— Когда закончите оплакивать свою судьбу, может, расскажете, что у вас с рукой? — тихо спросил Торнвуд, и я вздрогнула от звука его голоса. Мне казалось, он уже спит, и уж точно я не хотела демонстрировать ему свои слезы.
— Ожог, — прошептала, не оборачиваясь.
— Подробнее. Как это произошло?
— Мы играли в вотербол. Мне передали пас. Обожглась мячом.
— Леди Кроули не предупредила остальных, что вы играете первый раз? Дайте угадаю, кто-то из ваших сокурсников? С факультета стихийной магии?
Легкое пренебрежение в его голосе окончательно вывело меня из себя. Пожалуй, только злость позволила мне ляпнуть то, что я ляпнула:
— А вы что, ревнуете?
Тишина зазвенела. Я почти слышала напряжение в воздухе между нами.
— Нет, леди Торнвуд. Оберегаю свою репутацию.
Пользуясь тем, что в темноте он не разглядит моих покрасневших глаз, я все же повернулась к нему лицом.
— А что насчет моей репутации?
— Не буду даже спрашивать про ревность, — насмешливо фыркнул он.
— Не спрашивайте.
Мы снова замолчали, и я, наконец, провалилась в сон, в котором ректор целовал мои волосы и просил его не бояться.
К счастью, когда я проснулась, Торнвуда в постели уже не было. Пользуясь этим, я осмотрела спальню более тщательно при свете дня. Ничего принципиально нового не открыла, зато, кажется, нашла ванную. Предварительно постучав, я заглянула за узкую дверку, которую не приметила вчера. Там действительно оказалась ванная комната.
Ничего не случится, если приму душ, позаимствовав у него немного ароматной пены. Я торопливо забралась в ванную и включила воду. Хотелось смыть события последней ночи, а лучше — забыть. Точно, забыть! Совершенно ни к чему мучить себя воспоминаниями о позорных рыданиях в постели ректора…
Помывшись, поняла, что своего полотенца у меня тоже нет. Я сдернула единственное с крючка, решив что супруг вполне переживет потерю, и торопливо обернулась. Вообще всё в ванной я делала быстро, чтобы не попасть в неловкое положение. Ректор мог вернуться в любой момент!
Прежде чем выйти из ванной, я приоткрыла дверь и выглянула в спальню.
— Не стесняйтесь, дорогая супруга, чувствуйте себя как дома, — усмехнулся Торнвуд. Он попивал кофе в кресле напротив.
— И вас с добрым утром. Женатый человек мог бы обзавестись вторым полотенцем в ванной.
— Собираетесь часто оставаться на ночь? — он заинтересованно поднял бровь.
— А как же легенда, дорогой супруг? — я тепло ему улыбнулась. Настроение было великолепным. Я замечательно выспалась, умылась, причесалась, еще бы одеться — и будет вообще хорошо. — Отвернитесь.
— Я бы и рад, но еще не научился вращать головой на сто восемьдесят градусов без риска для жизни, — отмахнулся он, но глаза послушно прикрыл.
Платье я натягивала, не сводя взгляда с ректора, готовясь в любой момент юркнуть за дверцу шкафа, если он вздумает подглядывать. К счастью, Торнвуд выглядел абсолютно расслабленным и жульничать не пытался.
— Можно смотреть, я оделась.
— Прекрасно. А теперь вам лучше поторопиться, если не хотите опоздать на завтрак.
— Не хочу.
Торнвуд вышел на лестницу, и я шагнула за ним. Может, на это повлияли события вечера, но подъем вчера давался мне значительно труднее, чем спуск. Я думала, что утро началось очень даже неплохо, пока Торнвуд не хлопнул дверью в кабинет прямо перед моим носом!
Глава 19.
Из-за двери послышались голоса. Сложно разобрать, что именно они говорили, но я была благодарна Торнвуду за то, что спрятал меня от посторонних. Было бы трудно объяснить, что я делала в его спальне, не раскрывая факта нашего супружества. А этого не хотелось бы нам обоим. Я припала ухом к двери, пытаясь угадать голоса. Кажется, один из них принадлежал леди Нарвуд.
Интересно, долго ли мне тут торчать? Видимо, завтрак я все — таки пропущу… И как объяснить Сьюлин где я ночевала? Почему я не подумала об этом раньше? А преподаватели?! Ужас пробрал до мурашек. Элис, Дженкинс и Карст распределяли девушек по комнатам. Они видели меня вчера в ректорском кабинете! Ты просчитался, Торнвуд.
