— Элеонора?
Его голос возвращает внимание к нему, и я качаю головой, надеясь, что это прояснит эти извращенные мысли. Каким-то образом я нахожу в себе силу воли противостоять ему, хотя и хочу его. Это плохо.
— Мне нужно пойти в свою комнату.
— Твое место со мной, в моей каюте, в моей постели, — говорит он. — Я хотел тебя с самого начала, и ты стала моей в тот момент, когда я был внутри тебя.
Я зажмуриваю глаза, не в силах выдержать его взгляд.
— Пожалуйста, остановись. — Это все, что мне удается выдавить, потому что мое сопротивление быстро ослабевает.
Он снова берет меня за руку.
— Я вижу, что тебя нужно убедить, поэтому мы закончим этот разговор наедине.
Кейд провожает меня в свою комнату, и она на самом деле не отличается от моей. Автоматически загорается свет, давая мне возможность увидеть все вокруг. Кровать королевского размера, мини-кухня, ванная комната и небольшая гостиная сбоку составляют все пространство. Однако мне бросается в глаза красочный кусок шелка, лежащий на соседнем стуле, отчего мой позвоночник напрягается от раздражения. Нахождение поблизости вещей его невесты очень эффективно подавляет мое возбуждение, это точно.
Он берет меня за плечи и поворачивает лицом к себе, его пристальный взгляд изучает меня. Я пристально смотрю на него, используя свой гнев как барьер. Это единственное, что удерживает меня от того, чтобы растаять в его объятиях.
— Где твоя невеста? — спрашиваю я, вкладывая в свой тон как можно больше яда.
— Она навещает свою семью.
— Ты не думаешь, что ей было бы что сказать по поводу моего присутствия здесь?
Кейд так сильно сжимает челюсти, что я слышу, как скрипят его коренные зубы.
— Она была бы счастлива.
Это совершенно не тот ответ, которого я ожидаю.
Глава 8
— Какого хрена? — шепчу я себе.
Это, должно быть, самая нелепая ситуация, с которой я когда-либо сталкивалась. Несколько раз моргнув, чтобы очистить свой разум, все равно не перестаю слышать слова Кейда. Снова и снова они повторяются, усугубляя тот факт, что я не более чем племенная кобыла, матка.
— Ты проводишь много времени с Морган, и это видно, — бормочет он.
— Кажется, я провела с ней не достаточно много времени, иначе послала бы тебя подальше, — говорю я.
Его хватка на моих руках усиливается, заставляя мой пульс учащаться. А клитор пульсировать. Скрытая угроза насилия, которую я почувствовала от Кейда, заводит как никогда раньше. Не могу выбросить из головы мысль о том, что он накажет меня.
Это он виноват в том, что показал мне, что боль может быть приятной.
— Ты не будешь говорить со мной таким тоном, — рычит он мне в лицо.
— Или что? — Мой голос мягкий, с придыханием. Я подхожу ближе к нему, прижимаясь грудью к груди. — Что ты сделаешь?
Его глаза напоминают по цвету оникс, и Кейд с шипением выдыхает.
— Элеонора, не надо.
Встаю на цыпочки и касаюсь губами его подбородка.
— Ты накажешь меня?
Он руками проводит по моим рукам, хватает запястья и заводит их мне за спину. Кейд прижимает меня ближе к себе, и боль проносится сквозь меня, когда мое тело с силой стискивают, усиливая мое возбуждение. Я чувствую, как его член упирается мне в живот.
— Не искушай меня в укрощении этого умного ротика, — говорит Кейд, покусывая мою нижнюю губу.
Я задыхаюсь от остроты его зубов, когда они пронзают меня. Облизав свои губы, чувствую вкус крови и хнычу. Это отчаянная мольба. Я хочу, чтобы Кейд выплеснул на меня весь свой гнев. Это совсем не похоже на то, что делал отец, но не могу отделаться от мысли, что считаю себя дурой, раз хочу этого от Кейда. Но я правда хочу.
— Сделай это, — бросаю я вызов. — Накажи меня за непослушание.
Глаза Кейда почти светятся от нетерпения и желания, делая меня еще более влажной, чем прежде.
— Ты станешь послушной, Элеонора. Не заблуждайся на этот счет. Ты можешь быть моей намори, но мое терпение не безгранично.
Кейд отпускает меня, его движения настолько быстры, что я не успеваю уследить за ними. И в следующее мгновение я уже стою перед ним на коленях, с членом у моего лица.
