации.
Я зажмурила глаза, сосредоточившись на его эмоциях и на том, что я почувствовала от него. В нем ощущался привкус печали, но ледяная боль утихала. И под всем этим, под бурей, было что-то сладкое и теплое…
Шоколад.
Ягоды.
Любовь.
Рычание Кастила стало мягче, грубее. Его рот замедлился, и потягивания стали вялыми, но все еще глубокими. Рука в моих волосах ослабла настолько, что напряжение спало с моей шеи, но я не двигалась. Дымный, пряный аромат, заполнивший мое горло, вторгся в мою кровь. Он снова издал этот звук, густой, рокочущий гул, и все мое тело содрогнулось. Он извивался надо мной, его тело прижималось к моему. Я пыталась игнорировать бурю, нарастающую внутри меня, но эти губы у моего горла, постоянная и глубокая тяга моей крови, текущей из меня в него, не позволяли сосредоточиться ни на чем, кроме ощущения его тела напротив моего. Ноющее давление поселилось в моей груди и ниже, между бедер, где я чувствовала, как он утолщается и твердеет.
— Что ж, черт… — услышала я бормотание Киерана за мгновение до того, как горячее, влажное скольжение языка Кастила по стенке моего горла вызвало во мне тугую, пульсирующую дрожь.
Мои глаза распахнулись.
— Не уверен, что сейчас подходящее время для всего этого. — Киеран обхватил плечи Кастила, оттягивая его на дюйм назад.
Кастил издал горловой рык, но это не было похоже на дикие, примитивные звуки, которые он издавал раньше. Это был голод другого рода. На который мое тело ответило влажным приливом тепла. Но облегчение… боги, облегчение, бурлившее во мне, было не менее сильным, чем возбуждение.
Я смогла освободить вторую руку. Зажав его щеки, я приподняла голову Кастила. Золото. На меня смотрели блестящие золотые глаза.
— Кас, — прошептала я.
Эти прекрасные глаза блестели от влаги. Слезы.
— Моя королева, — сказал он густым и грубым голосом.
Меня пробрала дрожь, и я обхватила руками его лицо, наконец-то увидев, что насыщенный золотисто-бронзовый оттенок начал возвращаться к его коже. Я поднесла свои губы к его…
Кастил повернул голову, прижавшись щекой к моей.
— Я не должен чувствовать твой рот на своем. — Его слова прозвучали сырым шепотом у моего уха. — Если почувствую, то трахну тебя. Я войду в тебя так глубоко, что не останется ни одной части тебя, до которой я не дотянусь. Прямо здесь. Прямо сейчас. Неважно, кто находится в этой комнате. У меня уже все силы уходят на то, чтобы не быть внутри тебя.
О.
О, Боже.
Кто-то прочистил горло. Это мог быть его брат, и… что ж, я не хотела об этом думать.
От насыщенного, дымного аромата, заполнившего меня, пульс заколотился, и я разомкнула внезапно пересохшие губы, когда он поднял голову.
— Хорошо. Так как ты себя чувствуешь? Кроме этого?
Густые ресницы взметнулись вниз, наполовину закрывая его глаза.
— Я… здесь. — Его горло с трудом сглотнуло. — Вместе.
Я снова задрожала. Это было не так много слов, но я знала, что он имел в виду. Киеран тоже. Его облегчение было сильным, оно накатывало на него освежающими, землистыми волнами.
Кастил убрал пальцы с моих волос, проведя их кончиками по щеке. Где-то на полу звякнула цепь. Он замолчал, его внимание переключилось на них.
— Мне нужно снять их с себя. Сейчас же.
Мои глаза нашли Киерана.
— Позови Ривера.
Малик, не колеблясь, вышел из комнаты. Взгляд Кастила медленно покинул цепи и вернулся к моему.
— Все в порядке, — сказала я, снова и снова проводя пальцами по его волосам. — Мы их снимем.
Кастил ничего не ответил, его сверкающие глаза были устремлены на меня, его взгляд был напряженным и всепоглощающим. Пустота в его чертах заполнилась, но я все еще видела там резкие тени нужды.
Ривер вскочил в комнату, за ним последовал Малик. Дверь с щелчком закрылась.
— Цепи, — сказала я. — Ты можешь сломать их на его запястьях?
— Я могу это сделать. — Ривер пошел вперед.
— Слава богам, — пробормотал Киеран. — Но я бы взял…
Голова Кастила повернулась в моей хватке, его тело затряслось, когда он глубоко и низко зарычал на Ривера.
— Медленно, — закончил Киеран.
Дракен перевел взгляд на Кастила, кожа на его лице истончилась. На его щеках и шее появились борозды.
— Правда?
— Эй. Эй. — Я изо всех сил старалась вернуть внимание Кастила на себя. — Это Ривер, — сказала я ему, и его ноздри раздулись. — Помнишь? Я рассказывала тебе о нем. Он мой друг. А еще он дракен. Ты не выиграешь эту битву.
— Мне кажется, он хочет попробовать, — заметил Малик.
По тому, как Кастил следил за движениями Ривера, я поняла, что Малик не ошибся.
Ривер опустился на колени рядом с нами.
— Мне нужно, чтобы ты поднимал по одной руке за раз, — велел он. — И мне нужно, чтобы ты сделал это, не пытаясь укусить меня, потому что я укушу в ответ.
Кастил молчал, но убрал руку от моей щеки. Он смотрел, как Ривер опустил голову, наблюдая за тем, как близко дракен подобрался ко мне. Его верхняя губа начала кривиться.
Я повернула его голову к себе, и холод тут же исчез из его золотых глаз. В них было только тепло, когда он смотрел на меня. И разве так было не всегда? С самого первого момента в Красной Жемчужине и до сих пор? Так и было. Я так много хотела сказать. Так много всего. Но вырвалось только:
— Я скучала по тебе.
По чертам лица Кастила пробежала серебристо-белая вспышка. Он даже не вздрогнул, но его челюсть сжалась, когда кандалы из сумеречного камня упали на пол.
— Я никогда не покидал тебя.
— Знаю. — Слезы застряли у меня в горле.
— Другую руку, — приказал Ривер.
Кастил перенес вес на левую руку, и его нижняя часть тела плотнее прижалась к моей. Невозможно было не заметить его толстую, жесткую длину. В его глазах мелькали искорки яркого золота.
— Вы здесь в безопасности?
— Мы здесь в безопасности. — Я продолжала зачесывать назад его волосы, в то время как поток серебристого огня освещал пространство между нашими телами и кроватью. — Пока что.
Его взгляд опустился к моему рту. В его пристальном взгляде было желание, от которого меня пронзила волна дрожи.
— Поппи, — прошептал он.
Кандалы из сумеречного камня упали на пол, и Киеран быстро схватил их, когда голова Кастила опустилась к моей. Его дыхание плясало на моих губах.
— Мне нужно, чтобы вы все ушли. Сейчас же.
Послышались шаги, но Киеран колебался, оставаясь на полу рядом с нами. Сквозь его облегчение пробились нотки беспокойства.
— Кас…