Дверь передо мной распахнулась.
— Нас раскрыли, — виновато улыбнулся ректор, протягивая мне руку. Большим пальцем он ласково погладил меня по тыльной стороне ладони.
Свет ударил по глазам и мне пришлось зажмуриться, чтобы привыкнуть.
— Доброе утро, леди Торнвуд, — улыбнулась секретарь.
— Удивили, удивили. Позвольте взглянуть на кольцо, — попросила ведьма, обращаясь ко мне. Торнвуд носил свое на пальце, наверняка его уже рассмотрели во всех подробностях и теперь хотели увидеть мое.
Я потянула за тонкую серебряную цепочку на груди, и глаза ведьмы сверкнули любопытством, когда она заметила кольцо.
— Вы не могли бы его примерить?
— С чего такое недоверие, Элис? — неодобрительно прицокнул Дженкинс.
И все же.
Я расстегнула цепочку и легко надела кольцо на безымянный палец. На долю секунды мне показалось, оно сверкнуло. Будто именно здесь ему было и место, а вовсе не на шее, под платьем, где никто его не увидит.
— Невероятно. Вы и правда его жена, — заключила она. — Поздравляю вас обоих. Как мы пропустили такое событие?
Торнвуд притянул меня к себе, целуя в висок и кладя подбородок мне на макушку:
— Мы не праздновали. Лорд Денрон был не слишком рад нашему союзу.
Спиной я ощущала тепло и силу, исходящие от ректора, и совершенно естественным жестом обхватила его руки, обнимающие меня.
— Сумасшедший. Лучшей партии не найти — ваши кольца просто светятся, когда вы прикасаетесь друг к другу!
— Благодарю, — по голосу я поняла, что Торнвуд улыбается. Так жаль, что я не могу этого увидеть.
— Поясните-ка мне, старому дураку, — неожиданно вскинулся магистр Дженкинс, — какого черта вы завалили девочку на артефакторике?
Я удивленно моргнула. Судя по реакции присутствующих, все уже были в курсе истории моего поступления. Леди Карст могла запомнить, что я регистрировалась сперва на артефакторику. Но откуда узнал магистр Дженкинс?! Да и леди Нарвуд не выглядела удивленной.
— Нечего ей там делать. Я повторял много раз, и скажу снова — я отказываюсь оценивать успехи жены. Если захочет, пойдет обучаться артефакторике где угодно, только не здесь.
И почему эта мысль не приходила мне в голову? Я воодушевленно вздохнула, и ректор предупреждающе ущипнул за бок.
— Все тут понятно, Лерой, — улыбнулась ведьма. — Девочка сказала же — стихии, чтобы доказать, что она стоит чего-то сама по себе. А не как приложение к мужчине. Теперь ясно, что она говорила о муже.
— Не думайте, что получите поблажки благодаря своему статусу, — обратился Дженкинс прямо ко мне.
— И в мыслях не было.
— Я бы попросил держать это в секрете, — серьезно предупредил Торнвуд. — Мы не хотели афишировать раньше времени. Давайте дадим Лире немного времени познакомиться с сокурсниками и проявить себя.
— Мы уже поняли, — ведьма еще раз мазнула взглядом по цепочке, с которой я сняла кольцо. — Но… что нам сказать если у кого-то еще возникнут вопросы о том, где девочка провела ночь?
Ситуация в целом, близость Торнвуда и все эти разговоры обо мне в третьем лице, ужасно смущали. Хотелось спрятаться на широкой ректорской груди, но это было бы крайне не вежливо. И я не уверена, что мне и правда бы это позволили. Хотя… мы никогда не обсуждали границы допустимого. Может, самое время начать? Раз уж теперь нам периодически придется разыгрывать влюбленных.
— Надо подготовить еще одну гостевую комнату. Займетесь этим, леди Карст?
— Конечно.
— А теперь, если это все, попрошу оставить нас наедине. Леди Торнвуд еще не завтракала, и я не могу отпустить её на занятия голодной.
Я возмущенно вскинулась, но Дженкинс меня опередил:
— Начинается. Никаких поблажек, я предупредил. Учтите, леди Торнвуд, если хоть раз опоздаете, я назначу вам отработку! Будем решать задачи до потери пульса.
— Я приду заранее.
