сказать, но из его рта не вырвалось ни звука.
— Ориишасааш, — шепнул Даор, и Вестер закашлялся. — Юория, я изгоняю тебя из семьи Карион и лишаю имени. Сейчас вы отправитесь в Тас, в Итлис, в Пар-оол — куда хотите, но если вернетесь в Империю, то я узнаю, и вы умрете. Вестер, твоя жена погибла здесь, и ты разделил ее участь. Это Апудо, бывшая пар-оольская рабыня. Не лечи ее лицо. Забирай ее, возвращайтесь к месту нашего входа — оттуда можно открыть портал. Я бы на твоем месте поторопился: Сфатион скоро придет в себя.
— Дядя… Дядя… — заплакала Апудо. — Пожалуйста… Не оставляйте меня, прошу…
— Апудо, — хрипло сказал Вестер, понявший все намного раньше своей бывшей жены. — Пойдем.
— Я не пойду! — закричала женщина, отталкивая его руки и вдруг повисая на них тряпичной куклой.
— Спасибо, — поклонился Вестер. Он подхватил свою Апудо на руки и бросился к выходу.
Йорданка проводила их заинтересованным, холодным, как зимнее небо, взглядом.
— Если я прибью мерзавца, вы рассердитесь?
— Нет, — усмехнулся Даор. — Но ты будешь казнена за убийство герцога. Лучше посмотри, куда они переместятся. Эта информация будет дорого стоить.
Йорданка склонила голову, а затем быстрым мужским шагом вышла из пещеры, не обернувшись ни на трупы собственных воинов, ни на потерявшую сознание Теа, ни на рыдавшую Сильвиа.
— Вы стали свидетелями того, как Вестер Вертерхард и Юория Карион были убиты демонами, — обратился Даор к остальным. — Так?
— Показалось что-то такое, — пробормотал приводящий Теа в сознание Роберт. — Суматоха такая…
Теа села, наконец, и окинула окружающее взглядом. Увидев Амена, она отвернулась — и Алана поняла, что отец Хелки мертв.
— Безусловно, — выдавила из себя Сильвиа, с трудом поднимаясь. Ноги ее не держали, и она была вынуждена схватиться за стену.
— Да, — отстраненно отозвалась Даника. — Я скажу Теренеру, когда он очнется.
— Роберт, забирай их, и уходите, пока тут все не рухнуло.
Роберт вскинул голову. Алане показалось, что в его залитых кровью глазах блеснули слезы.
— Да. Герцог Карион, вы выполните просьбу Сина?
— Я подумаю об этом.
— Теа, сможешь взять Теренера? — Роберт дождался, пока целительница кивнула. — Я заберу тела. Они заслуживают быть похороненными с почестями, а не заваленными.
— Спасибо, — прошептала Даника.
Ее тоже пришлось нести.
Алана не помнила, как оказалась в горячих объятиях. Она словно стояла так вечность — плача в пахнущий ночным ветром камзол, изо всех сил прижимаясь к твердой груди, стискивая руки вокруг широкого пояса до судорог пальцев. Даор укрыл ее спину плащом, завернул в него, как в одеяло. Алана слышала его дыхание у своего виска, и оно успокаивало ее.
Наконец, она подняла заплаканное лицо. Даор смотрел на нее сверху, и в его глазах плескались все те же безграничная нежность и абсолютная любовь. Алана ощущала их всем своим существом, каждой струной души, они пропитывали ее с каждым вздохом. Эр-лливи, теперь заполнившая собою все пространство, словно научила Алану иначе дышать — вместе с ним наполняться счастьем и светом.
— Мы живы, — сказала она тихо, понимая, что не может сформулировать мучившее ее. — Спасибо.
— Я понимаю, — отозвался Даор на ее мысли. — Моя храбрая девочка. Они переродятся. А мир, который они защитили, будет благодарен им сотни лет.
— Правда, — прошептала Алана. — Ты спас мир.
— Ты была со мной.
— Ты уже не злишься, что я пришла?
— Не хочу поощрять безрассудство, — поцеловал ее в висок Даор. — Пожалуйста, не делай так больше никогда, хорошо?
— Я подумаю. Просто… когда я поняла, что там не один демон, а целый клан…
Даор прервал ее поцелуем. Алана вся потянулась вверх, мигом забыв обо всем ином, и растворилась в его горячих, будящих бурю внутри касаниях. Когда она открыла глаза, и ее взгляд упал на запутавшийся в волосах Даора пепел, ей стало стыдно.
Она стряхнула серую дымку, а Даор поцеловал ее открытую ладонь.
— Теперь все будет хорошо. Иначе.
— Иначе?
— Маленькая, сейчас нам предстоит решить очень важный вопрос.
— Какой? — выдохнула Алана, завороженно ловя дыхание Даора своими губами.
Герцог прижался к ее лбу своим, словно с трудом сосредотачиваясь. Алана ощущала его радость, его возбуждение — и далекий отзвук обеспокоенности.
— Син попросил меня закрыть мир от демонов. Помнишь, я рассказывал тебе о защите Эсгарды? Он хочет, чтобы я завершил ее.
— И что тогда будет? — отступила Алана. — Ты говорил, что не хочешь покидать мир. Тебе придется уйти?
— Строго говоря, я не знаю, — чуть помедлив, ответил Даор. — Я не чистокровный демон. Скорее всего, защита очень сильно ослабит меня, и мне придется каждый миг бороться за возможность находиться здесь. Я собирался активировать периметр лет через пять-десять, когда и если мы будем готовы уйти отсюда. К тому времени я надеялся завершить свои дела в Империи и показать тебе другие миры, чтобы ты могла выбрать, где и чем тебе заняться. Но Бручеасеайе хорошо постарались уничтожить это место, так что оно продержится не больше получаса. Если не сделать все сейчас, никогда больше не сможем. Прости, что приходится решать это так быстро.
— У нас всего полчаса? — проговорила Алана как во сне.
— Меньше. Алана, активировать защиту необязательно. Альвиар прекрасно существовал тысячелетия до этого момента и без защиты.
— Значит, что-то поменялось, если Син только сейчас попросил тебя?
— Да, — подтвердил Даор. — Раньше этот мир было очень сложно найти. Кто-то изменил это. Теперь демоны становятся в очередь, исчисляя свое пребывание в Альвиаре десятками лет, играя на эту возможность и поощряя ею своих вассалов. Син узнал о подобных случаях, когда последний раз покидал Альвиар. Так что Бручеасеайе — лишь первые ласточки. Маленькая, я сделаю это, только если ты согласишься уйти со мной. Ты сможешь посещать Альвиар и сможешь забирать из Альвиара своих друзей, если захочешь с ними пообщаться. Я научу тебя.
— А если что-то случится, и я не смогу вернуться к тебе?
Даор вдруг счастливо рассмеялся.
— Что такое? — не поняла Алана.
— Ты боишься не вернуться ко мне, а не не вернуться в Альвиар. Это очень приятно. Значит, и правда приняла
