Хмурая складочка прорезала чистый лоб, Катарин закусила нижнюю губу, тонкие пальцы зарылись в волосы на моем затылке, от чего мысли подернулись тягучей пеленой.
- Почти? – переспросила она. И мне пришлось прикладывать усилия, чтобы прогнать дурман.
- Мы будем много спорить, Катарин, - улыбнулся я уголком губ, касаясь пальцами высокой скулы, поглаживая ее. – Часто, громко, возможно, долго. Будем спорить так, что слуги и придворные во дворце в Омбре будут отсиживаться в своих комнатах. Так, что тени будут рваться со своих цепей, так, что наши споры будут слышны даже у врайтов. Я еще десятки раз не соглашусь с твоими решениями, ты еще сотни раз не согласишься с моими. Наверное, тебе не раз захочется меня треснуть, наверное, мне не раз захочется закинуть тебя на плечо и утащить в спальню. Скорее всего, мы не будем отличаться от Алекса и Софи, вряд ли будем отличаться от Кристофа и Елены. Полагаю, нрифтовый зал – не такой уж плохой вариант, - и, увидев ее округлившееся глаза, добавил, улыбаясь шире: - я знаю, что ты умеешь держать в руках меч, моя Рин. Я знаю, что предпочтешь высказать мне все, что думаешь, чем копить в себе. Я обещаю, что какими бы долгими и громкими ни были наши споры, какими бы твердыми аргументы, я тебя всегда выслушаю, пойму, приму, а ночью приду в нашу постель. Буду с тобой. Буду любить тебя, даже если буду с тобой не согласен. Слышишь?
- Да, - драно кивнула Катарин и прижалась ко мне, обхватывая крепче руками и ногами, утыкаясь носом в мою шею. И я гладил ее по спине и больше не говорил ни слова, наблюдал за тем, как медленно и будто нехотя просыпается новый день, как облака, действительно похожие на котов Данру, отступают перед солнцем. И чувствовал себя удивительно беспомощным, потому что не мог помочь Катарин. Только забрать из Шхассада, вернуть домой.
- Спасибо, Алистер, - легкий поцелуй обжег мой подбородок. – Спасибо, что ты есть. Спасибо, что не давишь и не говоришь, что делать, что не упрекаешь. Я… думаю, что справлюсь… Думаю, что мне просто надо немного времени… Я…
- Столько, сколько понадобится, моя королева, - отстранил я Рин от себя и поцеловал уже по-настоящему. Долго, тягуче. Пробуя и наслаждаясь каждым движением и каждым ее откликом.
***
Мы закончили завтракать и собрались, когда солнце полностью взошло, а туман над Огненным озером рассеялся до конца, вернулись обратно во дворец не на ракшасах, а через портал, потому что так было быстрее, потому что теперь, зная, где находится грот, могли это сделать. Рин держала меня за руку и уже не дрожала, отчаянье перестало скалиться со дна ее глаз. Все еще было там, но уже не такое сильное.
- Нам осталось совсем немного, - Рин даже попробовала улыбнуться, когда переоделась и мы остановились перед дверями в комнату Шайнилы. – Отпустишь меня? – потянула она свою ладонь из моих пальцев.
Отпускать не хотелось совершенно.
Мне все еще было мало. Времени с ней, ее голоса, прикосновений, дыхания. Мне всегда будет мало.
- Отпущу, - вздохнул тяжело, действительно разжимая пальцы. – Я уйду в Омбру на несколько оборотов, хорошо?
- Что-то случилось? – тут же встрепенулась теневая, обеспокоенно заглядывая в глаза.
- Сегодня совет, - развел я руками в стороны. – Мне надо на нем быть. К тому же Шайнила, как это ни тяжело признавать, подкинула мне идею насчет топей. Хочу обсудить с Дакаром.
- Расскажешь? – сощурилась Катарин.
- Разумеется. Но уже когда вернусь. И, Катарин… - я оборвал себя на полуслове, не зная, как продолжить и стоит ли это делать.
- Да? – она едва улыбнулась немного хитрой, немного ироничной улыбкой, будто знала, о чем я хочу у нее спросить. И все-таки нашел слова.
- Могу я… рассказать Инивуру об их королеве?
