Ладно, так и быть, я им подыграю. Очевидно, этот дедушка тронулся умом и искренне верит во всё происходящее. Я не хочу стать причиной его инфаркта. Да и имя этого массовика-затейника тогда вычислю.
– Неужели вы и этого не помните? – удивилась та, – Пятнадцатый, конечно. Одна тысяча четыреста второй год.
Оу, ну и загнули! Пятнадцатый век, значит. У кого-то плохо с чувством юмора. Ох и достанется тому, кто всё это затеял!
– Значит, шестьсот лет назад? – Хмыкнула я.
– О чём вы? – Удивилась «горничная».
– А то ты не знаешь, тоже мне, актриса погорелого театра! – Зло выплюнула я, – Впрочем, – участливо покосилась на несчастного дедушку, – Об этом мы с тобой поговорим позже.
* * *
Оставшись одна в комнате, не знала, чем себя занять, кроме как пытаться понять, кому нужен этот дурацкий розыгрыш и почему всё так… реально.
Но ведь не могла же я действительно попасть в пятнадцатый век, ну в самом деле!.. Хотя мне пришлось несколько раз повторить про себя это, чтобы утихомирить сомнения. Всё же после своего фееричного восемнадцатилетия я уже и не в такое могу поверить…
Пробовала построить портал в Академию, но точные координаты до неё не знала, поэтому решила телепортироваться в свою избушку.
…Шумно выдохнув, оглянулась. Всё здесь было как прежде: лес, ручей, избушка на курьих ножках… но что-то было всё же не так. Подсознательно уловила, что нигде поблизости не виднеется ни намёка на мусор, и дышится так же легко, как и в лесу при Академии Нечисти. Неужели наш леший всё-таки решил прибраться?
Стараясь не обращать внимания на подобную странность, уверено вошла в избушку – дверь там как всегда не заперта, ибо мало какой путник решится войти в избу Бабы Яги. Ах, да, неодарённые же видят иллюзию в виде маленького современного дома.
В избе всё было абсолютно так же, как мне запомнилось. Вот только трещин на старом котле не было. Неужто Федька починил?
Этот ленивый паяц спокойно спал на своей любимой широкой лавке. Но… и с ним было что-то не так. Меньше морщин на лице, ни одного седого волоса…
– Федь, – я аккуратно потормошила его, – проснись, я дома.
Промычав сквозь сон нечто маловразумительное, домовой неловко перевернулся на спину, и, широко зевнув, нехотя открыл глаза.
– Ты кто такая?
– Федь, ты чего? – Удивилась, – Это же я! Я, Дуся.
– Не знаю такую, – наконец, домовой изволил присесть, – Если ты к Лукерье, то её нет дома.
– Какая ещё Лукерья? Федь, ты что, не узнаешь меня? – А вот тут я уже испугалась.
– Впервые тебя вижу, – нахмурился домовой. – Это изба нынешней Бабы Яги, Лукерьи, если ты не знаешь.
– Что? – Сглотнула застрявший в горле ком, – Не придуривайся, Федь! Это я – нынешняя Баба Яга.
Он открыл было рот, чтобы произнести явно нечто нелицеприятное в мой адрес, но тут же захлопнул его, вскинув брови.
– И правда, не врёшь… – Изумлённо протянул он, – Но как же так?! Так не бывает…
Внезапно дверь за моей спиной шумно скрипнула, и в избу… кто-то эффектно влетел на МОЕЙ ступе, лихо погоняя МОИМ помелом.
Это оказалась женщина лет тридцати на вид, полненькая, ухоженная, с распущенными огненными волосами до пят и острым внимательным взглядом таких же, как у меня, зелёных глаз. Одета она была столь же странно, что и все виденные мною сегодня люди – в узорчатый русский народный сарафан. Разве что кокошника не хватает… ну что за абсурдный маскарад?!
– Чу, русским духом пахнет, – заметила она, принюхавшись и внимательно взглянув на меня, – С чем пожаловала ко мне, девица?
– Э-э-э… ну… – Я растерялась.
– Представляешь, она заявила, что нынешней Бабой Ягой являешься не ты, а она, – домовой пришёл мне на выручку, – Но самое странное, что она не лжёт. В ней чувствуется именно дар Бабы Яги и родственная кровь, причём точно не седьмая вода на киселе.
Женщина вмиг изменилась в лице.
– Это невозможно! – Теперь на меня смотрели уже с явной подозрительностью, – Кто ты такая и что тебе нужно?
– Я всего лишь пришла к себе домой, – как можно уверенней пожала плечами, – а вам уже пора кончать этот маскарад.
– ЧТО-О?! – Теперь она, кажется, всерьёз разозлилась, – Да ты хоть знаешь, с кем имеешь дело, малолетка?! Я – Лукерья, одна из десяти сильнейших магов мира, входящих в Седьмой Ковен.
Я побледнела. Уж очень убедительно она играет роль. К тому же, вспомнились портреты Лукерьи, которые мне показывал Федя… С этой дамой – просто не отличить…
– Неужели, я всерьёз попала в пятнадцатый век?! – Кажется, последнюю мысль я озвучила вслух, шумно осев на лавку, – Держите меня семеро… не может быть!
Ошарашенно переваривая поступившую информацию, я даже не сразу заметила, что остальные свидетели моего глубокого шока изумлены моими словами не меньше, чем я – ситуацией в целом…
– Сейчас же рассказывай, кто такая и зачем пожаловала! – Насупилась Лукерья, прерывая молчание, – Не то в печке зажарю!
Тут же безрадостно представила себе обрисованную ею ситуацию. Как это, наверное, позорно – быть зажаренной в собственной печке.
– Давайте сначала выясним кое-какие обстоятельства, – выдохнула я, пытаясь выстроить логическую цепочку, – Чем докажете, что сейчас пятнадцатый век, а вы – моя бабушка?
– Я твоя кто?! – Женщине явно не понравилось, что её назвали бабушкой.
– Не суть, – отмахнулась, – так как?
– С чего это вдруг я должна тебе что-то доказывать, горемычная? – Прищурилась та, – То, что я Лукерья и какое положение занимаю, знает весь магический мир. Вот мой медальон.
Я взглянула на висящую у неё на груди вещицу, которая являлась отнюдь не безделушкой. На ней было выгравировано магическими рунами имя Лукерьи и дракон, изрыгающий пламя – символ Седьмого Ковена. Такие медальоны намертво привязаны к владельцам, и их надеть не может никто другой.
Теоретически Лукерья по словам мамы жива и в моём родном двадцать первом веке, но вот только даже Бабы Яги стареют – перешагнув порог семисотлетия, она должна выглядеть лет эдак на шестьдесят. Да и Федя не стал бы врать насчёт нынешней Бабы Яги… Но как тогда объяснить то, что я в этом веке оказалась дочерью какого-то герцога? Впрочем, чтобы размышлять об этом, мне нужно было хоть чуть-чуть свыкнуться с мыслью, что я… попала в пятнадцатый век, в эпицентр событий магической истории. Как?!
– Мне надоело твоё молчание! – Грозно напомнила о себе Лукерья, – Говори, а то в жабу превращу! Кто ты такая, и что тебе нужно?
Я затравленно покосилась на… скажем так, родственницу, до крови прикусив губу. И вот как мне ей сказать, что я, то бишь взявшаяся из неоткуда девица – её… внучка?
– Э-э-э… – смущённо улыбнулась, пытаясь подобрать слова, – Так вышло, что я… тоесть вы… вобщем, мы родственницы…
