выразилась. У нас есть такое выражение, и я перевела его на ваш язык.
– Хм… И тем не менее сегодня вечером покажешь мне, как это делается. Это может оказаться важным, – сообщил он.
– Чем важным?
– Посмотрим… А сейчас помолчи и дай подумать. А то спать уложу.
Я в очередной раз поразилась несправедливости жизни. Он легко читает мои мысли, а я не могу проникнуть в голову этому ящеру и выковырять из нее нужные сведения. Он еще и спать меня уложить может – загипнотизировать, видимо!
– Драконы не ящеры! – бросил Гадор. – И не имеют никакого отношения к пресмыкающимся. Мы – живородящие. Не несем никаких яиц. Запомни это навсегда! И держись. Мы прилетели.
Я вцепилась в шип и пригнулась, потому что мы резко пошли на снижение.
А внизу был целый город. Кварталы, состоявшие из дворцов и обычных корпусов, полигонов для тренировок на улицах и красивых террас, сверху смотрелись просто великолепно! Как цветной макет. А вот там, кажется, пивной ларек… В смысле ларек, где студенты покупают всякую снедь, чтобы перекусить в перерыве. И правда: крошечные фигурки, взяв в руки стаканчики, тут же садились на травку, скрестив ноги. Прямо как у меня дома.
Ах вот ты какая, Академия Магии!
Мне неожиданно стало спокойно. Вот уж где я чувствовала себя дома, так это в высшем учебном заведении. Главное, чтобы здесь не водилось Эйнштейнов.
Впрочем, я рано радовалась. Гадор ведь не учиться меня сюда привез (хотя я не отказалась бы!).
В общем, пока мы спускались, было хорошо, приятно, как будто на американских горках – только замедленных и без спазмов в животе. Но тут грянул гром. Непонятно откуда взялась страшная темно-лиловая туча. Сверкнула молния, другая… Налетел ураганный ветер. Хлынул такой ливень, что я подумала – сейчас меня смоет.
Не смыло. Гадор мысленно поморщился, и вокруг меня вдруг появилось нечто вроде невидимой сферы, через которую не пробивались струи воды.
Ах, какая магия! Мне бы такую. Я мысленно поблагодарила Гадора. Ничего не могу сказать – физически он меня берег. Правда, ногу и руки так и не подлечил пока. Да и косточки мои тогда в Доме Правосудия…
– Долго кости будешь припоминать? – очень зло рявкнул дракон.
Взревел (так, что я чуть не оглохла!) да стрелой устремился вверх. Я вцепилась в свой шип, американские горки внезапно стали самыми настоящими. Что происходит-то? Может, на нас напали? А-а-а! Только попала – и уже в магической битве участвую. Нет, очень интересно, конечно, но мы так не договаривались.
А в следующий миг вытянувшийся дракон изрыгнул… не пламя, нет, а голубую молнию. Прямо в центр пугающей тучи. Туча задергалась, как будто ее ранили в самое сердце, а потом взорвалась множеством лиловых капелек. Гром стих. Молнии больше не сверкали. Внизу красиво блестели на ярком солнце мокрые крыши.
Гадор взревел снова, спикировал вниз (ой, мамочки, как круто-то, вот теперь и спазмы в животе в полном размере!) и заложил угрожающей круг прямо над Академией. Студенты и всякие другие люди внизу даже начали пригибаться, с опаской поглядывая на разозленного дракона, но никто не убегал. Они тут, видать, к такому привычные.
Гадор счел демонстрацию своей мощи достаточной и быстренько приземлился возле стоявшего в сторонке особняка с белыми колоннами.
– Слезай, как залезла! – озабоченно и сердито сказал он мне.
И я осторожно полезла вниз по ноге. Это было не легче, чем забираться. Даже сложнее. Вон, с дерева спускаться тоже бывает страшнее и сложнее, чем на него взгромождаться.
На этот раз дракон был не столь терпелив, его мысленное хмыканье заставляло поторапливаться. В итоге я не выдержала – села на пятую точку и последние метры просто съехала по гладкой чешуе, как с горки.
– Оригинально! – бросил мне сердитый дракон, в мгновение ока превратился в разгневанного человека, схватил меня за руку и начал сверкать глазами, оглядываясь по сторонам.
Тут из-за кустов к нам бросился невысокий мужчина в сером сюртуке и заголосил:
– Ваша милость, простите! Никто не ожидал! Надеюсь, ваша… пассажирка не пострадала? Ой, простите, ваша… супруга…
Вот на лбу у меня, что ли, написано, что мы с драконом связаны скоропостижным браком?! Или просто магия какая позволяет видеть супружескую связь?
– Стихийники из пятой группы, видимо, опять решили потренироваться…
– Всю пятую группу стихийников – ко мне. На ментальную проверку, кто это сделал! – рявкнул дракон так, что дядечка вжал голову в плечи, а я вздрогнула. Суров, батька. Но в данном случае, похоже, справедлив. – Сколько раз я говорил, что правила нужно выполнять! Как будто не знают, что тренировки по стихийной магии вне занятий запрещены. Гнать их поганой метлой из Академии за подобное!
Ага, понятно. Стало даже смешно, хоть совсем недавно вызванный стихийниками апокалипсис мог убить меня. И наверняка убил бы, если бы Гадор не обезопасил.
Молодежь неисправима. Стоило главному начальнику и поборнику дисциплины улететь, как они устроили хулиганскую тренировку. Только начальник вернулся слишком быстро.
– Ваша милость, не извольте беспокоиться! – заголосил дядечка. – Все высушим, все уберем… Сейчас ребят соберу…
– Если вдруг не пойдут на отчисление, – чуть спокойнее бросил дракон, – будут сами и убираться. Чтоб ни капельки нигде, ни ручейка, ни огрызка поваленного дерева! Пойдем, жена, – кинул он мне. – Быстро. Сейчас разберусь с этими бешеными. А потом у меня ректорское совещание. До самого вечера, похоже!
И за руку потащил меня ко входу в белокаменный особняк.
Вот, значит, куда ты спешил, ящер мой чернокрылый. На ректорское совещание. Это – если вдруг кто не знает – такое совещание, где собирается весь «главный командный состав» учебного заведения. Ректор, проректоры по разным направлениям и деканы факультетов. А собравшись, обсуждают дела насущные да важные.
Очень мило. Утречком перед ректорским сгонять в отдаленный город, на рынок заглянуть, поглядеть на новеньких невест. И жениться между делом. Какая прелесть! Чтоб тебя, Гадор, деканы своими отчетами замучили! А мне что прикажешь все это время делать? Гадать на кофейной гуще?
Домишко у дракона был очень даже ничего – и снаружи, и внутри, где я чуть не открыла рот от представившегося мне классического великолепия. Нет, все эти залы, лестница наверх, изысканная мебель были не столько шикарны, сколько исполнены безупречного вкуса. Ничего лишнего и безумно красиво. А еще почти все тут было белым. Словно Гадор подбирал интерьер (сомневаюсь, конечно, что он делал это сам) по контрасту со своей второй ипостасью.
В холле нас встретил еще один пожилой дядечка. На этот раз – весьма благообразной наружности. Этакий классический английский дворецкий с аккуратной стрижкой и невозмутимым выражением лица.
– Моя жена! – кивнул на меня все еще сердитый Гадор. – Характер скверный. Пока будет в моих покоях. Кормить, но в разговоры не вступать, – велел он дядечке.
– Я попросила бы по поводу моего характера… –