Вместо ответа Катарин только шире улыбнулась, привстала на носочки, клюнула меня в губы и скрылась за дверью, довольно сверкая глазами. А я еще какое-то время прожигал взглядом темное дерево, гадая, каких на самом деле усилий стоит Рин каждое возвращение в эту комнату.
Потом тряхнул головой и все же открыл портал в Инивур.
Надо бы еще, конечно, поговорить с Альяром по поводу коронации Катарин и его присутствия на празднике. Но это совершенно точно потерпит какое-то время. В конце концов, мы даже дату с Катарин еще не обсуждали, Инивур не знает о том, что у него наконец-то появилась королева.
Первое, точнее первый, кого я увидел, стоило мне выйти в собственной гостиной, был Дакар. И выглядел он так, будто я только что наступил на его тень.
- Мы кого-то хороним? – спросил я, как только увидел выражение лица старого друга.
- Хоронили бы меня, если бы ты так и не появился, - поднялся он из кресла, делая шаг ко мне. – Я так понимаю, все хорошо?
- Относительно, - покачал я головой, сам не до конца уверенный в том, насколько все действительно хорошо.
- Меня настораживает твой ответ, - взъерошил теневой волосы.
А я обогнул его по дуге и скрылся в комнате. К совету надо было подготовиться… Хотя бы переодеться.
- Что случилось, Алистер? – донесся встревоженный голос ректора СВАМа из-за двери, пока я стаскивал с себя опостылевший халат.
- Это я у тебя должен спрашивать, - откликнулся, избавляясь от остальной грязной одежды и прикидывая, успею ли в душ или придется отложить. – Ты слишком взволнован.
- Потому что Омбра взволнована, твои советники взволнованы, весь Инивур, мать твою, взволнован. Когда ты представишь Катарин, когда объявишь о том, что нашел королеву?
- Как только она будет готова, - пожал плечами, выходя из комнаты. – Думаю, что примерно через суман. Катарин надо освоиться, отдохнуть, прийти в себя. Ей пришлось принять непростое решение, - я плеснул в бокал воды из графина, сделал несколько больших глотков. – Если это займет больше времени, значит, они подождут еще. В любом случае, советников, Омбру и Инивур я возьму на себя. О том, что королева найдена, объявить могу хоть сегодня.
- Ты резок, - покачал Дакар головой.
- И у меня на то есть причины, - снова пожал плечами.
- Не поделишься? – сощурился старый друг, ставя на комнату завесу и сбавляя тон. Он выглядел теперь не таким настороженным и озабоченным, каким выглядел еще вдох назад, и это, без сомнения, не могло не радовать. Вообще удивительно, что он еще вчера не начал обрывать мне зеркало связи и хранил молчание, что, несмотря на некоторые волнения в Инивуре, давал возможность быть рядом с Катарин, по крайней мере, по ночам.
О том, что происходит сейчас, Дакар знал только самый минимум, что удивительно и наверняка непривычно для ректора СВАМа. Я лишь в общих чертах рассказал о том, что произошло в архивах, что Шайнила пока жива и что Катарин с Альяром «работают» над тем, чтобы темная оставалась таковой еще какое-то время.
Я бросил взгляд на оборотомер, вернул бокал на столик, скрестил руки на груди. Вряд ли старого друга порадуют новости. Не с его паранойей.
- Шайнила спит, Дакар, - все же начал я, отворачиваясь к окну. На площади перед стенами дворца сновали и спешили по своим делам теневые, толкались торговцы и зазывалы. Обычная, привычная, понятная жизнь. - И совершенно точно проспит еще год, может, дольше. На самом деле, скорее всего дольше. Катарин, Альяр и ведьма пустоши сейчас меняют ее воспоминания, аккуратно и все же, каждый день они в ее сознании… - я сцепил руки в замок за спиной, подбирая слова и опуская лишние детали. Подробности того, как это происходит, подробности того, что Рин видит каждый раз, проникая в разум темной. - Копаются в каждом грязном, мерзком моменте ее жизни, в каждом отвратительном фрагменте. Создают для нее реальность во сне, которую она сможет и в состоянии будет принять и не слететь с катушек окончательно. Сегодня Катарин сказала, что им осталось немного.
После моих слов в комнате повисла тишина, только оборотомер отсчитывал время на каминной полке. Я продолжал разглядывать площадь и жителей Омбры.
- Она будет спать год? – после нескольких лучей потрясенной тишины колыхнулся воздух за спиной, и голос Дакара стал ближе.
