Я действительно все решила…
Максимилиан выдохнул. Логика Маю всегда отличалась странностью. Это было совершенно в ее духе. А он обязан был успокоиться немедленно.
— И в качестве кого ты планируешь здесь жить?
Маю поправила волосы:
— В качестве себя самой. Без рамок.
Макс все еще оставался ответственным за нее как наставник, сейчас это вызывало у него замешательство. Ему захотелось убежать из своего же дворца. Все прикинуть. Как следует обдумать. Так и не разворачиваясь к Маю, он бросил:
— Что ж, располагайся на свой вкус. Я живу один, советоваться о тебе мне не с кем. Правда, я уже скоро приглашу сюда «дочь», вы будете соседствовать.
Дальше он намеревался раствориться, где-то отсидеться, переварить случившееся…
Маю приказала — он не ослышался — именно велела:
— Просто обними меня.
Макс выдавил:
— Зачем?
Маю пояснила:
— Я же сказала, что хочу быть с тобой. И… ты все еще один, потому что меня любишь, и любые женщины тебе левые и лишние. Потому ты так со мной и разговариваешь — спиной.
Конечно, Маю сказала правду. Заноза, всаженная ее уходом, никак не выпадала. Рана гноилась. Отговорки приносили лишь пустоту.
Максимилиан съехидничал:
— Пройдем Церемонию?
Маю кивнула — знала, что Макс ее видит.
— Пройдем. Сделаем все, что ты скажешь.
Максимилиан, наконец, посмотрел прямо в ее зеленые глаза. Внутри него все пылало.
— Сучка.
— Ладно, — Маю резво поднялась, — потом меня обнимешь. Пойду обустраиваться. Тревожить тебя не стану. Приходи ко мне сам, когда захочешь.
Максимилиан будничным тоном полюбопытствовал:
— Почему ты передумала? Почему вернулась?
Маю смотрела в пол:
— Мне нужно было созреть. Я получила больше опыта, переосмыслила свои ценности. И поняла, что тебя я люблю.
Максимилиан недоверчиво улыбнулся:
— Люби. Знаешь, тут проходит конкурс, где призом мое внимание. Давай-ка ты тоже поучаствуешь на общих условиях, независимо от проживания? Если любишь меня, сможешь же? Будешь мне хорошей лошадкой, устроим крутые скачки…
Маю не стала ничего отвечать, с каменным лицом вышла из комнаты прямо через стену.
Максимилиан ужасно пожалел, что не обнял ее. Но вместо того, чтобы куда-то уйти, остался сидеть в доме и магически наблюдать: Маю реально отправилась гулять по его владениям, что-то прикидывать и переделывать под себя дом.
Глава 539. Самая сладкая в мирах
— Что же, она пришла к тебе?
Тамико, по привычке сканировавшая местоположение Маю и не слишком доверявшая настроениям, господствовавшим в стане Магнуса, немало удивилась, обнаружив, где Маю находится теперь.
Она сразу же решила обсудить это с Максимилианом.
— Пришла, — тот счастливо улыбнулся.
Тамико от волнения привстала на цыпочки:
— Иии какие у вас теперь отношения?
Макс еще шире расплылся в улыбке:
— Никому не говори. Только тебе скажу. Хорошо?
Тамико кивнула и почувствовала вдруг ощущения Макса — эйфоричного, купающегося в экстазе и предвкушении. Его переполняло счастье.
Тамико восхитилась:
— Ого… Круууто!
— Публике я пока ни слова… Всякое может быть… Опять…
Тамико ободряюще провела по его плечу:
— Ну да. Но мы будем думать о лучшем. Ты береги Маю, а мне пора, а то Лу вдруг глянет и заподозрит что… А еще все намекают, будто он ревнивый, а я ни в одном глазу не вижу. Пока!
Максимилиан все еще сиял, думая о своем:
— Пока!
* * *
Конечно, Максимилиан сразу велел уполномоченным распустить «конкурсанток». Маю чувствовала правду, играть перед ней циничную сволочь было бы глупо.
Макс надеялся, что Есения, ознакомившись с общими новостями, отступит сама, если что и собиралась предпринимать.
Дурак, он просто наивный дурак, Маю совсем ничего ему не обещала, а он уже расцвел душой и хотел лишь ее одну… Самую сладкую во всех мирах, и каждое ее прикосновение было ток!
Маю предложила ему наведаться к ней, когда он пожелает, но Максимилиан понял, что никуда он не пойдет.
Другая девушка приняла бы его поведение за равнодушие, но для Маю его сердце оставалось распахнутым. Она бы его поняла, если бы захотела.
Раньше они жили вместе, Маю не заводила отдельных покоев. А теперь она построила флигель наподобие дома Тамико. Отделав эту постройку на свой вкус, Маю ушла обратно в стан бога, к своим новым друзьям.
Макс все это время так и сидел неподвижно у себя. Просто наблюдал. Его ломало от холода и горя, но ужасный вечер все длился и длился.
А ближе к ночи Маю все же вернулась и тихо скользнула в свою дверь. Какое-то время она находилась там, а потом, потом резко очутилась в его спальне. Максимилиан лежал, не двигаясь. Маю по-хозяйски откинула покров с пустой половины кровати и привычно свернулась на ней клубком. Знакомо, как она уже делала тысячу раз.
Макс только наблюдал, его ощущения зашкаливали, предпринять что-либо оказывалось выше его сил, но Маю это нисколько не смущало. Ее новые прикосновения были те же, но другие, более опытные.
Максу не хотелось думать, откуда она такое узнала — он и не думал, обмирая от восторга, а все не высказанное яростно выплескивалось через пластику их тел. То, как они жили друг без друга, чем дышали, вся их тоска и боль… Они открылись друг другу ярче, чем когда-либо прежде.
Маю не давала Максу обещания, что снова не уйдет. Максимилиан понял, что всегда станет ждать ее обратно, что бы ни случилось.
— Милая, — Магнус чмокнул Кэйли в нос, — дети собираются пообщаться, я просто обязан их подслушать. Не гневайся, если я надолго отвлекусь, ага?
Богиня ответила ему в тон, сияя:
— Как отказать такой улыбке?
* * *
Оливер ощущал себя виноватым.
Он не был хорошим мужем Анеле, бессчетное число раз заставлял ее нервничать, а теперь испытывал полную беспомощность, наблюдая, как она страдает в отношениях с мерзким художником.
Анеля заслуживала лучшего мужчину. В конце концов, хотя бы беспроблемного. Иначе совесть Оливера оставалась неспокойной.
С другой стороны, с Леоном все равно бы пришлось знакомиться и общаться, если Магнус намеревался сделать Леона жрецом, фактически равным в правах с Оливером, а то и обладавшим даже большими полномочиями. Стоило воспользоваться ситуацией, пока этот паршивый «братик» прислушивался к каждому выходцу иного мира…
* * *
Смуглый черноглазый мужчина весьма удивился, обнаружив на пороге своей студии нежданного посетителя. В первый миг Леон даже подумал, что произошла ошибка, вдруг кто-то из его соседей реально принимал гостей ранним утром?
— Вы точно ко мне?
Ни тени улыбки не промелькнуло на суровом лице с высокими скулами:
— К тебе. Я сын Анели.
Теперь Леон догадался,
