палеными волосами.
Дело приобретало скверный поворот. Я выдохнула, тут же наклонилась, пролезла под лучом, взяла вправо и перегнулась через другой. Затем я замерла, смотря на сетку непроходимых с первого взгляда лучей, и тут же поняла, что они пришли в движение.
— Вот гадство! — прошипела я и ускорилась.
Времени на размышления оставалось все меньше. А думать надо было, иначе я рискую остаться без какой-нибудь части тела. А меня это категорически не устраивало.
Поворот — и я упала на пол, перекатилась на спину и тут же согнула ноги, пока луч, спускающийся с потолка, проскользнул в том месте, где только что были мои ступни. Выдохнув с облегчением, я мгновенно подскочила, увернувшись от другого луча. Затем краем зрения я заметила горизонтальный луч, пересекающий всю сетку помещения и несущийся на меня. На миг я замерла, ожидая, когда он приблизится, чтобы подпрыгнуть, а затем приземлиться как раз за ним. Снова поворот — и я снова упала, выгибаясь в невероятных позах. Благодарю Лема за то, что он нещадно гонял меня на тренировках. Не знаю, сколько времени прошло, но прежде чем дошла до заветной двери, я лишилась половины хвоста и пропалила плечо. Я была очень зла, но еще держала себя в руках.
Я толкнула дверь, следя одним глазом за сеткой лучей, которые словно почувствовали, что им меня не достать, и замерли. Или же сеткой кто-то управлял?
Вопрос пока оставался без ответа. Дверь закрыта, поэтому я достала свои отмычки из сумки, присела, справившись быстро и аккуратно. Затем я приоткрыла дверь и тут же закрыла, так как на меня несся острый клинок, и он как раз воткнулся в полотно двери. Я резко выдохнула и, наклонившись, выскочила за дверь, уклоняясь от обстрела ножей и все больше убеждаясь в том, что это не просто дом, а полигон для агентов. Уж очень он был похож на наш полигон в Швейцарии. На какой-то миг я потеряла концентрацию, и один нож задел бедро, но не глубоко. Я разъяренно оскалилась. Кому-то очень не поздоровится, когда я выберусь. А ведь я выберусь…
Очередная комната и снова ловушки. Я уже тяжело дышала, но злость помогала мне держаться. От джинсов и футболки мало что осталось. Кровь, сажа и грязь сделали свое дело. Безумный гений создавал ловушки. А когда я открыла очередную дверь, на меня сверху вылилось ведро ледяной воды, которую совершенно не ожидала. Кто же будет делать ловушки, как в пионерском лагере? Но вскоре я поняла кто.
Маг щелкнул выключателем и зажег свет. Громкий смех Зарецкого, сидящего в удобном кресле и медленно, с оттяжкой хлопающего в ладоши, окончательно вывел меня из себя. Вулкан внутри меня взорвался настолько быстро, что я сама не поняла, как оказалась на коленях мага и вцепилась в его шею, желая в очередной раз придушить. Я абсолютно не контролировала себя, так как была злая, уставшая и безумная.
Зарецкий прекратил смеяться, увидев мое невменяемое состояние. Я занесла руку для удара в челюсть, но он перехватил мое запястье. Я зарычала и выдернула его из захвата.
— Успокойся, Эмма! — приказал мне маг.
— Пошел ты, Зарецкий! — прорычала я и все-таки врезала ему по морде.
Его голова дернулась, а глаза зажглись зеленым магическим светом. Последовавший следом приказ мага отозвался жгучей болью в моей руке в месте вживленного артефакта, словно кто-то опустил мою конечность в жидкий металл. Я громко закричала, под носом почувствовала влагу, а на губах ощутила металлический привкус крови.
— Остановись! Эмма! — сильно и беспощадно давил ментальной магией маг, желая прогнуть меня.
— Пошел ты, псих! — прохрипела я и рассекла ему щеку отросшими черными когтями, полоснув без сожаления, перед тем, как мое сознание не выдержало давления Зарецкого, а рука с артефактом отнялась.
— Ты успешно прошла квалификационный экзамен и уложилась в отведенное время. А последнюю твою оплошность я не засчитываю, — проговорил Зарецкий, намекая на ушат воды вылитый на меня сверху.
Детская выходка, которая так взбесила меня. Я скрипнула зубами в очередной раз и сжала добела кулаки, снова безумно желая съездить по морде наглому магу.
— Я не просила тестировать меня! — прорычала я.
Но комиссия сделала вид, что ничего не услышала, а Зарецкий продолжил вещать.
— …выдаем тебе именной ключ-карту с доступом в личный кабинет. А форму и необходимое оборудование получишь уже на месте. Добро пожаловать в службу контроля за артефактами России!
— Я работаю на другую страну.
— Уже нет. Ты подала прошение на перевод, и его одобрили.
— Я ничего не делала! — начала заводиться я.
Зарецкий замолчал и хищно прищурился.
— Видимо, я сильно тебя приложил менталом. Но скоро ты оправишься.
Далее маг прожёг меня таким взглядом, обещая разные кары на мою бедную голову, если я не замолчу. Казалось, что хруст костяшек моих пальцев услышали все присутствующие в комнате.
— А пока ты поступаешь под нашу юрисдикцию и будешь подчиняться мне, — закончил Зарецкий.
А я поняла, насколько сильно хочу убить Лема. Я с самого начала не хотела ехать в Россию. Оказалось, что очень даже не зря. Нужно было прислушаться к своей интуиции. А босс, получается, развел меня, как малолетку. Но для чего ему понадобилось так меня подставлять? Какой прок? Что он преследует? Почему, в конце концов, не выходит на связь и не желает объяснить, что происходит?
— И, кстати, твой паспорт пока побудет у меня, — довольно закончил Зарецкий и облокотился о подоконник, сложив руки на груди.
— Сволочь! — тихо прорычала я, понимая, что влипла по полной программе.
— Я не расслышал, Эмма, — издевался маг.
— Я все поняла, — процедила сквозь зубы я. — Разрешите покинуть вашу приятную компанию и отметить свое поступление на службу?
— Разрешаю… отдохнуть, — повелительно кивнул он, а я страстно захотела выдавить ему глаза. Члены комиссии, присутствующие здесь, нахмурились, не понимая, чем вызвано мое отвратительное настроение.
— Но завтра в девять жду в своем клубе. Не опаздывай. Советую выспаться, а не отдыхать привычным тебе способом, — не преминул напомнить Зарецкий.
А вот теперь мне очень сильно захотелось вырвать его сердце.
— Разумеется, — бросила я последнюю фразу и поспешила откланяться.
Мне нужно было подумать какого хрена тут творится, и я вышла из комнаты злая, подавленная и уставшая. Казалось, злость и непонимание — мои вечные спутники. И нет никого, кто бы мог мне нормально всё объяснить. Это обстоятельство снова и снова приводило меня в бешенство. Надо же, и паспорт отобрал, словно посадил на цепь. Но я не успела накрутить себя еще больше, как меня подхватили под руки
