пройти через это.
— Я не гребаная киска, — прорычал я.
Снова повисло молчание.
Достаточно было нам согласиться расторгнуть сделку, и звезды сочли бы это так. Мы могли бы делать с ней все, что захотим, когда захотим. Но разве я действительно думал об этом?
Он прижал язык к щеке и снова посмотрел на дверь Элис. — Так давай разделим ее. Это будет только одна ночь. Мы расторгнем сделку, а потом никогда больше не будем упоминать об этой ночи, когда вернемся в Аврору. Никто не должен знать.
Меня захлестнула волна эмоций. Первой моей реакцией было то, что это была дерьмовая идея. Как будто я когда-нибудь буду делить Элис со своим смертельным врагом. Но вторая заключалась в том, что это был мой единственный шанс заполучить ее. И я терял рассудок. И я потерял бы свои яйца тоже, если бы не взял ее в ближайшее время. Они бы буквально отвалились нахуй.
— Я знал, что ты слишком большая киска, — легкомысленно сказал он и снова повернулся к своей комнате.
Я поймал его за воротник и толкнул к двери Элис.
— Только на одну ночь, — слова вырвались у меня изо рта прежде, чем я успел их остановить. Сейчас я даже не чувствовал себя самим собой. Мне казалось, что я сошел с ума из-за этой девушки.
Глаза Данте расширились, как будто он не мог поверить, что я согласен, а потом он ударил своей рукой по моей.
— Я согласен разорвать сделку между нами, — проговорил он.
Я долго колебался, стараясь не думать о том, что это предательство Братства. Как бы они меня выпотрошили, если бы узнали, что я стою здесь с нашим заклятым врагом и соглашаюсь быть с одной и той же женщиной. Даже если это была всего одна ночь, это все равно не было тем, от чего мы могли бы оправиться.
Но ради Элис… это должно было стоить того.
— Я тоже согласен разорвать ее, — прошептал я, и между нашими ладонями вспыхнула вспышка, а затем мерцание пробежало вверх по нашим рукам, магия, связывавшая нас, растворилась.
Я сбросил его руку, и мы долго смотрели друг на друга. Наконец, он пошевелился и поднял руку, чтобы постучать в дверь Элис. Я шагнул к нему и сжал челюсть.
Это было совершенно против моей природы — делить женщину. Я был собственником и хотел, чтобы она принадлежала только мне. Но если это был единственный способ заполучить ее, то внезапно это показалось мне идеальным решением. Даже несмотря на то, что это был самый хреновый поступок, который я когда-либо задумывал. И из всех фейри в мире, почему это должно быть с ним?
Я отогнал все эти сомнения и сосредоточился на стуке своего сердца и боли в груди, которая наконец-то должна была быть утолена. У меня будет моя девочка. И неважно, что Инферно тоже будет там, потому что я буду единственным, кого она будет помнить, когда я закончу с ней.
36. Элис
Мое сердце заколотилось, когда я двинулась к двери, мои пальцы сомкнулись вокруг ручки, когда я замешкалась на долгий миг. Вполне возможно, что по ту сторону этой двери меня ждала одна из моих самых грязных, самых запретных фантазий. Было достаточно одной только мысли об этом, чтоби у меня между бедер вспыхнул жар.
Я медленно вздохнула и придала своим чертам нейтральное выражение, прежде чем выдать то, что я только что обдумывала, приоткрыв губы и задыхаясь. Идея о том, чтобы Данте и Райдер были вместе, была практически кощунством. Это была фантазия, которая возбуждала меня по ночам, отчасти потому, что я знала, что она не имеет никакого отражения в реальности. Не было никакой возможности, чтобы они сумели отложить свои разногласия в сторону и объединиться ради меня. Верно?
Я широко распахнула дверь, и они оказались там, плечом к плечу, возвышаясь надо мной и источая такие ауры, от которых бегут хорошие девочки. Но я не была хорошей девочкой. И я слишком долго мечтала согрешить с ними.
— Мы можем войти, bella? — мурлыкнул Данте.
— Вместе? — спросила я суровым голосом, переводя взгляд с одного на другого, когда во мне зародилась темная надежда.
— Мы решили расторгнуть наш договор, — сказал Данте, его взгляд скользил по мне и заставлял мои соски твердеть от одной только мысли о том, что это значит. — Это значит, что больше нет никаких правил, если ты говоришь, что их нет.
Я прикусила губу, любуясь тем, как его плечи заполняют каждый дюйм рубашки, а затем перешла к Райдеру и представила, как эти огромные руки обхватывают мою обнаженную плоть.
— Больше никаких правил, — согласилась я, не в силах скрыть улыбку.
Райдер мгновенно шагнул вперед, ударив Данте плечом с достаточной силой, чтобы отбросить его на шаг назад, прежде чем он схватил в кулак мои волосы и прижался своими губами к моим.
Я удивленно вскрикнула, и его язык протиснулся прямо в мой рот, сгребая мои губы таким грязным способом, что я не могла не представить, как это будет ощущаться между моих бедер. Его пронзительные звуки прокатились по моему языку, и я застонала, вцепившись в его плечи, притягивая его ближе. Его свободная рука обхватила мою задницу достаточно сильно, чтобы оставить синяки, и он прижал мое тело к своему, чтобы я точно почувствовала, насколько он тверд в своих штанах.
Дверь захлопнулась с грохотом, который, казалось, решил эту судьбу, и Данте поймал мою руку, отрывая меня от поцелуя Райдера, голодно рыча. Я повернулась к нему, и его рот встретился с моим мгновение спустя, электричество разлилось по моим губам, когда он поцеловал меня.
Райдер был вынужден позволить мне отодвинуться на дюйм, он отпустил свою хватку на моих волосах, чтобы поймать бретельку моего черного платья в свой захват и стянуть с моего плеча. Он продолжал тянуть, пока не раздался звук разрыва, и я задохнулась во рту Данте, когда моя грудь освободилась, и Райдер низко наклонился, чтобы
