Ануш была уже взрослой девушкой. Но замуж выходить пока не собиралась. Впрочем, Диллон за нее не беспокоился: он знал, что рано или поздно она обязательно встретит человека, которого полюбит. Ее избранник должен обладать способностями к целительству и магии, быть единомышленником и другом, а не только мужем. Магические способности Ануш отпугивали большинство мужчин. Наверное, поэтому ей так трудно найти себе достойного спутника жизни.
Загири была на несколько лет младше Ануш. Это была очаровательная золотоволосая девушка, полная противоположность серьезной Ануш. В отличие от своей сестры Загири больше всего на свете мечтала встретить свою любовь и выйти замуж. К счастью для Лары, Загири не обладала магическим даром. Лара считала, что магические способности — это тяжелый крест для того, кто ими обладает.
Свою самую младшую сестру Марцину Диллон знал очень плохо. Марцина была темноволосой молчаливой девочкой с фиалковыми глазами. Несмотря на то что ее отцом был Колл, Повелитель Сумерек, она была добрым ребенком, неспособным на злые поступки. Все это благодаря ее матери, Ларе. Марцина была сестрой-двойняшкой Таджа, но у них были разные отцы. Магнус Хаук — у Таджа, Колл — у Марцины.
За свое страшное преступление — надругательство над Ларой на равнине снов — Повелитель Сумерек сидел теперь в тюрьме. Когда Лара увидела свою новорожденную дочь, она просто поразилась: внешность Марцины была абсолютно нетипичной для лесных фей. Но Илона тут же нашлась и объявила всем, что Марцина — точная копия ее далекого предка, водяной феи. Это объяснение всех устроило. Никто ведь, кроме Калига и Диллона, не знал о том, кто настоящий отец Марцины. Даже Магнус Хаук об этом не догадывался и одинаково любил всех своих детей. Ему нравилось, что у одной его дочери золотые волосы, как у него, а у другой — черные, как у далекого предка Лары, водяной феи. Хотя отцом Марцины был Повелитель Сумерек, она была милым и светлым ребенком, добрым и нежным.
— А Марцина обладает каким-нибудь даром? — с любопытством спросил Лару Диллон.
— Конечно. Она унаследовала от меня магические способности, — с гордостью ответила Лара. — Марцина уже умеет изменять форму.
— А может, магические способности она унаследовала от предка-феи, как и свою внешность? — поддразнил ее Диллон.
— Возможно, — согласилась Лара. В ее зеленых глазах блеснул веселый огонек. Она оценила шутку Диллона. — Марцина — самый необычный ребенок в нашей семье. Я уверена, со временем ее дар разовьется необыкновенно.
— А что ты можешь рассказать о Тадже, моем младшем брате? — спросил Диллон. — Я так мало о нем знаю.
— Тадж во всем похож на своего отца. И в хорошем и в дурном. Когда-нибудь он станет прекрасным правителем, — с легким вздохом ответила Лара.
— Он явно не самый любимый твой ребенок, — снова поддразнил ее Диллон.
— Нет, нет, я очень люблю Таджа, — возразила Лара. — Но мне он кажется немного ординарным и скучным. Хотя Загири не обладает магическим даром, у нее живой ум и хорошее чувство юмора. Тадж же, напротив, всегда очень серьезен. А благодаря леди Персис, его бабушке, он стал слишком самолюбив и тщеславен. Я уже говорила об этом с Магнусом, но он считает, что Тадж это перерастет. Не знаю, мне так не кажется. Таджа очень впечатлило, что ты, его старший брат, стал королем. Он мечтает навестить тебя. Ты не будешь против?
— Ну что ты, мама! Я с радостью приму его у себя, — ответил Диллон. — Я постараюсь объяснить ему, что управлять страной — это не только повод для гордости, но и великая ответственность.
— Знаешь, мне очень понравилась твоя Синния, — сказала вдруг Лара. — Как хорошо, что тебе удалось найти ее и вернуть в Бельмаир. Знаю, как это было непросто.
— Да, непросто, но помогла счастливая случайность. Если бы Сапфира не была так похожа на Синнию, все было бы гораздо трудней, — нахмурился Диллон. — Но через какие бы трудности мне ни пришлось пройти, я все равно вернул бы свою жену в Бельмаир. Не удалось бы подменить Синнию Сапфирой, придумал бы что-то другое.
— Но не забывай, что именно благодаря Сапфире тебе пока удалось избежать конфликта с яфирами, — напомнила Лара. — И теперь у тебя есть выигрыш во времени: ты сможешь подготовиться к военным действиям, если яфиры все-таки решат напасть на Бельмаир. Ахура Мазда считает, что перехитрил тебя и отомстил тем, что похитил твою жену. А ты взял и перехитрил его самого — вернул Синнию домой. Все это результат не только благосклонности судьбы к тебе, но и твоя заслуга.
— Я на всякий случай защитил тебя и моих сестер магическим заклинанием, чтобы яфиры не смогли вас похитить, — предупредил Диллон. — Ахура Мазда очень наглый и подлый. Наверняка он знает о предстоящем торжестве в Бельмаире. Я достаточно хорошо его изучил и думаю, что Ахура не упустил бы случая похитить одну из моих сестер. Исключительно для того, чтобы доказать, будто он может творить любое бесчинство, и мне его не остановить.
— Я уверена, когда-нибудь ты сможешь его остановить! — сказала Лара. — Твой магический дар гораздо сильнее, чем у любого из этих ничтожных яфиров.
— Да, мама, — согласился с ней Диллон. — Но в чем-то мне жаль Ахуру Мазду. Ведь его ненависть к Бельмаиру не так уж и беспочвенна. Кароль Напир действительно обошелся с яфирами несправедливо. Не надо было изгонять их из Бельмаира. Я собираюсь примирить яфиров и бельмаирцев. Эти народы нуждаются в помощи и поддержке друг друга. Без этого ни яфиры, ни бельмаирцы не выживут, пусть сейчас они этого и не понимают.
Накануне свадьбы во дворец съехалось множество гостей. Правитель Туллио и его сестра Маргизия тоже явились на торжество. Синния очень волновалась перед встречей с ними. Ей все казалось, что родная мать и дядя, которые знали Сапфиру с самого детства, обязательно раскроют обман. Не могут же они в ней не узнать свое родное дитя? Диллон при помощи магических заклинаний вложил в ее память воспоминания Сапфиры, и, как мог, успокаивал ее. Кроме того, он постарался, чтобы Туллио и Маргизия проводили наедине с Сапфирой как можно меньше времени. Внешнего отличия между двумя девушками практически не было, лишь глаза Синнии были более светлого оттенка. Но Диллон устранил и эту маленькую деталь. Хотя, кроме матери Сапфиры, никто бы и так не заметил разницы.
В ночь перед свадьбой главный зал дворца был переполнен знатью Бельмаира. Большой стол был богато сервирован и поражал обилием изысканных блюд. Когда гостей рассадили по своим местам, король Диллон поднялся на помост, и весь зал погрузился в почтительное молчание.
— Моя невеста хочет сообщить вам нечто важное, — сказал он, подал Синнии руку и помог ей взойти на помост.