— Доставь мне удовольствие, — рявкает он.
Он понятия не имеет, сколько раз я фантазировала об этом. Если это его способ наказания, то его ждет сюрприз.
Ухмыляюсь и беру член в рот, наслаждаясь резким выдохом Кейда. Сначала мне неловко, но с каждым рывком, потягиванием и движением моих губ и языка дыхание Кейда становится все более неровным, а его тело — все более напряженным. Я продолжаю восхитительную пытку, мне нравится, когда он проводит пальцами по моим волосам, направляя. Я пирую на нем, все больше возбуждаясь от его реакции на мои ласки.
Вдруг меня поднимают с пола и стягивают штаны. Кейд молча просто разворачивает меня и наклоняет вперед. Мои распущенные волосы падают на лицо, горячее и раскрасневшееся от желания, но еще и от смущения.
— Обхвати лодыжки и прижмись грудью к ногам, — приказывает он, раздвигая мои бедра. — Не отпускай.
Я вскрикиваю, когда Кейд входит в меня сзади. Сила его толчков усиливает мою страсть, экстаз проникает в меня, становясь еще более экстремальным в этой позиции. Мое лоно выставлено на всеобщее обозрение, готовое, и Кейд пользуется этим снова и снова. Мои крики затихают, когда я выдыхаюсь и едва могу удержаться на ногах. Крепкая хватка Кейда на моих бедрах, вероятно, оставит синяки, но он держит меня в вертикальном положении, даже когда мои ноги начинают дрожать.
— Элеонора, — говорит он, — я хочу услышать от тебя признание, что ты не бросишь мне вызов. Никогда. Дай мне свое согласие.
В ответ качаю головой, отчего мои волосы разлетаются. Я хочу подчиниться, и мой оргазм вот-вот разрушит меня, но мне нравится провоцировать Кейда. Его гнев, контролируемый и безопасный, возбуждает.
Свист ветра достигает моих ушей за секунду до того, как ладонь Кейда шлепает меня по заднице. Сильно. Задохнувшись от боли в первые доли секунды, понимаю, что она перерастает в нечто другое. В ответ на требования моего тела я провоцирую его, словно умоляя шлепнуть меня еще раз. Это то, чего я хочу, то, что мне нужно.
Череда проклятий доносится до меня, когда Кейд шлепает меня по другой ягодице. А потом я кончаю. Оргазм пронзает, лишая меня сил и заставляя ноги неконтролируемо трястись. Кейд стонет позади меня, кончая, но каким-то образом ему удается удержать меня на месте. Когда его толчки наконец замедляются, а затем прекращаются, он обхватывает меня рукой, прижимая ладонь к груди, и поднимает в вертикальное положение.
— Немного бунтарства, как и боли, могут пойти на пользу, — шепчет он мне на ухо. Кейд скользит рукой вверх и обхватывает мое горло, обездвиживая. — Но мне нравится наказывать тебя больше, чем следовало бы, поэтому тебе нужно контролировать свои действия.
— Хорошо, — вздыхаю я.
Кейд подхватывает меня на руки, и я лежу в них совершенно обессиленная. Он опустошил меня полностью. Всю энергию, бунт и гнев.
Кейд кладет меня с собой на кровать и, притянув в свои объятия, нежно гладит по спине, заставляя напрячься.
— Твои шрамы — это часть тебя, — говорит он. — Меня оскорбляет, что ты думаешь, будто из-за них я буду меньше заботиться о тебе.
— Мне жаль, — бормочу я, прижимаясь к его груди.
Мое тело расслабляется, засыпая так быстро, что я не успеваю подумать, прежде чем отключаюсь. Однако повторяю слова Кейда снова и снова, пытаясь удержать их как можно дольше.
Он заботится обо мне. Он заботится обо мне. Он заботится обо мне.
Это невероятный, но прекрасный сон.
* * *
— Кейд, это она?
От женского голоса я распахиваю глаза и вижу дравианку, стоящую с моей стороны кровати. Я смотрю на нее в полном и абсолютном шоке, с ужасом ожидая раскрытия ее личности. Ее розовые губы сжаты, когда неоновый взгляд окидывает меня, и она вскидывает бровь в мою сторону. Серебристые волосы закручены в тугой хвост, ненормальный для ее культуры, но это не отменяет ее красоты.
