Сдавленно охнув, я сама потянулась ближе, когда практически полностью обнаженный дракон лег рядом, ластясь подобно огромной кошке, и обняла его руками за шею. Обжигающе горячие ладони мужчины опустились мне на поясницу, сжимая, большие пальцы нежно гладили тазовые косточки. От этих, казалось бы, невинных действий в груди все трепетало. Я практически задыхалась и не понимала, что вообще происходит. Потому что мне было так хорошо, так правильно и в то же время распутно, что до боли в животе хотелось продолжения.
Щеки обжигал предательский румянец возбуждения, когда я окончательно перестала понимать суть происходящего в сплетенных мною чарах. Боковым зрением заметив, что Лашкельд тоже поддался моему воспаленному воображению и начал разоблачаться, я лишь призывно улыбнулась и окончательно утонула в водовороте порочных фантазий, которым нет места в реальности. Лишь тут, в придуманном мною мире, который развеется в тот же миг, как мое тело не выдержит бушующего наплыва магии. Ну, что же… Хотя бы перед смертью я имею право сделать то, что мне самой хочется.
Оторвавшись от теплого тела перед собой, я кинула быстрый взгляд на второго дракона, улыбнувшись ему и узрев, как у моей иллюзии вспыхивают золотистым цветом глаза. Надо же, а я, оказывается, даже в нестабильном состоянии способна контролировать чары, наложенные на пространство. Ему хватило лишь нескольких мгновений для того, чтобы скинуть штаны и двумя огромными шагами преодолеть расстояние до импровизированного лежака. Дракон опустился с другой стороны от меня, прижался мощной грудью к моей спине и зарылся носом в мои растрепанные медные волосы.
Иллюзорное помешательство выходило непроизвольное, его контролировало то, другое «я», темное и страждущее жестких ласк, чтобы на грани боли, чтобы не помнить ни о чем. Оно было помешано на эмоциях, и чем больше их впитывало, тем сильнее становилась магия в моем теле. А драконы… Они же самые свирепые существа на нашей части света. Возможно, где-то там, на двенадцати других континентах, найдутся те, кто способен любить сильнее, но сейчас это было неважно. Костер вспыхнул еще ярче, переливаясь всеми цветами радуги и окончательно замыкая мои чары.
Оказалось слишком много всего, чтобы я могла отдавать себе отчет в том, что происходило в моем воображении. От мощных тел, прижимающихся ко мне с двух сторон, исходил приятный жар, словно я была окутана магией огня. Согревалась от их кожи, чувствовала, как начинает клонить в сон, как по спине пробегают мурашки, и, самое главное, как в груди снова начинает копошиться магия. Плевать на все… Единственное, в чем я была уверена в тот момент, перед смертью можно забыть обо всем…
Царапала меня лишь одна пагубная мысль на краю сознания. Почему мне не приходит видение умирающей на смертном одре бабушки? Она всегда мне являлась в те короткие мгновения, когда я уже готовилась распрощаться с жизнью. Присаживалась рядом, доставала свой тонкий мундштук и обязательно стучала им по моей бестолковой головушке. Она приходила и всегда напоминала мне о том, как ценно само понятие жизни. Но сегодня, похоже, на самом деле будет мой конец, раз даже не явилась. А чего ей тут появляться, если встретимся уже через пару часов забытья? Не важно… В это мгновение мне уже было не страшно. Просто все равно…
Я бы могла с уверенностью сказать, что ни за какие деньги мира не готова была переспать с драконом, а тем более с двумя… Но все это осталось там, в моей настоящей жизни, когда я еще могла контролировать собственное тело и не распадаться на части, умирая от разрывающей меня на кусочки магии. Поцелуи, мягкие, такие ненавязчивые и пьянящие, до краев наполняли меня желанием совершить прыжок в неизвестность. А почему бы и не поддаться ведущей меня в забытье иллюзии, не совершить отчаянный поступок и не умереть красиво? Мне уже можно было все! И еще немножко.
Я нервно и неуверенно облизала пересохшие от волнения губы. Сглотнула накопившуюся во рту слюну с терпким привкусом стали. Хорошо, кровь не пошла от разрыва внутренних магических каналов, хоть умру красивой. Но стоило мягким ладоням Лашкельда огладить мои бока, успокаивающе, расслабляюще, трепетно, словно я была сокровищем, готовым развалиться на осколки, а они не были жестокими драконами, казнившими и за меньшее, как я сдалась.
