С ней могли говорить духи земли, ее приветствовали камни, но смертные не любили, когда до них дотрагивалась живая богиня.
У Эльфейм перехватило горло. Она попыталась отнять руку от Дананна, прежде чем он отпрянет от нее. Вместо того чтобы позволить ей сделать это, кентавр взял ее ладонь и сжал.
- Духи камня говорят мне, что ты принадлежишь этому месту.
Эльфейм почувствовала, как разгорелось ее лицо.
- С тех пор как я себя помню, мне хотелось возродить замок Маккаллан к жизни, - сказала она. - Спасибо, что присоединился к нам здесь, Дананн. Твое присутствие много значит для меня.
- Служить тебе - честь для меня, Богиня, - просто ответил он и снова сжал ее руку, прежде чем отпустить.
Он не отпрянул от нее в страхе, не склонился перед ней в почтении и потрясении.
«Словно я обычный человек, вождь клана, просящий о помощи».
Эта мысль пришла настолько неожиданно, что Эльфейм удивленно заморгала и быстро повернулась к брату, чтобы скрыть неловкость.
- Ку, ты веришь, что я могу чувствовать духов этих камней?
- Конечно же верю.
Он улыбнулся сестре, довольный тем, что она выглядит такой счастливой и оживленной, и почти забывший свое смятение, возникшее при виде того, как ее охватывал чудесный жар камня. Ему следовало помнить, что для нее все выглядело по-другому. Он был воин, не хотел иметь никакого дела с вещами, с которыми не мог справиться ударом меча, но Эльфейм никогда не чувствовала его смущения перед магией и царством духов. Она мало говорила об этом даже с ним, но Ку знал, что его сестра всегда жаждала духовной связи с Богиней, которая так явно сотворила ее тело. Эльфейм была первой дочерью Избранной Эпоны. Это никогда не говорилось во всеуслышание, но Богиня часто призывала старшую дочь стареющей Избранной стать преемницей матери в качестве духовного лидера Партолоны. Эпона могла готовить Эльфейм к тому дню, когда она займет место матери.
«Это был путь мира», - напомнил себе Ку.
Он отбросил прочь волнение, приблизился к Дананну и тепло пожал руку старому кентавру.
- Видно, мне проще услышать духов, чем застать врасплох воина, охраняющего сестру, - криво улыбнулся Дананн.
- Нет, я бы сказал, что тебе вполне удалось застать меня врасплох, - ответил Кухулин.
- Ку со вчерашнего вечера не в духе. Не обращай на него внимания, - сказала Эльфейм, пихнула брата плечом и хмыкнула.
Кухулин сделал вид, что не заметил подначки Эль.
- Ты пришел один, Дананн?
Каменотес покачал головой и жестом указал на вход, заросший сорняком.
- Нет, я присоединился к вашим сопровождающим, когда они оставили Лотх Тор. Все решили ждать вас за стенами замка и не слишком-то жаждали войти, - улыбнулся он, пожимая плечами. - Молодежь часто запросто пугается чего-то не более страшного, чем сказки на ночь или тень.
Эльфейм почувствовала прилив благодарности к кентавру за такое вот здравомыслие.
- Да, это очень похоже на молодежь. - Она бросила на брата раздраженный сестринский взгляд, причисляя его к категории бездельников. - Вместо того чтобы действовать, они стоят и ждут, пока им скажут, что надо делать.
Дананн ловко поклонился ей, согнув одну переднюю ногу с посеребренным копытом и отставив другую.
Он протянул руку в старинном изысканном жесте и сказал:
- Теперь, Богиня, я провожу тебя, чтобы ты могла дать молодежи некоторые распоряжения, прежде чем они впустую потратят свою жизнь в ничегонеделании.
Эльфейм заколебалась. Неужели она действительно во второй раз за день дотронется до того, кто не имеет отношения к ее семье? Девушка перевела взгляд со старого кентавра, благородно предлагавшего ей руку, на брата.
Кухулин подмигнул ей и кивнул. Она глубоко вздохнула и положила ладонь на руку Повелителя камней. Ее пальцы слегка дрожали.
«Совсем как обычный человек», - подумала она, не в силах сдержать улыбку.
Вместе с Ку, следующим сзади, они прошли по тропинке от руин внутреннего двора через пролом в древней стене, туда, где их ждали сопровождающие.
Как заметил Дананн, это была группа молодежи, в основном младшие сыновья, пожелавшие принять участие в восстановлении замка, потому что хотели сами вершить свои судьбы. Если бы Маккаллан возродился, то их ждали бы земли и большие возможности. Это волновало их горячую кровь.
К тому же с ними была юная богиня Эльфейм. Все партолонцы знали, что Эпона даровала ее им как свое особое благословение, но причин этого никто до конца не понимал. Поступки Эпоны часто были таинственными. Она была благожелательной Богиней, но редко вмешивалась в будничные дела своих людей, вместо этого выбирала одну женщину, с которой у нее существовала особая связь, и с помощью этой Избранной повелевала людьми. То, что Эльфейм так явно была отмечена божеством Партолоны, особенно в то время, когда ее мать правила в качестве Воплощения Богини, было источником страха и сплетен, начиная с рождения Эльфейм. Эпона коснулась ее, и теперь девушка собиралась восстановить замок Маккаллан. Разумеется, честь сопровождать ее в путешествии должна была принести удачу, и этому не могли помешать никакие слухи о проклятии. По крайней мере, именно это говорили себе те, кто присоединился к ней. Они даже верили в это, пока не оказались лицом к лицу с развалинами замка, разрушенного войной.
Как только Эльфейм вышла к мужчинам и кентаврам, которые, нервничая, сгрудились в нескольких шагах от входа, наступила тишина. Почти все они привыкли к виду молодой Богини, но ее внешность все же поражала их, а этим необычным утром она выглядела еще более экстраординарно, чем всегда. Лицо Избранной сияло, ее кожа будто пылала. Многие молодые люди и кентавры поймали себя на мысли, насколько она хороша собой. Когда ее полные, чувственные губы изогнулись в сияющей улыбке, многие из собравшихся мужчин почувствовали ответный отклик в крови, совсем ненадолго, пока не напомнили себе, что не могут желать Богиню, сошедшую на землю. Неважно, насколько она привлекательна.
Когда Эльфейм заговорила, ее голос воспламенил собравшихся, как факел:
- Нас приветствуют все - от почек на ветвях и поющих птиц до шепчущего ветерка и колонн. Сами камни замка Маккаллан рады нам. Мы восстановим его из руин.
Она вскинула руки над головой и воскликнула:
- Радуйтесь! Это будет нашим домом!
Ее руки покалывало от жара. То же самое девушка чувствовала, когда положила ладони на поверхность колонны.
Собравшиеся как один отреагировали не столько на ее слова или на идею восстановить замок Маккаллан, сколько на нее, свою волнующую Богиню. Они хором выкрикивали слова одобрения, заставлявшие древние стены снова отзываться эхом, ликующими звуками пробуждения.
