во Франции. Когда вернулся, еще больше разругался с отцом. Винил его во всем. Страшное время. Был какой-то скандал с Эдвардом и Бёртоном, но подробностей я не знаю. Да с уходом герцогини этот дом умер.
Франческа уже совсем упала мне на плечо и зарыдала. Сидевшая напротив Элли ей вторила в три ручья. Пока я гладила по черным жестким волосам нашу чересчур чувствительную кухарку, в голове созревал план.
— Какой-то ученый, странные штуки придумывал, его многие чудаком считали. А герцогиня вот привечала.
Голова кухарки вновь опустилась на моё плечо. О чем она плакала? Об исчезнувшей хозяйке или об ушедшей молодости? Или обо всем этом вместе.
Но меня это уже не волновало. Я должна все узнать о Ричарде Бёртоне.
Глава 11
— Чудесная мордашка, эй, ваше сиятельство, полюбуйся, как прелесть! — маркиз де Гриье повернул ко мне лицо девицы, которая сидела у него на коленях. Проститутка была совершенно голая, за исключением белых кружевных гольф, доходящих ей до колен.
Пришлось оторваться от почти пустого бокала виски. Да, девушка, действительно, была милая, но на мой взгляд чересчур юная. Видно, что совсем недавно начала свою гибельную карьеру. Тонкая талия, узкие плечи и бедра, небольшая, но красивой формы грудь. В другое время все это увлекло бы меня, но не сегодня. Всем своим видом она напоминала ребенка. Я с отвращением отвернулся от бесстыдных ласк, которыми одаривал Люсьен девушку.
С маркизом мы встретились в клубе сегодня в обед. Обычно я терпеть не мог этого напыщенного и развратного француза. Однако, сегодня я был настроен на пьянство и дебош и де Гриье, как никто другой, подходил для этой роли.
Он потащил меня в какой-то мещанский трактир, где нам подали странно пахнущий эль и жирную свинину с чесноком. Потом был портовый паб и вялая драка за внимание пышногрудой служанки.
Хотелось избавиться от скуки последних дней, вздохнуть глубоко и свободно, как раньше. Я нуждался во встряске, каком-то ненормальном и необдуманном поступке.
Но драки в полном смысле не вышло, пьяный матрос, который хотел стащить с моих колен трактирную девку, получил всего один удар по шее и благоразумно ретировался за стол к своим товарищам.
Наконец, де Гриье предложил отправиться к мадам Бурже. Я не возражал. В доме терпимости сегодня проходил бал для "своих". Но камердинер нас узнал и пропустил с подобострастной поспешностью.
Я ходил среди полуголых девиц и презентабельных джентльменов, обливающихся слюнями в этом мире похоти и разврата, и удивлялся сам себе. Когда такие забавы стали мне противны? Раньше я не гнушался услугами проституток, а иногда вытворял прямо запретные вещи. Но сейчас что-то изменилось. Все происходящее меня ужасно раздражало. Я шепнул Люсьену, что собираюсь подняться наверх, в малую гостиную. Честно говоря, рассчитывал, что тот останется в зале, но маркиз отправился вслед за мной.
— Почему ты так задумчив, мой герцог? Я помню тебя совсем другим.
Клотильда промурлыкала эти слова рядом с ухом, взяла мою руку и положила себе на грудь. Чуть повернувшись, я прямо посмотрел на девушку. Клотильде было уже почти 30, но она смогла сохранить красоту и свежесть, несмотря на свою профессию. Ее я знал давно, много раз оставался в ее спальне. Но не сегодня. Я взял ее подбородок и притянул к себе. Девушка затрепетала и раскрыла губы.
— Прости, Клотильда, но не в этот раз. Ты прекрасна, как всегда. Но ты права, наверно, я изменился. Твой счет я оплачу.
Я опустил руку. От обиды проститутка закусила губу и вскочила с дивана и вильнув симпатичным задом, вышла из комнаты. Де Гриье с трудом оторвался от юной нимфы и с укором посмотрел на меня.
— Сент-Мор, если бы я не знал тебя много лет, подумал бы, что ты записался в евнухи, или, не дай бог, в политики, — он обрадовался, что сумел вот так проявить свое остроумие, меня передернуло — Не сможешь же ты долго прожить без женщин? Правда, моя девочка? Как твоё имя?
— Селестия, сир.
Та как можно скромнее опустила ресницы, что совершенно не вязалось с ее голым видом. Маркиз принял игру, подхватил ее на руки и опустил на диван.
Так, хватит. Ничего не говоря, я развернулся и спустился вниз. Камердинер, он же дворецкий здесь, подал мне пальто и услужливо распахнул дверь.
На улице стояла удивительно сияющая, морозная ночь. Я вдохнул свежий воздух полной грудью. Нет, жизнь может быть гораздо прекраснее каких-то низменных потребностей. Деньги, еда, женщины, это все хорошо, но должно быть что-то еще. Но вот что?
Подъезжая к дому на съемном кэбе, я заметил, что все окна давно погасли. Особняк спал. Домой пока не хотелось, я решил пройти в конюшню, когда сбоку мне почудилось какое-то движение. Я замер. Возле заднего крыльца стояла небольшая пристройка, решил спрятаться за нее и немного подождать. Чутье не подвело, из дома, тихо, как-будто невесомо, выскользнула фигура.
Скука ушла мгновенно. Кто мог выйти из дома около полуночи? Зимой? Напрашивалось два ответа: либо это вор, либо кто из прислуги отправился на тайное свидание.
Я подождал, когда человек пройдет до ворот, и потом только двинулся за ним. Одет он был во все черное, по одежде — мужчина, но больно щуплый, да и двигается как-то плавно.
Неизвестный шел вдоль забора, постоянно оборачиваясь. Приходилось держаться в удалении. Только на пересечении улиц удалось его догнать и идти практически рядом. Да, вот не думал, что военные навыки пригодятся мне в центре Лондона!
Фигура юркнула в просвет между зданиями, вероятно, хочет срезать дорогу к Темзе. Неожиданно из-за туч выглянула луна. Мягкий серебристый свет осветил часть улицы и моего незнакомца. Тот споткнулся, что-то пробурчал. Когда он повернул лицо в мою сторону, я чуть не выругался. Это была Эбби! Чертова служанка. И куда смотрел Ильфир? Он обещал, что не позволит ей выйти из дома. Черт!
Ну с меня хватит, эта девчонка что, специально испытывает моё терпение? Настолько потеряла все понятия