Распахнула глаза и впилась ненасытными взглядом в мерцающие очи перед собой, неспешно открыла рот и кончиком языка провела по плотно сжатым губам. Делала так, как всегда нравилось. Играла и влекла… Обычно, это оставалось за бортом моей привычной жизни, но тут, плавая в дурмане нереальности, я могла позволить себе все. Быть нежной, мягкой, игривой и податливой. Растекаться под ласками четырех обжигающе горячих ладоней и млеть, ощущая, как острые зубы проходят по шее, не причиняя вреда.
Пухлые губы дракона, будто пробуя на вкус, приоткрылись и позволяли мне кончиком языка скользнуть чуть дальше, к ровному ряду зубов с точно такими же клыками, которые в это мгновение несильно прикусывали кожу на плече. Я, словно не веря самой себе, положив ладонь на чужую макушку, прикрыла глаза, судорожно вдыхая и стараясь сдерживать магию. Нельзя, чтобы этот мир развалился так быстро, ведь я хотела еще больше!
Лашкельд чуть крепче сжал мои бока и заставил немного приподняться с лежанки, стараясь сделать так, чтобы мои бедра не терлись о его готовый к бою член. Но это была моя фантазия: я тут главная, а они не смеют противиться моим желаниям. Я не хотела, чтобы все заканчивалось так. Перед смертью желания обострялись и мысли текли уже по-иному. Распахнув глаза, я резко разорвала поцелуй и, сама не ведая что творю, перекинув ногу через крепкое драконье тело, уселась на него верхом. В золотистых глазах клубилось непонимание, но я лишь засмеялась, наклоняясь чуть ближе.
— Будь хорошим мальчиком, — слова сами покидали мой рот, я не могла их контролировать. — Ты же будешь послушным? Не заставишь применять к тебе магию?
— Энелайза, так нельзя, — Авалес медленно приподнялся на локте, пытаясь при этом докричаться до моего сознания.
— Ты невеста нашего господина, — Лашкельд попытался ссадить меня со своих бедер.
— О нет, сейчас тут просто я, — рассмеявшись, щелкнула пальцами.
Возникшие плотные алые ленты ярко контрастировали с белоснежным “хвостом” волос Лашкельда. Они поднимались по драконьим предплечьям, медленно стягивая руки и фиксируя их над головой. Лишь немногие знали правду о том, что сильные темные иллюзорники были способны творить реальные иллюзии, но это же мое воображение, тут я могла позволить себе все. Я плавно провела ладонью по обнаженной груди дракона, которая теперь слишком часто и резко вздымалась. Слов больше не нашлось, они были и не нужны.
Зачем слова в этот прекрасный момент, и так все идеально, если не считать ненужного куска ткани, который мешался. Мои коварные замыслы не останавливались на достигнутом. Не зря же единственным условием для невесты была девственность. Значит, они не желали, чтобы невеста могла их с кем-то сравнивать. Меня раздирало любопытство, что же прячется в их трусах. Но все же пришлось это отдать на откуп моему дурному воображению и темной половине, унаследованной с дедовской кровью.
— Вы же выполните мои желания, подчинитесь мне? — ласково урчала я, протянув руку к замершему неподалеку другому дракону. — Сегодня можно все, ведь ночь так длинна, а рассвет смоет все боли. Хватит сидеть, иди сюда.
Меня просто сводила с ума одна мысль о том, что все это происходит на самом деле. Я буквально бредила от переизбытка ощущений. От осознания того, что отдаюсь бесстыдно двум драконам, которых ненавидела всей душой в реальности. Но тут все запретное, темное и порочное становилось таким правильным и нужным, что я не могла остановить себя. Я до бабочек в животе хотела обоих сразу… В себе… Так, чтобы звездочки летали из глаз, чтобы мне шептали на ухо бессвязную чушь, которую я не вспомню уже через полминуты. Я хотела того, что никто не смел делать с хрупкой на вид эльфийской полукровкой. Секса животного, без правил и ограничений. Чтобы до смерти было хорошо!
