Я шалела от его откровенных слов, действий, от неприкрытого желания, горевшего в глазах. Страх и неуверенность ушли, оставив чуточку пряного смущения, ведь тело уже знало, как это восхитительно, когда… когда ТАМ касаются не пальцы. Ладонь Эрсанна провела по бедру, легла на попку, слегка сжав, и вниз, до колена.
— Скажи «да», — выдохнул он, подняв мою ногу и поставив на кровать. — Яна, ты же тоже этого хочешь?
Ох-х-х… Желание взметнулось огненным фонтаном от одних только слов, от тона, каким это было сказано. Властного, с жёсткими нотками. А-а-а!.. Сердце билось в горле, стало невыносимо жарко, последние остатки лишних чувств расплавились, как сахар в кипятке.
— Да, — покорно ответила охрипшим голосом.
Ладони Эрсанна, теперь обе, снова легли на попку, придвинули ближе, отведя моё колено в сторону, открывая простор для действий. Осознав, как выгляжу, без трусиков, в поясе и чулках, и ЧТО сейчас собирается делать старший лорд, я подавилась вдохом, тело само изогнулось навстречу, без всякого стыда. Хочу-у-у, да-а-а! Между ног жарко запульсировало в нетерпении изысканной ласки, и уже мои ладони опустились на плечи Эрсанну, пальцы крепко вцепились в мышцы. Мой лорд тихо рыкнул, и его горячий, жадный рот прижался к чувствительному местечку, язык осторожно раздвинул влажные лепестки, собирая ароматную влагу. Я зажмурилась до золотистых мошек перед глазами, впившись ногтями, уже не контролируя себя. Из горла вырвался низкий стон, сдерживаться сил не осталось. Что ты со мной делаешь, мой искуситель, бо-о-оже!.. Это так невыносимо, нестерпимо сладко, ласковые прикосновения языка, губ, а когда я почувствовала, как внутри меня оказались его пальцы…
— Эрса-а-а-ан!.. — снова простонала я, улетая за грань, утопая в море ощущений, ярких, острых, обжигающих. — Да-а-а, ещё-о-о!..
Предохранители вышибло к чертям, какие комплексы, какие тараканы, какая стеснительность. Всё поглотила страсть, обжигающая, горячая. Я подавалась навстречу, прижимаясь крепче к его рту, мышцы внутри болезненно напряглись, им стало мало одних пальцев. В животе разрасталось солнце, посылая жаркие лучи по всему телу, превращая его в сгусток желаний, требовавших утоления. А Эрсанн не торопился, растягивая мучительную пытку наслаждением, умело останавливался в самый последний момент, заставляя беспомощно всхлипывать и задыхаться от переполнявших эмоций. Да, я уже готова умолять, как он и хотел, и в сад гордость и прочую шелуху. А Эрсанн… оторвался от сладких поцелуев, но пальцы остались внутри меня, поглаживая, нежа сверхчувствительное лоно, выпрямился, обхватив свободной рукой за талию, притянул к себе вплотную.
— Мне нравится, как ты стонешь, Яночка, — выдохнул он мне в губы, почти касаясь их. Глаза превратились в чёрные озёра с тонким голубым ободком, на дне которых сверкали звёзды. — И нравится, когда просишь…
Плавное движение пальцев, на всю глубину, мой очередной судорожный всхлип, и Эрсанн поцеловал меня. Чувствовать свой собственный вкус, немного пряный, сладковатый, его руку между ног — я потерялась, в желаниях, согласная на всё. Поцелуй длился и длился, выпивая моё дыхание, лишая сил, губы горели, а голова кружилась всё сильнее. А пальцы дразнили, шалили, то выныривая, то проникая снова внутрь, и не касаясь той самой точки, которую совсем недавно ласкал язык, теперь игравшийся с моим языком. Я отвечала, со всей накопившейся страстью, обхватив Эрсанна за шею, и вдруг поймала себя на том, что… мне не хватает рук. Хотелось, чтобы чьи-то ещё пальцы прикоснулись к ноющим соскам, подарили порцию волшебных ощущений, вдобавок к тем, что заполнили тело до последней клеточки, растеклись до кончиков пальцев горячим мёдом. Лорес… мне его не хватало.
Поцелуй прервался, как прервались и смелые ласки, оставив меня изнывать от неутолённой страсти, я растерянно уставилась на Эрсанна, но он не дал мне сказать ни слова.
— Яна, Яночка, сокровище моё, — хриплым, чувственным шёпотом произнёс мой лорд, его глаза лихорадочно блестели. Он улыбнулся, медленно, предвкушающе. — Повтори, — потребовал он, не отпуская меня, а его пальцы гладили моё лицо, и собственный аромат мешался с можжевельником и апельсином, отчего коленки подогнулись, и я бы упала, не держи меня Эрсанн.
— Хочу тебя, — послушно повторила, прижавшись бёдрами к нему, без всякого стеснения потёрлась о твёрдую выпуклость — гложущая пустота требовала большего, чем предварительные ласки.
Мои ладони без лишней просьбы скользнули по груди Морвейна, пальцы ухватились за пуговицу на рубашке, а взгляд не отрывался от глубоких глаз Эрсанна. Между нами протянулась незримая нить, прочная, связавшая крепче, чем канаты. И пусть сейчас мы только вдвоём… Я почти созрела для троих, осталось только преодолеть стеснительность первых минут. Сейчас, когда с меня содрали всю шелуху наносных запретов и границ, всё казалось возможным и допустимым. Снова обжигающий, яростный поцелуй смял губы, уже ни капли нежности, и я не выдержала, рванула рубашку, терпения справиться со всеми пуговицами не осталось. Эрсанн оторвался от меня, тихо, довольно засмеялся, позволив стянуть с него испорченную рубашку, и мои пальцы наконец удовлетворили жажду прикосновений к крепким мышцам. Крышу сорвало окончательно, и я с силой провела ноготками по груди Эрсанна, оставляя красные следы, рассмеялась в ответ, свободно и легко. Я его хотела, да. Так, как он захочет. Исчезло всё, что мешало раньше, остались только мы двое.
Я чуть отстранилась, коварно улыбнувшись и облизнув губы, и легонько толкнула Эрсанна — он упал на кровать, с его лица не сходила хулиганская ухмылка. О, да-а-а!.. Прикрыв глаза, я опустилась на колени, мои пальцы легли на пояс его штанов.
— Смелая? — он изогнул бровь, приподнявшись на локтях и следя за мной с неподдельным интересом.
— Очень, — подтвердила, шалея от собственной смелости, раскованности… непристойности.
Быстро, уверенно справилась с пуговицами на штанах и ухватилась за них, стягивая с Эрсанна, не сводя с него взгляда. Между ног всё сводило в жажде почувствовать его внутри, на всю длину — я помнила о размерах, и те картинки, которые крутились в голове, заводили несказанно. Как я ласкала старшего Морвейна, а он смотрел, и… и его сын тоже.
Лорес… Стоп, всё ещё будет, Яна, только не сейчас. Сейчас только мы, я и Эрсанн. Он приподнялся, позволив мне избавить его от штанов, и — конечно, белья на нём не было. Кто бы сомневался. Моему нетерпеливому взгляду предстал во всей красе символ мужественности старшего Морвейна, в полной боевой готовности. Ум-м-мм. В мою голову полезли совсем неприличные мысли, ранее мне не свойственные ни в коем разе. Я нежно провела по всей длине, лаская бархатистую кожу, обвела большим пальцем головку, наслаждаясь тем, как чутко вздрагивает под моими прикосновениями, отзывается на них.
