умерла не рабыней. — Вестер не знал, что сказать. — Вы так подружились?
— Мне кажется, только она видела меня настоящую, — глухо прошептала Юория. — Она меня не боялась. И не боготворила. Была всегда за меня. Ей досталось в жизни, Ннамди истязал ее.
— Герцог Карион при мне убил Ннамди.
— Хорошо, — прикрыла глаза Юория. — Но только это ничего не меняет, да? Месть Теренера не вернет ему сыновей, а моя месть Теренеру не вернет Апудо.
— Ничего себе, — не сдержал удивления Вестер. — С каких пор ты начала рассуждать так?
— Я не знаю.
— И от мести откажешься? — недоверчиво протянул он.
— Нет, — покачала женщина головой.
— Ты намного слабее красного герцога.
— Но у меня есть ты.
— Не знаю, заметила ли ты, но я уже давно перестал быть твоей собачонкой, — уязвленно процедил Вестер, убирая руку. — Я больше не буду убивать тех, на кого ты укажешь своим пальчиком.
— Я имела в виду не это, — покачала головой Юория. Она вытерла слезы и продолжила: — Я хочу встретиться с демоном, заключить с ним сделку, как ты. Ты можешь его позвать?
Вестер пораженно разглядывал ее печальное, полное решимости лицо. Раньше он бы сделал это, не задумываясь, но теперь все было иначе.
— Нет.
— Нет? Какая тебе разница? Дядя убьет демона. Но до этого он может дать мне какое-то оружие, понимаешь?
— Нет. Юория… — Вестер набрал в грудь воздуха. — Прости, что ты пострадала. Мне жаль. Я заберу тебя подальше от красного герцога, от всего этого, когда все закончится. Но больше никаких демонов.
— Какой ты стал добренький. Ты виноват в войне! Не делай вид, что теперь все иначе.
— Я сказал нет.
— Посмотрим, — сжала зубы Юория, вставая. — Нужно быть наивным идиотом, чтобы думать, что после ритуала нас просто так отпустят. Предлагаю тебе, Вестер, подумать еще раз! Считаешь, нас простят? Да они прирежут нас сразу, как мы отдадим свою кровь.
Юория тяжело и как-то победно дышала, раздувая ноздри, словно понимала, что Вестер согласится. И правда в ее словах была. Даор Карион мог сдержать слово и отдать Вестеру Юорию — и сразу вслед за этим остальные могли судить и казнить Вестера и его всеми ненавидимую жену прямо на месте.
Снаружи раздался шум, невнятные голоса. Юория подошла к дрожащей ткани и прислушалась.
— Дядя вернулся.
Зимний ветер был нестерпимо ледяным. Вестер, поддерживаемый воздушными столбами с двух сторон, дрожал, словно его лишили кожи. Теа, что-то шептавшая за его спиной, не обращала на дрожь внимания. Становилось все холоднее — но боль пропадала, и он уже мог пошевелить пальцами.
Директор сказал, что не сомневается — демон будет их ждать. Когда Лианке мрачно спросила, почему демона так волнует исход войны, ведь он может вернуться на руины и продолжить трапезу, Даор и Роберт мимолетно переглянулись, и у Вестера, заметившего это, пошли по спине мурашки, но уже не от холода.
«Он не захочет терять свою еду, — улыбнулся Роберт. — Империя для него как полупроглоченный кусок мяса. Сожмешь тут пасть, если его пытаются вырвать из глотки».
«Иначе говоря, причина есть, но нам, недостойным, не дано об этом знать, — вставил спеленутый не хуже Вестера Сфатион Теренер. — Наше дело — умереть, потому что эти двое считают это необходимым».
Никто не осадил его, никто не посмеялся, никто не согласился. Герцоги были погружены в свои мысли, они вполголоса переговаривались со своими родными, и чей бы взгляд Вестер ни ловил, он видел только лучше или хуже скрываемый страх.
.
Иногда Вестер встречался глазами со стоявшей прямо, как стрела, Юорией и пытался понять, почему она так спокойна. Черная роза молча глядела на то, как Роберт и Даор накладывали на приведенных герцогом бедняг иллюзию, точь-в-точь повторявшую их собственную внешность. Несмотря на краткое объяснение директора — что демон может видеть иллюзию, но различив под ней тот же облик, решит, что иллюзия многослойна, и под ней скрывается другой человек, — идея казалась Вестеру странной. Он был удивлен, как спокойно приняли ее остальные герцоги, до того пытавшиеся показать себя высокоморальными: всем ведь было ясно, что удары демона, предназначенные представителям знатной крови, по этой задумке обрушатся на безропотных слуг.
Когда Даор Карион подошел к нему и провел ладонями у его лица, и кожа затеплела, впитывая заговор, Вестер попытался поймать взгляд черного герцога, сам не понимая, на что надеется. Отчаянно он бросился в бой:
— Я хочу гарантий. — Губы плохо слушались. — Иначе я призову демона. И прикажу ему…
— Прикажешь? — усмехнулся Даор, продолжая накладывать иллюзию. — Интересно.
— Попрошу его, — сглотнул Вестер. — Убить всех герцогов. Всех вы не спасете, поэтому…
— Попроси же, — перебил его Даор. — Ты переоцениваешь ценность этих людей и этого мира для меня. Моя пара уже не здесь, и я в любой момент могу уйти и дать твоему другу высосать Альвиар до последней капли — весь, включая тебя самого. Может, в этом случае мы не будем с ним ссориться, и никто не спасет ни тебя, ни Юорию, ни Белые земли, которыми ты мечтаешь править.
— Я — ваш единственный Вертерхард, я могу призвать демона… — упрямо повторил подумавший о Юории Вестер и тут же осип.
— Не можешь, — равнодушно отозвался Даор, пока Вестер безуспешно пытался прокашляться. — Шантаж — глупый путь, Вестер. Однако свое слово я сдержу.
— Белый щенок гавкает смело, а сам писается от страха, — хрипло рассмеялся услышавший их разговор Сфатион. — Понимает, что скоро отправится на вертел правосудия. Бедный Вертерхард. Додумался, наконец, вот и скачет.
И тут к Вестеру подошла Юория. Она встала между ним и Сфатионом, словно заслоняя мужа от красного герцога, и ободряюще положила Вестеру руку на плечо. Это было так на нее не похоже, что Вестер не знал, что и думать.
Голос Юории почти не дрожал, когда она обратилась к Даору:
— Вы дадите им убить нас, дядя?
— Смотря как проявите себя, — усмехнулся Даор.
— Видишь? — шепнула Юория Вестеру, когда герцог отошел. Вестер только покачал головой.
— Так, еще раз, — поднял руки Роберт, привлекая общее внимание. — Нас двадцать шесть человек. Все зачарованы, все
