что с ней не так? — полюбопытствовал я.
Ректор недовольно взглянул на меня:
— Потом расскажу. И да, Грайси, я очень ценю, что ты не стал шутить насчет «поимей совесть».
Я хмыкнул и закатил глаза. На языке действительно вертелось что-нибудь вроде «пусть лучше поимеет леди Клариссу», но обстановка не располагала.
Мы зашли в комнату. При виде хмурого ректора, прячущего улыбку завхоза и скромного меня леди Альбиона отстала от Рагона и шумно разрыдалась. Рикошет тут же принялся утешать ее, а Магарыч пошел осматривать голого и немного окровавленного Аринского.
— Кажется, просто царапина. Но ты все равно теперь обязан жениться! — заявил Магарыч, чем полностью деморализовал своего нежного родственника.
— Это обязательно, да? — спросил лорд Рагон с плохо скрываемым ужасом.
— А может, на мне лучше женится Ригаллион? — робко уточнила Альбиона.
— Нет! — резко ответил ректор. — Если так пойдет и дальше, он скоро отсюда вылетит! Без штанов!
Кажется, Рикошет начал воспринимать Ригаллиона как некий фактор, создающий в Академии атмосферу разврата.
— Но…но… — леди Альбиона снова начала плакать, и ректор принялся ее успокаивать.
В конце концов он добился своего — Альбиона перестала рыдать и даже отдала ему окровавленную булавку.
Лорд Рагон к тому времени тоже успел успокоиться — если не полностью, то хотя бы до то состояния, в котором уже можно орать.
И тут же воспользовался этой возможностью:
— Магариэн! Это уже слишком! Сначала твои ненормальные друзья, потом эта развратная невеста, теперь эти чокнутые студентки…
Рикошет резко развернулся к нему:
— Лорд Рагон! Долго вы собираетесь стоять перед леди голым?!
— Заткнись, Рикошет, тебя не спросил!.. — бросил Рагон и потянулся за нижним бельем.
— Не смотрите, леди Альбиона… с другой стороны, что вы там не видели…
Мне очень хотелось узнать, неужели студентку не смутила разница в комплекции Ригаллиона и Рагона. Я, конечно, предполагал, что Альбиона старалась действовать быстро, и ей было не до разглядывания сомнительных достоинств лордов, но полной уверенности у меня не было. Все же я мужественно держал язык за зубами, не желая нарваться на выволочку от не выспавшегося ректора.
А вот Магарыч был не столь осторожен и не успел скрыть улыбку.
— А ты!.. — взвился Рикошет.
— Я молчу! — завхоз торопливо поднял руки. — Все, я ушел. Отведу леди Альбиону в лекарскую. Ей нужно принять успокоительное.
На мой взгляд, Альбионе явно требовалась помощь специалиста — поведение студентки явно выходило за рамки нормального.
— Я сам ее отведу, — отмахнулся Рикошет. — Иди спать. И вы, лорды, тоже. У нас свадьба через пять часов. Мы решили перенести церемонию на десять утра, чтобы побыстрее покончить с этим бардаком.
Он схватил Альбиону под руку и вывел из комнаты. Магарыч недовольно посмотрел ему вслед, потом осторожно взглянул на Аринских — видимо, опасался, что они обратят внимание на обмолвку насчет свадьбы и раскроют маленький заговор раньше времени.
Я решил прийти ему на помощь:
— Мне кажется, твоим родственникам не помешает курс хороших манер. Ни один высокородный дракон не станет так вести себя с леди.
Аринские, разумеется, воображали себя ужасно благородными. Слушать подобные претензии им было непривычно. Молчаливый Карниэль изменился в лице, а Рагон вспыхнул и завопил:
— Леди! Да если эта развратная ненормальная девка «леди», то я…
Как они орали! Я даже пожалел, что рядом нет леди Клариссы с блокнотом. Магарыч, разумеется, тоже не молчал:
— Вы прилетели без приглашения и еще смеете придираться к моим друзьям!..
Дальше шла не предназначенная для печати характеристика Рагона, Карниэля, их манер и привычек.
— Смотрите, не подеритесь, — ехидно посоветовал я, закрывая за ними дверь. — Некоторым тут еще жениться…
***
Магарыч нашел меня в лекарской. Мы с Осей и леди Клариссой как раз обсуждали состояние Альбионы с приглашенным лекарем. Планировалось, что он будет дежурить во время свадебной церемонии, но оказалось, что его услуги понадобились раньше.
Дамы с легкой завистью смотрели на спящую под действием лекарств Альбиону. Леди Клариссу я разбудил из вредности — в самом деле, почему она должна дрыхнуть, когда мы не спим с пяти утра — а Ося плохо спала из-за волнения. Выяснилось, что перед сном к ней сначала зашла Агата с душещипательной историей о том, что нельзя поддаваться шантажу, а потом завалились Аринские с предложением отказать Магарычу, иначе они опозорят ее прямо у брачного алтаря.
«Опозорят» не в том смысле, в котором подумала наученная опытом общения с культистами леди Кларисса, а в смысле «расскажут присутствующим, что Ося изменила Магарычу с Рикошетом».
Ося сделала вид, что согласилась, выторговала у Аринских парочку золотых безделушек «на обзаведение хозяйством после разрыва», а потом пошла к Рикошету и полночи рыдала у него на плече из-за нервного напряжения.
Так что Осинда тоже была злой и не выспавшейся. Но бедной Альбионе сочувствовала вполне искренне.
— Очевидно, что психика юной леди расшаталась из-за приема запрещенных зелий, — качал головой лекарь. — Конечно, клиническая картина смазана, но…
— Как я могла проморгать!.. — сокрушалась Кларисса. — Аррадион, скотина, Багрового демона ему в задницу…
При виде Магарыча дознавательница перестала сетовать на свою профессиональную непригодность и озвучила рабочую версию: лорды Аррадион и Агри испытывали зелья на влюбленной в «рокового блондина» девице. Когда подельников арестовали, у Альбионы начался синдром отмены, который причудливо наложился на влюбленность в Ригаллиона и прием новых зелий «для храбрости». Результат выглядел довольно печально — причем не только для Альбионы, но и для Рагона (хотя его нам было не жалко). Теперь несчастной леди предстояло длительное лечение.
— Что, кстати, Рагон? — полюбопытствовал я.
— Прекрасно, — чуть улыбнулся Магарыч. — Из хорошего: он охрип и не может кричать. Из очень хорошего: он все еще уверен, что я собираюсь жениться на Осе. Кстати, Осенька, ты следишь за временем? Церемония начнется через час.
Повариха ахнула и побежала переодеваться. Кларисса задумчиво посмотрела на свой мундир, и мне пришлось напомнить ей, что она тоже леди и на свадьбу подруги должна надеть платье.
— Не знаю, у меня плохое предчувствие, — сказала она и вышла вслед за Осиндой.
Магарыч проводил дознавательницу взглядом и вполголоса сказал, что я зря придираюсь, и ей очень идет мундир.
— Ну не на свадьбе же! — возмутился я.
— На свадьбе будут Рагон и Карниэль, что может быть хуже? — возразил Магарыч и сам пошел переодеваться.
Кларисса в итоге нарядилась в платье, но вся обвешалась амулетами, словно собиралась на задержание опасного преступника. Магарыч надел заговоренный камзол — не то из солидарности, не то потому, что тоже был готов ко всему.
Вот только проблема была в том, что камзол был глухо черным, без единого украшения, и
