Я выудила файл из битком набитого ящика. Держа бумаги в руках, я какое-то мгновение пыталась убедить себя, что в общем-то, нет ничего плохого в том, что я тут делаю. Так что, если внутри есть личная информация? Как партнёр по биологии, я имею право знать.
Голоса заполнили коридор за дверью.
Я замешкалась с открытым файлом в руках, но тут же сдалась. В этом не было никакого смысла.
Голоса становились громче.
Я сунула файл в ящик как попало, толкнула его и он, дребезжа, задвинулся обратно в шкаф. И замерла, едва повернулась. По другую сторону окна застыл директор, его пристальный взгляд поймал меня.
Что бы он ни говорил группе людей, которая, вероятно состояла из лучших игроков факультета, он замолчал.
Я услышала, как он сказал: — Извините, я на минуту. — Группа продолжила движение вперёд. Он нет.
Он открыл дверь. — Эта зона закрыта для учеников.
Я состроила несчастное лицо. — Мне так жаль. Пытаюсь найти кабинет медсестры. Секретарь сказала — третья дверь справа, но, кажется, я ошиблась. — Я вскинула вверх руки. — И потерялась.
Прежде, чем он смог ответить, я расстегнула молнию на рюкзаке. — Я должна была записать это. Таблетки, содержащие железо, — объяснила я. — Слишком бледная.
Он изучал меня какое-то время, а на лбу у него появились складки. Я подумала, что почти вижу, как он взвешивает варианты: остаться со мной и выяснить, в чём дело, или разбираться с анонимной угрозой. Он сделал резкое движение в сторону двери. — Мне нужно, что вы немедленно покинули здание.
Он придержал открытую дверь, и я, пытаясь скрыть улыбку, прошмыгнула под его рукой.
Часом позже я уселась в угловую кабинку мексиканского кафе на пересечении Дрейк и Бич. Прямо передо мной на стене висели искусственный кактус и чучело койота. Мужчина, одетый в слишком широкое сомбреро, разгуливал вокруг. Бренча на своей гитаре, он пел мне серенаду, пока хостесс несла меню. Я нахмурилась, глядя на надпись на обложке меню. «Граница». Я никогда раньше здесь не была, но что-то в этом названии было мне смутно знакомо.
Ви появилась откуда-то сзади и плюхнулась напротив меня. Наш официант шёл за ней по пятам.
— Четыре чимиса, много сметаны, с одной стороны начос, с другой бобы, — сказала Ви, не заглядывая меню.
— Один красный буррито, — попросила я.
— Счёт отдельно? — спросил официант.
— Я за неё платить не буду, — ответили мы в один голос.
Когда парень отошёл, я сказала Ви: — Четыре чимиса? Я ожидала услышать — фруктовый салат.
— Даже не начинай. Я голодная. Не ела с самого обеда. — Она сделала паузу. — Ну, если не считать горячий тамале, а это не считается.
Ви — шикарная скандинавская красотка, и, в нестандартном смысле, она невероятно сексуальна. Было время, когда только наша дружба преграждала путь моей зависти. Рядом с Ви, единственное, чем я могу гордиться — это мои ноги. И возможно, мой обмен веществ. Но точно не мои волосы.
— Лучше бы ему принести чипсы сразу, — сказал Ви. — Я покроюсь сыпью, если не съем что-нибудь солёное в течение сорока пяти секунд. В общем, первые три буквы в слове "диета” означают то, что я хочу с ней сделать
— Они делают острый томатный соус, — заметила я. — Он красный. И авокадо это фрукт. Наверное.
Ее лицо просияло: — И мы закажем свежий клубничный дайкири.
Ви был права. Это диета была лёгкой.
— Скоро вернусь, — сказала она, вылезая из кабинки. — У меня те самые дни. После этого я хочу узнать, что ты выяснила.
Пока я ждала её, я поймала себя на том, что наблюдаю за помощником официанта в нескольких столиках от нас. Он усиленно работал, пытаясь вычистить скатерть на столе. Было что-то странно знакомое в том, как он двигался, в том, как его рубашка скользила по его согнутой рельефной спине. Как будто зная, что за ним наблюдают, он выпрямился и обернулся, его глаза остановились на мне в тот же момент, когда я поняла, что именно было мне так знакомо в этом парне.
Патч.
Я не могла в это поверить. И чуть не стукнула себя по лбу, когда вспомнила, что он рассказывал мне про работу в этом кафе.
Вытирая руки о фартук, он подошёл к столику, по-видимому наслаждаясь моим смущением и тем, как я вертела головой по сторонам в поисках спасения, которого в итоге не нашла, а только забилась ещё дальше в кабинку.
— Так, так, — сказал он. — Пять дней в неделю с меня недостаточно? Нельзя дать мне вечерок?
— Я извиняюсь за неудачное совпадение.
Он опустился на место Ви. Его руки были таким длинными, что оказались на моей половине стола. Он взял мой стакан и вертел его в руках.
— Здесь всё занято, — сказала я. Когда он не ответил, я забрала свой стакан обратно и сделала глоток, случайно проглотив кусочек льда. Он обжег всё внутри. — Разве ты не должен работать, вместо того, чтобы подкатывать к посетителям? — Я сглотнула.
Он улыбнулся. — Что ты делаешь в воскресенье вечером?
Я фыркнула. Случайно. — Ты приглашаешь меня?
— Ты становишься дерзкой. Мне это нравится, ангел.
— Меня не волнует, что тебе нравится. Я никуда с тобой не пойду. Никакого свидания. Наедине с тобой я не останусь. — Я хотела пнуть себя за сильное волнение, которое испытала, представляя, что может повлечь за собой вечер наедине с Патчем. Скорее всего, для него это ничего не значило. Скорее всего, он преследует меня по причинам, известным только ему.
— Стоп, ты только что назвал меня ангелом? — спросила я.
— А что?
— Мне не нравится.
Он ухмыльнулся. — Всё равно. Ангел
Он наклонился через стол, поднял руку к моему лицу и прикоснулся большим пальцем руки к уголку моих губ. Я отстранилась, но слишком поздно.
Он вытер мой блеск для губ двумя пальцами. — Без этого тебе гораздо лучше.
Я пыталась вспомнить, о чём мы говорили, но совсем не так усердно, как я пыталась показать равнодушие к его прикосновению. Я убрала волосы назад, вспоминая нить нашего предыдущего разговора. — В любом случае, мне нельзя гулять вечерами перед школой.
— Очень жаль. Вечеринка на берегу. Я подумал, мы могли бы пойти. — Это звучало почти искренне.
Я не могла его раскусить. Вообще. То сильное волнение всё ещё не исчезло, и я сделала длинный глоток через соломинку, пытаясь охладить свой пыл холодной водой. Провести время с ним наедине — это может быть интригующим, и опасным. Я не была уверена, как именно, но всё же, в этом случае я доверяла своей интуиции.
Я подавила зевок. — Ну, как я и сказала, это вечер перед школой, — в надежде убедить больше себя, чем его, добавила я, — если эта вечеринка интересна тебе, то мне она не понравится, гарантирую.
