божественно.
— Ты хорошо танцуешь, тебе стоит взять уроки сальсы, — поддразнила она.
— Не дави на меня, — сказал я, и она захихикала. Я наклонился вперед, чтобы прижаться лбом к ее лбу, и ее губы разошлись, когда она посмотрела на меня.
Я хотел быть достаточно смелым, чтобы сказать ей о своих чувствах к ней, но я не был уверен в этих чувствах. Как такой человек, как я, мог быть способен полюбить кого-то после стольких лет, когда я не чувствовал ничего, кроме боли и похоти? Как она начала исцелять меня одним лишь своим присутствием, своим смехом, своей улыбкой? Она открыла во мне ту сторону, которую я никогда не видел раньше, и вновь пробудила ту часть, которую я знал только в детстве.
— О чем ты думаешь? — вздохнула она, проводя пальцами вверх и вниз по моей шее.
— Я думаю… что ты помогла мне вспомнить, что я могу чувствовать больше, чем слова, написанные на костяшках пальцев.
Ее брови приподнялись, а в глазах разлилось тепло. — Я хочу, чтобы ты чувствовал все, Райдер. Хорошее, плохое. Вот что такое жизнь.
Я провел большим пальцем по ее щеке, нахмурившись. — Ты пережила слишком много плохого.
— Ты тоже, — прошептала она, ее глаза на мгновение сверкнули.
Мы кружились по кругу, пока я не убедился, что мы навсегда оставим следы на земле, пока звучала песня за песней.
— Ты хочешь вернуться в отель? — спросила она в конце концов, ее горло подрагивало, когда она смотрела на меня с темным обещанием в глазах.
Я кивнул, и желание пронеслось сквозь меня, захватывая меня. Я хотел, чтобы Элис была только со мной, и я найду способ заставить ее напевать мое имя до полуночи.
Ее пальцы переплелись с моими, пока мы шли обратно по тропинке, и вскоре мы уже выходили за пределы кампуса, чтобы поймать такси и вернуться в отель.
Она сидела рядом со мной на заднем сиденье машины, проводя рукой вверх и вниз по моему бедру, пока я не сошел с ума от того, как сильно я хотел ее. Мои яйца болели, а член пульсировал. Я не думал, что смогу долго продержаться на условиях этой гребаной сделки. Мне нужно было зарыться в нее. Мне нужно было почувствовать, как она кончает, как она проводит ногтями по моей коже и заставляет меня истекать кровью. Это доводило меня до гребаного безумия.
Я поймал ее руку, прежде чем у меня появились мысли о разрыве сделки, и вместо этого запустил пальцы ей под юбку. Она вздохнула и уткнулась лицом в мое плечо, пока таксист смотрел на нас через зеркало. В ответ я одарил его холодным взглядом, и он быстро отвернулся, чтобы смотреть на дорогу, пока я продвигал руку выше по ее шелковистому гладкому бедру и добирался до кружева.
Она раздвинула ноги, и я провел пальцами по центру, ощущая ее жар. Ее тело выгнулось навстречу мне, и она со стоном прикусила мою рубашку, заставив мой рот скривиться в ухмылке.
— Мы на месте, — сурово сказал водитель, и я бросил ему горсть аур, прежде чем вытащить Элис из такси и поставить на ноги.
Она одарила меня пьянящим взглядом, полным нужды, и я устремился за ней в отель, мы вместе поспешили в лифт. Двери закрылись, и Элис двинулась вперед, опустив руку, чтобы сжать мой пульсирующий член через джинсы.
— Черт, — вздохнул я. — Я больше не могу этого выносить.
Она застонала, откинула голову назад в разочаровании и отпустила меня. Двери открылись, и я увидел Данте в коридоре, который сидел возле своей комнаты, прислонившись спиной к стене.
Я раздраженно хмыкнул, когда Элис ускользнула, поспешив к нему, и я поплелся за ней.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она его.
Он поднял глаза от своего Атласа и нахмурился. — У Леона там около пятидесяти Минди, которые удовлетворяют все его потребности.
Элис закатила глаза. — Ему нужно с этим смириться. Ты говорил ему, как он мне дорог? Он не хочет меня слушать.
— Ему просто нужно время, amore mio, — он поднялся на ноги, бросив на меня хмурый взгляд через плечо Элис.
Элис посмотрела между нами. — Вы двое можете хотя бы попытаться поладить?
— Нет, — ответили мы одновременно.
Она заворчала, уходя к своей двери и отпирая комнату. — Ну, если бы было так, то вы могли бы разорвать эту дурацкую сделку, и вы оба могли бы прийти сюда, и мы втроем могли бы немного повеселиться, — она открыла дверь, повернулась и уперлась плечом в дверной проем. — Но вы оба слишком упрямы для этого, не так ли?
Никто из нас не ответил, и она вздохнула, уходя в свою комнату. — Тогда спокойной ночи.
Она закрыла дверь, а я посмотрел на Данте. Он стоил мне ночи с Элис только потому, что стоял здесь, в этом коридоре. Это было так чертовски раздражающе.
— Мне надоела эта сделка, — огрызнулся Данте, а затем, отойдя от меня, перешел на гневный фаэтанский.
— Ну, ты ее слышал. Есть только один выход, и я лучше буду держать твой член подальше от нее, чем делать это, спасибо.
— Твой член тоже был бы там, stronzo, — он закатил глаза, бросив взгляд на свою дверь, словно размышляя, стоит ли сталкиваться со всеми Минди из-за меня.
— О, так ты хочешь трахнуть ее, там со мной? — я холодно рассмеялся. — И как бы наши банды отплатили нам за это?
Он выдохнул. — Я не хочу ничего с тобой делать, но я уже в отчаянии, — он посмотрел на ее дверь, как будто действительно обдумывал это. — Может, ей нужна компания… — он шагнул вперед, и я схватил его за плечо, заставив отступить на шаг.
— Ты не подойдешь к ней, — прорычал я, и он отпихнул меня.
Между нами повисло напряженное молчание, и я увидел, как в его голове заработали шестеренки.
— Что? — потребовал я.
Он пожал плечами. — Неважно.
— Скажи это, Инферно.
Он повернулся ко мне, подняв брови. — Я просто подумал, что ты слишком большая киска, чтобы
